Спасительница Зейна
Шрифт:
Несмотря на раны, нанесенные Мюллером, адреналин растекался по телу. И Зейн хотел, чтобы это длилось до тех пор, пока он действительно не будет готов отправить своего врага в ад, где ему самое место.
Зейн загнал противника в угол, прижав к стене, книжный шкаф слева не давал ему выскользнуть из ловушки. Мюллер схватил, стоявшую справа, настенную лампу с оборчатым абажуром и выдернул ее из розетки, вырвав из стены электрический шнур. Он поднял руку, чтобы ударить Зейна, но тот уклонился, и лампа с треском влетела в открытую дверь, приземлившись в соседней спальне. Краем глаза он заметил, как она ударилась о решетку
Черт! Пора прекратить дурачиться и покончить с этим.
Зейн сунул руку во внутренний карман куртки и вытащил первое, что попалось под руку. Деревянный кол в его ладони ощущался гладким. Придется обойтись этим. Он предпочел бы воспользоваться серебряным ножом, чтобы обеспечить Мюллеру более мучительную смерть, но не было времени менять оружие тогда, когда Мюллер атаковал свирепее, чем раньше.
Не только Зейн хотел покончить с этим. Мюллер, очевидно, тоже решил поднять битву на новый уровень. Бросившись к столу, он в следующее мгновение схватил стул и с такой силой ударил им о стену, что тот раскололся.
Зейн последовал за Мюллером, но не смог помешать ухватиться за сломанную ножку стула, как за кол. Налетев на Мюллера, Зейн сдавил ему горло. Держа кол в руке, Мюллер подался вперед, но Зейн блокировал удар локтем и продолжал сжимать горло врага рукой.
– Это за всех, кого ты пытал, - прошипел Зейн и поднял руку, держа кол. Он замахнулся.
– Помогите! Зейн! Огонь!
Глава 38
Крик Портии пронзил тело Зейна до самых костей. В тот же миг он почувствовал запах дыма, который не распознал, пока разбирался с Мюллером. Зейн моргнул и, не закончив начатое, опустил руку и освободил Мюллера. Его взгляд метнулся к двери спальни, где была прикована Портия. Пламя охватило пространство перед камином. Кресло перед ним уже было объято огнем, который теперь поднимался к потолку, а дым застилал пол.
Думая только об одном, Зейн ворвался в комнату, и пламя лизнуло его, когда он пробегал мимо камина. Портия извивалась на кровати, а в ее глазах стояла паника. Ее лицо покрылось потом, пока, передвигая ногами, она пыталась оказаться поближе к изголовью и подальше от огня.
– Портия!
– закричал Зейн.
– Господи!
Он подошел к ней и дернул серебряные наручники, не обращая внимания на жгучую боль. Но стальная балка за кроватью, к которой были прикреплены наручники, не поддавалась.
Нажав кнопку на наушнике, он попытался связаться с коллегой.
– Томас, где кусачки?
В наушнике раздались только помехи. Черт!
– Помоги мне, - взмолилась Портия.
Они оба знали, что она умрет, если огонь охватит ее. Дым не убьет ее так, как убивает человека, но сам огонь выжжет ее плоть до костей, пока она еще жива.
Отогнав от себя неприятные мысли, он попытался ее успокоить.
– Я освобожу тебя. Обещаю.
– О, боже мой, Портия!
– донесся голос
Зейн оглянулся на него и увидел, что тот стоит в нерешительности. Вытащив из-за пазухи серебряный клинок, Зейн взял Портию за запястье.
– Молчи.
Она сжала губы и смотрела на него полными слезами и страха глазами. Он воткнул нож в замок манжеты и повернул. Затем попробовал снова и снова, сначала слегка надавив на кончик ножа, потом все глубже и глубже. Но ничего не выходило. Не раздавалось щелчка, который бы указывал на открытие наручников. Боль пронзила раненое плечо, рука задрожала, и нож выскользнул из замка. Зейн попробовал еще раз. От жара у него на лбу выступили капельки пота. Он должен пытаться. Не отрывая глаз от наручников, он воткнул лезвие ножа между выступами и повернул его. Лезвие согнулось.
– Я люблю тебя, Зейн, - прошептала Портия, и по ее щеке скатилась слеза. Он понял, что она прощается.
Ее взгляд скользнул мимо него, где, как она знал, огонь добрался до кровати. Но Зейн не мог повернуться, чтобы посмотреть, насколько близко пламя. И не мог позволить ей поверить, что даст ей умереть.
– Нет, Портия, я не оставлю тебя здесь.
Он снова повернулся к двери, где все еще стоял в ужасе Мюллер, но пламя уже почти отрезало ему путь.
– Ключи!
– взмолился Зейн.
– У тебя должны быть ключи!
Бросив осторожный взгляд на пламя, Мюллер ответил:
– Твоя жизнь в обмен на ее.
– Зейн удивленно уставился на него. На счету каждая секунда, а ее отец торгуется, когда в любой момент комнату полностью может охватить пламя?
– Так что ты ответишь?
– насмешливо сказал Мюллер, вытащив ключи из кармана брюк и помахав ими в воздухе.
Зейн встал.
– Сначала освободи ее, а потом убей меня.
– Нет!
– Порция закричала сильнее, чем позволяло ее ослабленное состояние.
– Ни за что! Лучше умру я!
– Она встретилась взглядом с Зейном. - Если ты умрешь, он использует меня, как и планировал.
Она умоляла его взглядом. На мгновение время замерло, и шестеренки в голове Зейна работали. Да, она была права, но он не мог позволить ей умереть. И не мог позволить отцу использовать ее для своих гнусных планов. Был еще один способ освободить ее, но самый отчаянный. И самый варварский. Он содрогнулся от того, что должен был сделать.
– Ты доверяешь мне?
Портия кивнула.
– Если я отрежу тебе руку серебряным ножом, ты освободишься от наручников.
Второй наручник останется на другом запястье, но Зейн сможет снять серебряную цепь, соединяющую их, и освободить ее.
С ее губ сорвался вздох, и она зажмурилась.
– Твое тело исцелится, а рука отрастет.
Ее горло сжалось, когда она приоткрыла губы.
– Это единственный выход?
Он кивнул. Ему хотелось, чтобы был другой способ.
– Режь.
– Нет!
– крикнул Мюллер из-за двери, внезапно направившись к огню, словно хотел прорваться сквозь него.
– Ты не можешь этого сделать!
Зейн не обратил на него внимания, вместо этого вытащил из кармана еще один кол.
– Зажми зубами.
– Он сунул кусок дерева ей в зубы. Его храбрая Портия сжала кол зубами и кивнула.
– Я сделаю это быстро, - пообещал он, его сердце сжалось от боли. Зейн не мог дожидаться Томаса и кусачек. Через минуту будет уже слишком поздно.