Спасти мир Алинды. Пробуждение
Шрифт:
– Да нет, Лена, - сглатываю я.
– Это я.
– Кто - ты?
– хмуро спрашивает она.
– Это аккаунт одного моего знакомого, он давно мёртв.
Хотя у меня и нет сердца, но, тем не менее, его будто болезненно сжимает в груди. Вот как... знакомого... давно мёртв... аккаунт или его хозяин?
– Может и так, - неожиданно для себя соглашаюсь я.
– Тем не менее, это я, Лен. Звоню тебе с того света.
Изображение вдруг скачет, показывает потолок, потом стену с постерами группы "Нирваны", чьи-то ноги, затем, наконец, опять замирает на уровне
– Саша?! Ты?!!
– Я, - невольно улыбаюсь я.
Лена закрыла лицо руками. Ноутбук снова отвернули к стене - передо мной календарь на 203Х год. Наконец, изображение возвращается. Глаза у Лены припухшие, нос красный.
– Лучше бы ты не звонил.
– ?!!
Я молчу. Не знаю, что сказать.
Она скомкала бумажный платок и бросила на кровать.
– Я читала про феномен срыва. Так надеялась, что ты там, что хоть подашь какой-то знак. Что позвонишь. Но от тебя не было никаких вестей... Какого чёрта ты так подсел на эти игры?! Ну рубился бы в свои обычные, нет, полез в виртуальность...
– она отвернулась, губы дрожали.
– Вчера мне звонила твоя мать, советовалась по поводу содержания в больнице. Мы приняли решение отключить аппарат. Ты ещё жив, но смерть наступит с минуту на минуту. Так или иначе, из Срыва не возвращаются...
У меня попал голос, но кто-то, шевеля моими губами, сказал:
– Я знаю... я читал...
– У меня новый парень, Виталик. Да давай будем честными, Саш, - она будто выдавливала из себя слова.
– Мы никогда особо и не ладили...
– Не ладили, - соглашаюсь я.
Дыра в груди становится всё больше.
Будто кто-то вынул сердце из груди поместил в холодильную камеру - чтобы потом наделать мясной вырезки и сервелата.
– Лен, последняя просьба, - словно кто-то другой, чужой снова говорит от меня; я поражаюсь его ледяному спокойствию.
– Какие-то средства на моём счету... Пока я ещё юридически жив... Переведи половину моим родителям, или больше, посмотри там в зависимости от состояния счёта; а остальные - скинь мне на игровой счёт, сюда. В Алинде всё ещё можно зарегистрироваться, так может, и платёж пройдёт - с десятого, тридцатого, сорокового раза...
Лена странно кривит губами:
– Ладно.
– Что-то не так?
– догадываюсь я.
– Пфф, деньги, - выдыхает она.
– ты у нас олигархом никогда не был, не так ли? Всё, что было, пошло на содержание в больнице, безвозмездную помощь нянечкам, чтобы избежать пролежней, ещё родственники из Калининграда немало подкинули... Но, там и быть - кину тебе пару копеек - повышу свою Карму.
Да, на почве денежного довольствия у нас в прошлом возникало немало сцен.
Лена соображает, что ляпнула что-то не то, трёт руками лицо.
– Ладно, в общем, - глухо говорит она.
– У вас там сервер собираются прикрывать... Это как-то... отразится?...
Я качаю головой:
– Не думаю. Не знаю.
Она неловко поправляет халат, делает суетливые движения, лишённые логики:
– Ладно, Саш, мне пора...
Находит сигарету, и резко, будто зло закуривает.
– Матери не звони, - жёстко говорит она.
– та думает, что сын уже мёртв, давно похоронила и оплакала. Пожалей её.
Язык становится каким-то большим и ворочать им трудно:
– Ладно.
– Всё, извини. Я... у меня дела.
Чёрное поле, красный крестик на связи.
Абонент окончил разговор.
Желаете возобновить?
Отмена.
Долгое время я просто тупо смотрю на скайп.
Ощущение такое, будто тупым ножом отрезали что-то очень дорогое.
– Знаешь, Саш, - осторожно касается моего плеча Мирра.
– Она, конечно, милая и всё такое, но в нашу семью бы вряд ли подошла.
От этого прикосновения я вздрагиваю и будто оживаю.
Семью?
А и впрямь - у меня здесь семья.
Мирра, Лиса, Банни, Баффи, Биппи, Салли. Да, в конце концов, даже краб, волк и Лютик - часть её.
– Ты права, - улыбаюсь я.
– Эта девушка... тебя от общения с ней всегда так вымораживает?
– Ну... в последнее время... Да.
– Тогда больше ей не звоним, - твёрдо решает Мирра.
– И никаких последних звонков - даже если ты попросишь, я твою просьбу не выполню, и не надейся.
– Ладно, - улыбаюсь я, ощущая, как в груди ощутимо теплеет.
– А другим бывшим девушкам позвонить можно?
Мирра задумчиво хмыкает:
– А они такие же... эээ...
– Стервы?
– подсказываю я.
– Нет. С ними у меня отличные отношения.
– Тогда валяй!
– подмигивает мне моя визави.
– Честно говоря, любопытно посмотреть.
Так, так, кто первый...
Начнём с Оли - у нас и впрямь с ней всё тип-топ - дружба до гроба и разговоры по полночи. Оля тоже была в сети - здесь мне крупно повезло - от общения с ней на раз восстанавливается настроение. Та-акс... Видеозвонок. Ту-у-ту-у...
– Ой! Привет! А это ещё кто?! Что за картиночки?!
А вот и Оля - прошу любить и жаловать.
Девушка явно сидела на кровати - но, в отличие от Лены, была в маечке и трусиках. Маечка, похожа, была скомуниздена у младшей сестры - ни один нормальный размер ТАК обтягивать грудь не будет. Сосочки проступают на белой ткани тугими вишенками, внизу манит голая полоска медно-загорелого животика. Кроме топа на ней ещё трусики - вполне приличные, этакие шортики-слипы из стретча с хлопком. Они тесно облегают ядрёную попку, пухленькую от природы и накачанную фитнессом. На трусиках спереди намалёван смайл - в том самом месте, которое... мда.
Можно сказать, что Оля мне улыбается, ага.
Ножки - тоже крепенькие, не пухлые но и ни разу не стройные - этакие ладненько-сбитые, накачанные, спортивные. Росту в ней всего ничего - и до ста шестидесяти не дотягивает, да и личико - вполне обычное, симпатичное, но не более того - но вы бы знали, что такие девушки могут в постели! Актрисы определённого ремесла отдыхают... Ну и правильно - они лишь зарабатывают деньги, а Оля занимается этим со всем удовольствием.
– Да это я, - улыбаюсь я.
– Типа, Саша.