Спасти Каппеля! Под бело-зеленым знаменем

Романов Герман Иванович

Лишь одно обстоятельство несколько беспокоило, даже чуточку напрягало. К ночи бригаде предстояло выступать, и она пойдет вперед, на Красноярск, вот только вести разведку почти нечем — конные взводы при батальонах едва насчитывали три десятка всадников…

Генерал вздохнул и твердым шагом направился к светящимся окошкам дома, где расположился штаб. Тесновато, конечно, но не зря говорится, что в тесноте, да не в обиде. Тяжело людям на морозе, ведь станция с поселком буквально забиты под завязку, то ли еще отступающими, то ли уже наступающими частями белой армии.

— Павел Петрович. — За

спиной генерала раздался голос начальника штаба подполковника Ивановского.

— Вы чего на улице-то?

— Покурить вышел, в доме не продохнуть. К вам князь Кантакузен приехал! У печи сейчас греется, — усмехнулся офицер и, поймав вопросительный взгляд генерала, «с чем подъехал-то», ответил:

— Прибыл в ваше распоряжение…

— Угу, — радостно крякнул Петров. Действительно, не было полушки, а тут золотой империал дали. Он сейчас размышлял, где бы полный эскадрон кавалерии взять или хотя бы казачью сотню, а тут бывшая Уфимская кавалерийская дивизия как снег на голову сваливается, вернее как манна небесная.

— Какие части дивизии на помощь прислали?

— Павел Петрович, ее же расформировали. В два полка свели, по три эскадрона, гусар нам передали, улан камцам. Обозы частично в полки, а всех остальных влили в первую кавалерийскую дивизию. Так что наш князь сейчас командир полка в четыре сотни сабель, с шестью пулеметами.

— Хорошая новость, я не ожидал. Теперь можно отправлять его конный полк в авангарде. Что-то еще?

— Сибирские казаки в ночи подойдут. У них полки старших возрастов раздергали в отдельные сотни, довели до штатов, а теперь по одной передают всем стрелковым бригадам. В качестве конвойных.

— Угу! — снова крякнул генерал — такой предупредительности и энергии от штаба глаковерха он не ожидал. Хотя вряд ли генералы Богословский, Рябиков и другие стали расторопнее, здесь чувствовалась железная рука генерал-адъютанта Фомина, бывшего начштаба Ижевско-Воткинской дивизии. У того характер тот еще, он и генерал Молчанов два сапога пара. Недаром их «ижи» в полном порядке дошли и всю артиллерию вывели. Не то что в других дивизиях, да и у него тоже. У таких не забалуешь…

— Пойдем, поговорим с князем. Да и подытожим то, что вы тут спланировали. Штурмовать Красноярск не фунт изюма…

Красновское

— Так что разрешите поздравить вас с командующим корпусом, Викторин Михайлович, — с улыбкой проговорил Фомин.

— Поделили мою сильную дивизию на две слабые бригады, вот и корпус получили, — с усмешкой произнес генерал Молчанов, глядя на спокойно курящего бывшего подчиненного.

— Совсем наоборот, генерал. Вместо одной неукомплектованной дивизии у вас стало две сильные бригады. Ижевцам третьим батальоном передаем остатки пермских стрелков и юнкеров военно-училищных курсов. Воткинцы получат два полных батальона «добровольцев». Пушки у вас есть, снарядов поляки подкинут. Казаков добавим, вот кондив в полк развертывайте. У вас неплохо получается, зря грешите. Сил достаточно…

Молчанов задумался — слова Фомина звучали убедительно. В бывшей добровольческой дивизии состав был крепкий, названию полностью соответствовали. А пермяки десять дней назад жестоко дрались с красными под Тайгой, прикрывая вместе с польским

арьергардом отступление армии. Там их дивизия окончательно растаяла, как лед, брошенный на печку.

Хоть и немец этот Фомин, но офицер очень знающий и опытный, тем паче генерального штаба, пусть и германского. К тому же человек порядочный, за год они полностью сработались и хорошо узнали друг друга. И его стремительному недавнему взлету генерал не завидовал — тот давно этот чин заслужил и дивизией мог бы командовать не хуже любого другого генерала, если не лучше.

Да и не каждому дано императора из лап красных вырвать, от смерти увести. Потому своим немцам его величество Михаил Александрович полностью верит. Да и неплохие они вояки — что природные, что «русские». Фон Вах прекрасно воткинцами командует, за Шмайсером его егеря хоть в ад пойдут, и даже полковник Юрьев-Бимман дело знает, если прижмет…

— Вам передается 1-я Уральская стрелковая бригада. Она слита из 12-й дивизии уральцев и Красноуфимской бригады. Есть четыре орудия — красноуфимцы единственные, кроме наших и казаков, кто пушки свои вывез. Но пока она нужна для прикрытия отходящих войск генерала Каппеля от обхода 35-й дивизии красных с юга.

Молчанов еле заметно поморщился — начальство, как всегда, в своем репертуаре. Если что-то и даст, то тут же отобрать норовит. Фомин заметил эту гримасу и улыбнулся — ход мыслей генерала был ему понятен, сам в таком положении не раз бывал.

— С юга подходят части генерала Гулидова, отступившие от партизан Щетинкина с Минусинского фронта. Там остатки Ачинского полка и Красноярского местного батальона да енисейские казаки. Пехоту я приказал свести в два батальона, пополнить назаровцами, а казаков отправил в распоряжение войскового атамана генерала Феофилова. Он переформировывает два своих казачьих полка в один, как раз шесть сотен сабель и наберется…

— Шашек, — автоматически поправил Молчанов.

— Виноват. Конечно, шашек. Сабли считаем лишь в армейских полках. И еще — генерал-майора Гулидова я назначил командиром 4-й Сибирской стрелковой бригады, которая передается вам в полное подчинение.

— А разве такая есть? — удивился Молчанов.

— Уже есть. В нее вошли барнаульцы полковника Камбалина. Второй батальон формируется из отступивших от Томска остатков гарнизона с местными военно-училищными курсами полковника Ярцева. Третьим и четвертым — ачинцы и красноярцы Гулидова, у них пушка. Свое единственное орудие отдадут енисейские казаки. Артвзвод есть, снарядами можем обеспечить в самой малости — полсотни штук дам, больше не могу. Также в бригаду передан Томский гусарский полк полковника Хрущова, очень сильного состава в шестьсот солдат и офицеров.

— Ну что ж, сил достаточно. После полудня я отдам приказ на выступление. Попробую оттеснить красных до вечера по направлению к Большому Улуйскому, и там добить. А завтра с полудня начну атаку Краснореченской.

— Я думаю, Викторин Михайлович, Грязнов не даст вам времени на сосредоточение всех частей. К ночи он подойдет или сюда, или к Бычкову и попытается прорваться на соединение с главными силами дивизии.

— И что вы предлагаете? — Молчанов с интересом посмотрел на новоиспеченного генерал-адъютанта.