Спасение
Шрифт:
— В какую же задницу меня занесло? — пробормотал он, склоняясь над подстреленным мужчиной. Тот оказался лет сорока, с густой бородой, в толстом стеганом пальто и таких же толстых штанах — в эту же одежду они нарядили Аккара с Даймоном.
Калум присвоил пальто, но свитер оставил лежащему. Следующим его трофеем стали башмаки и штаны.
Одевшись как следует, он заставил себя посидеть минуту–другую, разбираясь в снаряжении, вместе с униформой похищенном у Фила Мюррея. Ошпаренная кожа жутко чесалась, и чувствовалось, как поет в жилах кровь, расщепляя понемногу выплеснувшийся в нее адреналин. Когда
Поднявшись, Каллум шагнул подобрать большой фонарь. Посветив им на женщину, он увидел пожилую даму с кожей цвета черного дерева и шевелюрой из тугих седых кудряшек, топорщившихся из–под темной шерстяной шапки. Стеганая одежда была такой же, как у мужчины, брюки и башмаки тоже.
Каллум снова осветил мужчину. Свитер остался при нем, но голые ноги уже посинели, на них садился иней.
— А, чтоб тебя.
Каллум медленно пошел по кругу, обводя лучом окрестности. Если делегация встречающих поджидала упавших в воду сотрудников «Связи», у них должна быть наготове сухая одежда. И в самом деле, в десяти метрах от берега стояли три желтые пластиковые канистры. В них Каллум откопал одеяла и верхнюю одежду. Обнаружилась там и фляжка с чаем, горьким на вкус — если бы ему было дело до вкуса. В одном из кармашков похищенной униформы нашлись стяжки. Каллум не пожалел пары минут, чтобы связать вместе мужчину и женщину, затем укутал мужчине голые ноги, чтобы тот не обморозился и не переохладился.
Потом, надвинув капюшон, сел и стал ждать.
Женщина пришла в себя первой. Она громко стонала, морщилась, пыталась пошевелиться.
— Дерьмо, — выругалась она, уяснив, что крепко привязана к своему спутнику.
— Здравствуйте, — начал Каллум.
Она вызверилась на него.
— Ты в меня стрелял, засранец!
— Как раз перед тем, как вы с ним принялись резать меня на куски. Да, вот такой я подлец. А зовут меня Каллум.
— Беги со всех ног, фашист «Связи». Если, по–твоему, Донбул был зол тогда, так погоди, пока он очнется. Веселая будет охота.
— Я не из «Связи»… то есть я на них работаю, но не в безопасности.
— Лгун!
Каллум пожал плечами и сделал еще глоток странного на вкус чая. Он не ошибся — женщина сумела промолчать целую минуту.
— Ты что делаешь? — с неподдельным удивлением спросила она.
— Поджидаю друзей. «Связь» наверняка смекнет, что они мне помогали, так что не сегодня завтра отправит их следом, сюда же. Кстати, сюда — это куда? Я поначалу решил: Исландия, но теперь засомневался. Антарктида?
— Как будто не знаешь!
— Боюсь, не знаю.
Она презрительно фыркнула и отвернулась. А когда снова повернула к нему голову, Каллум увидел на ее лице настоящую ярость.
— Мы тебя убьем!
Он улыбнулся: нарочно, чтобы ее позлить.
— Нет, не убьете.
— Каких друзей поджидаешь?
— С кем я разговариваю?
— Я тебе своего имени не скажу.
— Какая разница, если вы собираетесь замучить меня до смерти?
Она выпучила глаза, помолчала.
— Фолувакеми.
— И
— Откуда знаешь, шпион? У вас на меня досье, да?
— Ага, меня повысили — от тупицы–охранника до шпиона за каких–то пять минут. Как лестно. Нет, я не шпион. Мой м-нет предположил Нигерию.
Он вытянул руку, показав ей черную блестящую ленточку «умной манжеты».
— Господи, у тебя работает электроника?
— Ну да.
— Значит, ты шпион.
— Черт, ну у тебя и паранойя. — Каллум махнул рукой в обступившую их темноту. — Заметь, тут я тебя понимаю. Забросили тебя сюда… где бы это «сюда» ни было… Кстати, мой м-нет не может зацепить спутниковую навигацию. Значит, места здесь весьма отдаленные. По моей догадке, Антарктика, горы Элсуорт. Причем, судя по разреженности воздуха, высоко в горах.
Ее ухмылка заставила Каллума занервничать: явно выдавала, что женщина видит в чем–то свое преимущество.
— Ошибаешься. Кто ты такой?
— Я же сказал: Каллум.
Застонал Донбул. Приподнял голову и уперся взглядом в Каллума.
— Развяжи! — потребовал он.
— Чтобы ты меня зарезал? — спросил Каллум. — Это навряд ли.
— Хуже будет.
— Ты такой крутой, а? Ты бы прикрутил свою крутость, приятель.
— Думаешь, сумеешь от нас удрать?
— А что, похоже, что я собираюсь куда–то бежать?
Мужчина недоуменно насупил брови.
— Что за чертовщина… Ты кто такой?
Каллум вздохнул.
— Я Каллум. Старший группы экстренной детоксикации в «Связи».
— Лично я вижу ходячего покойника.
— Зря ты со мной так груб, — заметил Каллум. — Право, зря.
— Вали на хрен, покойник.
— С чего бы? У вас есть другой, кто мог бы вас отсюда вытащить?
Тут оба разинули рты. Каллум усмехнулся.
— О, теперь вы меня слушаете?
— Никто нас отсюда не вытащит, — сказала Фолувакеми.
— Поглядим.
— Зачем ты здесь?
— Я ищу свою жену. Думаю, что «Связь» ее куда–то загнала.
— С чего бы?
— Ее поймали на протестах против засыпки льда в австралийскую пустыню. Этих протестующих сюда не присылали?
— Прислали, — кивнула Фолувакери. — Больше сотни.
— Боже всемогущий. Сколько же здесь всего?
— Нас тысячи.
— Тысячи?
— Да.
— Но… это лагерь?
— Нет, здесь никого, кроме нас. «Связь» выбрасывает нас сюда на произвол судьбы.
Каллум невольно содрогнулся.
— Довольно сурово, да?
— Хуже, чем ты думаешь. Семена для посевов, которые они нам выделили, почти бесполезны. Наши биологи считают, что в почве слишком много железа.
— Посевы? В Антарктиде? Не бывает.
Фолувакеми жалостливо улыбнулась.
— Подними глаза, детоксикатор.
Каллум послушался. За блеском фонаря он не заметил, как подкрался рассвет. В небе разлилось зыбкое серое сияние. Озадаченно нахмурившись, Каллум обернулся кругом. В нарастающем свете он увидел, что находится на дне каньона, но было еще слишком темно, чтобы определить высоту стен по обе стороны. Кроме темноты, мешал и отказ мозга поверить увиденному глазами. Разум все тщился вогнать перспективу в привычные рамки.