Спаситель под личиной, или Неправильный орк
Шрифт:
Ну, вот и сказала.
Глазёнки Россины загорелись восторгом, она захлопала в ладоши и несколько раз подпрыгнула, не в силах устоять на месте от радости. Потом замерла, задумалась — мы молча ждали, давая ей окончательно осознать новость, — а потом обернулась, внимательно посмотрела на Вэйланда и, указав на него пальцем, снова повернулась ко мне, вопросительно подняв брови.
— Ты хочешь знать, кто такой Вэйланд? — уточнила я и, получив утвердительный кивок, прошептала, потому что горло сдавило от нахлынувших
Наверное, никто не удержался бы от слёз, глядя на обнимающихся Вэйланда и Россину. Малышка сама подошла к опустившемуся на колени дракону и сама первой к нему прижалась. Это было душераздирающее зрелище — впервые обнимающиеся отец и дочь, так невероятно похожие друг на друга.
Королева вытирала слёзы носовым платком, а я ладонью, пока кто-то не вложил платок мне в руку. Оглянувшись, увидела стоящего рядом Тиарнана, а за его спиной — всю родню Вэйланда. И когда только успели подойти, да так тихо, что я даже не заметила.
Какое-то время Вэйланд, выпрямившись, держал дочь на руках, шепча, как он её любит, и как рад, что, наконец, нашёл. И не важно, что ещё несколько дней назад он даже не знал о существовании своего ребёнка — малышке нужно было это слышать. Что её искали, ждали. Когда-нибудь, став старше, она узнает правду, но сейчас пусть верит в добрую сказку, так ей будет легче.
Некоторое время спустя, Россина заёрзала на руках у отца и стала с любопытством оглядывать окруживших её драконов. Да, малышка их всех уже видела вчера, но тогда она была уставшая, полная новых впечатлений, думаю, они слились для неё в шумную безликую толпу. И лишь теперь девочка заинтересовалась, кто же они такие.
Я не могла сдержать улыбку, слушая объяснения Вэйланда:
— Это мой папа-дракон, для тебя он дедушка. А это его папа-дракон и мама-дракон, для тебя — дедушка и бабушка. Это моя сестра-дракон…
И так — обо всех семерых родственниках, назвав по именам лишь племянников, которые «сыновья моей сестры-дракона, которая тётя, и её мужа-дракона, который дядя, а для тебя — кузены», видимо, чтобы как-то их различить.
Сомневаюсь, что малышка запомнила хотя бы половину, но то, что вокруг неё — родственники, определённо осознала.
Когда очередь дошла до меня, я представилась сама:
— А я — Элла, — решила не путать ребёнка настоящим именем, да и привыкла я уже к Элле. — Друг твоего папы и тоже дракон, хотя и совсем маленький. Я помогала ему тебя искать.
Про метаморфа тоже пока говорить не стала — сейчас Россина этого просто не поймёт.
Мне показалось, или в глазах малышки мелькнуло разочарование? Она ждала, что я представлюсь как-то иначе? Это продлилось долю секунды, потом Россина широко улыбнулась мне и обняла, оставаясь на руках отца. Кстати, больше никого она не обнимала, лишь позволяла себя погладить или поцеловать. Я была ей гораздо ближе, чем малознакомая родня.
Отпустив мою шею и отстранившись, малышка снова задумалась. Потом с надеждой взглянула на окружающих и ткнула пальцем себе в грудь. Не понять этого вопроса было невозможно.
— Да, доченька, — кивнул Вэйланд. — Ты тоже дракон.
Девочка радостно заулыбалась, захлопала в ладоши. Потом замахала руками и снова ткнула себя в грудь.
— Кажется, она спрашивает, сможет ли тоже летать, — королева уже начала неплохо разбираться в жестах Россины. Впрочем, у малышки была такая живая мимика, что сложно было её не понять.
— Маленькие детки ещё не умеют летать, но ты обязательно научишься, — объяснил Вэйланд. — Но сначала с тебя нужно снять вот это, — он расстегнул пуговичку на платье дочери и вытащил скрывающийся под одеждой ошейник. — Это на тебя тоже Злой Колдун надел, — пояснил удивлённой малышке, — чтобы ты не смогла летать, даже когда подрастёшь. Постарайся не шевелиться, доченька, мне нужно время, чтобы расколдовать твой ошейник.
И ни слова неправды, при этом объяснение прекрасно вписалось в сказку.
Пока Вэйланд, закрыв глаза, держал ладонь на ошейнике, как когда-то его отец, Орвилл развлекал малышку, корча рожицы. Наконец, отвратительная вещица оказалась в руке дракона.
— И здесь Бастиан наследил, — скривившись от отвращения, он передал её отцу, тот Реардену, потом ошейник подержали в руках Орвилл и Ловэль, его отец. И все кивали, морщились и подтверждали, что да, на артефакте осталась аура того, кто посмел надеть это орудие наказания преступников на ребёнка.
К моему удивлению, Тиарнану ошейник не дали. Перехватив мой взгляд, он криво улыбнулся.
— Моя магия — искусство. Я не смогу считать ауру с ошейника. Но свидетельства остальных более чем достаточно. Впрочем, Бастиан и так уже отбывает наказание, вряд ли ему добавят за малышку.
— Учитывая, что я смягчил приговор Бастиану именно за то, что он рассказал нам о ребёнке Вэйланда, у меня нет морального права возбуждать новое дело из-за ошейника и увеличивать ему срок, — вздохнул король. — Хотя очень хочется.
— Я ему просто морду набью, — прорычал Вэйланд.
— Он в ошейнике, — напомнила королева. — Это будет избиение беззащитного.
— Да ради такого я сам готов ошейник надеть, — буркнул Вэйланд.
Россина, которую он продолжал держать на руках, похоже, не опасаясь, что она обратится и раздавит его, похлопала отца по щеке, привлекая к себе внимание, а потом состроила вопросительную рожицу.
— Извини, доченька. Ты хотела о чём-то спросить.
Малышка замахала руками.
— Да, теперь, когда мы сняли ошейник, ты можешь превращаться в дракона. Попробуем?