Спасение
Шрифт:
— Отраженный свет?
— Нет-нет, Сорен, это не отраженный свет.
— Скрумы?
— Пусть будет так…
— Мама? Папа?
Туман задрожал и вспыхнул, как вспыхивает темная вода под луной.
Набрав высоту, Сорен посмотрел вниз и увидел собственную фигуру, несущую караул на прежнем месте. Он вытянул коготь — коготь оказался прозрачным! А потом он опустился на ветку, и тут же почувствовал странный покой. Как будто все это время в желудке у него зияла рана, а теперь она вдруг затянулась и исчезла. Сорен протянул
— Я умираю? Я тоже стану скрумом?
— Нет, любимый.
Никто не называл его любимым с тех пор, как он был похищен патрулями Сант-Эголиуса.
Сорен склонил голову набок, чтобы получше рассмотреть своих родителей, но туман постоянно менял форму, растекался и снова собирался воедино. Он узнавал мать с отцом, и все-таки они не были настоящими. Перед ним сидели две туманные тени. И все же это были они.
Но неужели они все это время были здесь, дожидаясь его? Незавершенное дело? Значит, это правда?
— «Мы думаем, что да», — прозвучал у него в голове голос отца.
— Разве вы сами не знаете?
— Не совсем так, милый. Мы не уверены. Мы просто знаем, что что-то не так. У нас есть чувства, но нет на них ответа.
— Вы хотите меня о чем-то предупредить?
— Да, любимый. Но вся беда в том, что мы не знаем, от чего хотим тебя уберечь.
Интересно, знают ли они про Клудда? Сорен хотел рассказать маме с папой, как братец Клудд выбросил его из гнезда, но в мозгу у него вдруг стало пусто. Слова посыпались с клюва. Он отлично слышал звук собственного голоса, но не чувствовал ответного отклика.
Он рассказывал родителям о Клудде, а мама с папой даже не шелохнулись. Они ничего не слышали! В голове у Сорена стало совсем тихо. Видимо, его родители могли разговаривать лишь на безмолвном языке мыслей. Но Сорену, как назло, никак не удавалось мысленно подобрать слова, а родители были бессильны ему помочь.
«Металл! Берегись Металлического Клюва!» — вдруг взорвалось в голове у Сорена.
Он узнал голос своего отца. К сожалению, этот крик исчерпал силы скрума. Прямо на глазах у Сорена отцовская фигура начала таять, расплываясь в тумане. То же самое происходило с матерью. Марево, из которого были сотканы их фигуры, бледнело и истончалось.
Сорен протянул коготь, чтобы удержать его.
— Не уходите! Не уходите, прошу вас! Не покидайте меня! Вернитесь!
— Да что ты так вопишь, дружище? Перебудил всех нас! Сорен очнулся на земле, прямо над ним возвышался сонно моргавший Пут. Как он очутился внизу? Только что он сидел на ветке дерева, но совсем не помнил, чтобы слетал на землю! И тумана больше не было. Совсем не было.
— Прости, Пут. Я взлетел вон на то дерево. Мне показалось, я что-то там заметил, — пробормотал Сорен.
— Не болтай чепухи, дружок, — рассмеялся Пут. — Я проснулся несколько минут назад. Ты стоял здесь, на кочке. Сна у тебя не было ни в одном глазу, как и полагается хорошему дозорному. Можешь мне поверить — я бы тебе хвост вырвал, усни ты на посту!
— Значит, я все это время был на этом месте? — недоверчиво спросил Сорен.
— Клянусь тебе, — буркнул Пут и посмотрел на Сорена с таким любопытством, с каким обычно смотрят на сумасшедших. — На этом же месте, все время. Будь ты на дереве, я бы это заметил, можешь мне поверить!
«Значит, это был всего лишь сон? Но он казался таким настоящим… Я слышал голоса мамы и папы! Они звучали у меня в голове, как наяву».
— Пора отправляться, — Пут посмотрел на небо, окрасившееся тусклым багрянцем. Розовые облака поползли над землей. — Полетим на запад, пойдем галсами.
Галсами назывался очень простой способ передвижения, при котором ветер дует не в клюв или хвост, а в заднюю часть крыла, обеспечивая постоянный разгон для полета.
— Строимся в пары! — скомандовал Пут. Взлетать надо было с земли, что было несколько сложнее подъема с ветки дерева. Но совы отлично справились со стартом. Сорен с Мартином взлетали последними. Они поднимались тугими спиралями, и вскоре лес призраков остался внизу.
Обернувшись, Сорен увидел, что туман собрался вновь. Длинные его струи, похожие на прозрачные шелковые шарфы, скользили между деревьями. Сорен до боли напрягал глаза, стараясь разглядеть в колышущейся дымке силуэты отца с матерью. Хотя бы еще разочек их увидеть, последний раз! Но над белым лесом густым пологом лежала бесформенная мгла.
Если бы Сорен мог видеть сквозь туман, он заметил бы, как маленькое перышко, очень похожее на его собственное, только прозрачное, медленно кружась, падает с ветки высокого белого дерева.
ГЛАВА V
Кузница Бубо
Прошло уже два дня после возвращения, но Сорен так никому и не рассказал о странном происшествии в лесу призраков. Каждый день, засыпая, он видел во сне скрумы своих родителей.
Неужели в лесу призраков он тоже видел сон — всего лишь сон? Но почему тогда слова Металлический Клюв так грозно клацали у него в голове и зловещим предчувствием отдавались в желудке? Эти слова жили своей собственной жизнью и с каждым часом звучали все более и более зловеще.
— Я вижу, тебя что-то гнетет, Сорен, — сказал Копуша, когда однажды вечером после урока навигации они сидели в библиотеке.
— Нет, ни капельки! — быстро ответил Сорен.
Книга была очень интересная, но он никак не мог сосредоточиться и пятый раз перечитывал одно и то же предложение. Неудивительно, что Копуша заметил тревогу, день и ночь терзавшую друга!
— Ни капельки? — Копуша мигнул и внимательно посмотрел на Сорена. Потом слегка покачал пучками белых перьев, нависшими над его круглыми желтыми глазами.