Спасибо за то, что ты есть
Шрифт:
Андрюшка бегал кругами вокруг ствола; заметив, что она куда-то заглядывает, поднял ручки.
– Сам! – сказал он, видимо, не придумав, каким словом обозначить своё желание посмотреть туда, куда и мама.
Таня подняла его, поднесла к дуплу, Андрюшка вцепился ручками в края, смело наклонился внутрь. Он был уже довольно увесистый, чтобы удерживать его долго. Таня поставила сынишку на землю.
– Давай я тебя покатаю на колясочке? – предложила она, не переставая удивляться, как годовалый малыш выдерживает такие длинные пробежки.
– Сам, – упрямо помотал он кудряшками и помчался в обратном направлении, она едва за ним поспевала.
Заказала такси, чтобы ехать домой, Андрюшка носился вдоль кладбищенской каменной стены. Споткнувшись, растянулся на асфальте. Таня подбежала к нему. Сердце словно бы оборвалось, упало куда-то глубоко… На этом самом месте тринадцать лет назад лежал Сашка, а на его груди расползалось бурое пятно… «Ух ты, какой ангелочек!», «Отойди в сторону, малец, девочками надо делиться…» – голоса навалились на неё, зазвучали так громко, что она зажала руками уши.
– Не боня, – испуганно глядя на хлынувшие из маминых глаз слёзы, сказал Андрюшка, поднимаясь, хотя на коленках остались ссадины и ему не могло быть «не больно».
Таня прижала его к себе, её тело сотрясали рыдания.
– Не боня, – опять попытался успокоить её сынишка, думая, что мама плачет из-за него.
Подъехало такси, водитель, удивлённо косясь на клиентку, погрузил коляску, высаживая их у дома, сказал:
– Если уже сейчас так переживаете из-за каждой его ссадины, то что же с вами дальше будет, когда он подрастёт? Вы уж как-нибудь привыкайте, мальчишка всё-таки…
– Да, спасибо, я постараюсь, – ответила она.
Время близилось к обеду.
– Сыночек, зайдём быстренько в магазин, – уже не предлагая Андрюшке сесть в коляску, позвала Таня.
Продуктовый был на углу их дома. Собиралась купить только хлеба, но, как это обычно бывает, набрала целую тележку. Она уже направлялась к кассе, когда услышала позади себя:
– Ух ты, какой ангелочек!
Таня помертвела. Повернулась медленно. Над Андрюшкой склонился мужчина лет тридцати. Протянув руку, хотел погладить его по кудряшкам. На запястье из-под длинного рукава футболки мелькнула татуировка – человеческий череп.
– Не трогайте, он этого не любит, – сказала она быстро, хватая Андрюшку за руку и притягивая к себе.
Мужчина распрямился, посмотрел на неё:
– О, и мама тоже ангелочек…
Он был худощав, на щеках недельная щетина, на голове короткий ёжик русых волос. Карие глаза с прищуром оглядели её с ног до головы.
– Ещё встретимся, красотка, – широко улыбнулся он.
Она не ответила, бросив тележку на кассе, почти выбежала с Андрюшкой на руках на улицу.
В подъезде опомнилась, что оставила в магазине коляску. Позвонила мужу, не особо надеясь, что он ответит. Сашка ответил сразу, Таня никогда не звонила ему в такое время, он испугался.
– Что-то случилось?
Таня выдохнула.
– Нет-нет, просто очень захотелось тебя услышать. Прости, что отвлекла.
– Танюша, у тебя странный голос. Что случилось?
Таня окончательно взяла себя в руки.
– Всё хорошо, любимый. Правда. До вечера…
Она отсоединилась. Сашка несколько мгновений смотрел на телефон. Ему действительно было очень некогда, но он снова набрал ей.
– Танюша, скажи ещё раз, что у вас всё в порядке.
– Всё в порядке. Я люблю тебя.
– И я люблю тебя… Я сегодня буду очень поздно…
– Я тебя дождусь.
Значит, всё-таки что-то произошло. Обычно она на такое его сообщение шутливо говорила, что поспит за двоих…
– Так, Сашка, сними кольцо и сотри со своей красивой рожи печать верного мужа, всё дело испортишь.
Работа…
Глава 5
Он вернулся не просто поздно, а под утро. Очень надеялся, что Таня его не дождалась и ему удастся сразу пойти в душ и смыть с себя запахи и грязь тех мест, где пришлось сегодня побывать. Таня услышала, как он заходил в квартиру, как старался ступать на цыпочках. Правильно угадала, что ему сначала захочется в ванную, дотерпела до того момента, как перестала литься вода, прибежала к нему, он как раз вытирался. Их тут же притянуло друг к другу как магнитом…
Потом она кормила его то ли поздним ужином, то ли ранним завтраком… Он с тревогой вглядывался в её лицо, она пока так и не рассказала, что послужило причиной её неожиданного звонка и бессонной ночи. Только когда он, полюбовавшись на спящего сынишку и на серый клубок в коробке, лёг в постель, она, прижавшись к нему, прошептала:
– Я сегодня встретила одного из них…
Сашка сразу понял, о ком она. Стук сердца отдался в висках.
– Он произнёс ту же самую фразу: «Ух ты, какой ангелочек», я узнала голос, интонацию…
Таню опять стало трясти, Сашка молча обнимал её, прижимал к себе, стараясь унять её дрожь.
– Где? – спросил коротко.
– В нашем магазине.
– Сможешь описать внешность?
Таня описала.
– И ещё у него татуировка на запястье в виде черепа…
Сашка втянул в себя воздух, медленно выдохнул. Пересеклись всё-таки их пути-дорожки…
– Завтра перевезу вас на Остоженку на какое-то время.
Таня не спорила. Во-первых, ей было действительно страшно, во-вторых, Сашка иногда говорил таким тоном, что становилось понятно – лучше не спорить… Он принимал решение и просто озвучивал его, даже не предполагая возражений. Таким тоном он в своё время сообщил, что поступает в юридический, а потом – что идёт работать опером. Правда, Таня ни разу не пробовала проверять, распространяется ли на неё такая категоричность. Может, ей он и стал бы объяснять, почему решил так, а не иначе. Но она чувствовала, что решения своего он всё равно бы не изменил.
Пока утром Таня складывала Андрюшкины вещи, Сашка сходил в магазин за коляской, заодно убедился у охранника, что записи с видеокамер ведутся, предупредил, что вернётся через пару часов, чтобы просмотреть их. В связи со вчерашним поздним возвращением домой сегодня на службу можно было прийти к обеду. Он рассчитывал, что ему хватит этого времени.
Переезд прошёл очень быстро. Родители и сестрёнки обрадовались, что Таня с Андрюшкой поживут у них. О причинах не спросили: сестрёнки – потому что не догадались об этом спрашивать, родители – потому что предположили, что случилось что-то связанное с Сашкиной работой. Котёнок, проходивший два дня под кодовым именем Серый, другим так и не обзавёлся. Как со вздохом высказалась Таня, вспомнив поговорку: «Нет ничего более постоянного, чем временное». Других двух котят уже пристроили друзьям и знакомым, мама-кошка, которая переживала по этому поводу, очень обрадовалась Серому. Как и он. Их встреча была такой трогательной, что всем стало ясно: либо обратно поедут оба, либо Серый останется с мамой и приёмным папой Бондом.