Спасенная инопланетным воином
Шрифт:
— Я понимаю, — быстро отвечаю я. — Я войду, прихрамывая, с тростью и не буду привлекать к себе внимание. Они, наверняка, решат, что я старик.
Зарикс кивает и смотрит на Джавира.
— А ты что собираешься делать?
Джавир пожимает плечами.
— Молчать?
— Хорошо.
Джавир бросает на меня взгляд, и я чуть не смеюсь. Этот ребенок однажды станет проблемой.
Мы оставляем мишуа привязанной к дереву. Я чуть не спросила Зарикса, хорошая ли это идея, но один взгляд на зверя, который, кажется, может дышать огнем, и я пожимаю плечами.
По словам Зарикса, существуют сотни прексов — длинных подземных туннелей, которые позволяют людям путешествовать туда, куда им нужно, без риска, что на них нападут. К счастью, мы уже недалеко от рынка, где находится большая таверна, где Зарикс встречается со своим связным.
Легкий ветерок шелестит листвой деревьев, когда мы выходим из леса и идем по широкой грунтовой тропинке. Я напрягаюсь, когда мы проходим мимо группы мохнатых существ, большинство из которых примерно одного роста с Джавиром. Один из них насмехается над ним, и он шипит, размахивая ножом, который, должно быть, украл у Зарикса.
Зарикс бросает на него взгляд, а затем испускает многострадальный вздох, но нож не отбирает.
— Веди себя прилично, — приказывает он, пока мы идем. — Запомните, не привлекайте к себе внимания.
Мы оба киваем, и Джавир смущенно убирает нож, его щеки становятся темно-синими.
Эта часть Нексии обветшалая и старая, здания стоят, прислонившись друг к другу, похожие на лачуги. И все же при виде честного города я вздыхаю с облегчением. По какой-то причине мне приятно сознавать, что эта планета — нечто большее, чем просто леса и пещеры со странными хижинами тут и там.
Я до самой смерти останусь городской девушкой.
Я плотнее укутываюсь в плащ, стараясь не шипеть от крошечного веса, который я переношу на ногу, ковыляя со своей самодельной тростью. Почему-то я не сомневаюсь, что если бы Зарикс знал, как мне больно, он бы настоял, чтобы я вернулась и ждала возле мишуа.
Но мне нужно сыграть свою роль в том, чтобы заставить вуальди заплатить.
Что было бы, если бы Зарикс и его племя нашли нас на том корабле вместо вуалди? Я не сомневаюсь, что они оказали бы нам медицинскую помощь и обеспечили бы продовольствием. Я краснею, вспоминая выражение лица Зарикса, когда я сказала, что он мог оставить меня в ловушке.
Я оскорбила честь огромного воина.
Именно такие люди, как он, напали на вуальди на поляне. Так что будем надеяться, что у других женщин сейчас все в порядке, и мы все встретимся, как только я найду Зои и Айви, и мы сможем найти способ вернуться на Землю.
И я могу попытаться восстановить то, что осталось от моей карьеры.
Мы следуем за Зариксом в конец длинного ряда лачуг, и он указывает на одну, которая намного больше остальных. Существа всех форм и размеров заходят и выходят из здания, некоторые из них спотыкаются, выходя. Некоторые бросают на Зарикса непристойные взгляды, другие кивают ему, но все они обходят его стороной, полностью игнорируя Джавира и меня.
Отлично.
Таверна
Все игнорируют нас, когда мы входим, и хотя лицо Зарикса ничего не выражает, я чувствую, как напряжение покидает его тело. Очевидно, дети не являются проблемой в здешних барах, потому что Джавир с важным видом входит в таверну, как будто она принадлежит ему.
Зарикс жестом указывает на пару ящиков в углу, и мы с Джавиром садимся, наблюдая, как Зарикс подходит к длинному столу, который служит баром.
Если бы мишуа могли ходить и говорить, они, вероятно, были бы похожи на чешуйчатого зеленого мужчину, который берет деньги.
Я окидываю взглядом толпу и напрягаюсь, когда замечаю большую группу вуальди на противоположной стороне комнаты.
— Вот они, — говорит Джавир. — Разве ты не хочешь, чтобы мы просто убили их?
Слова жесткие и звучат неправильно в устах такого маленького ребенка. Джавир улыбается моему молчанию и садится на ящик повыше.
— Они убили моего отца, — говорит он.
Я киваю.
— Знаю. Твоя мама сказала мне. Мне жаль.
Я почти говорю ему, чтобы он перестал пялиться на вуальди, потому что он наверняка привлечет к нам внимание, но он отводит взгляд, и его лицо искажается от боли.
— Им не нужно есть существ, которые могут ходить и говорить, — говорит он. — На этой планете полно зверей, если ты умеешь охотиться, как Зарикс и другие браксийцы.
— Так зачем же они это делают?
Джавир пожимает плечами, и мы смотрим, как Зарикс возвращается к нам.
— Может быть, мы вкуснее.
Я морщусь от этой мысли, и Зарикс садится, его ящик зловеще скрипит под его весом.
Чашка в его руке невысокая, широкая и сделана из какого-то дерева. Я зачарованно смотрю на нее. Так ли выглядели первые чашки на Земле?
— Что ты пьешь? — спрашиваю я.
— Ноптри, — говорит Зарикс. Затем он наклоняет голову. — Хочешь попробовать?
Я пошлая, пошлая девчонка из-за того, как мои бедра сжимаются от того, как он задает этот вопрос низким голосом.
— Конечно. — Я тянусь за чашкой, и мои пальцы касаются его руки. Это как удар током, и я почти задыхаюсь. Он резко переводит взгляд на меня, наклоняет голову, а затем убирает руку, разворачиваясь обратно лицом к комнате.
Я делаю глоток, и мои глаза мгновенно слезятся, когда я кашляю. Это словно огонь, обжигающий мне горло.
Зарикс оборачивается, когда я задыхаюсь, забирая чашку из моей руки.
Конечно, дома я не большая любительница выпить. Танцоры по большей части общаются с другими танцорами, наши графики слишком загружены для большинства мероприятий. Большинство из нас слишком дисциплинированны, чтобы тратить наши несколько часов свободного времени на выпивку.