Спасти мир Алинды. Пробуждение
Шрифт:
– Ну, как вам Эльан?
– обернулся с улыбкой к девушкам я.
– Ыыы!
– дружно сказали они.
Я сразу же свернул с просторного проспекта и мы оказались на небольшой улочке.
Здесь тоже были НПС, но уже куда меньше - в основном преобладали полупрозрачные девушки, состоящие то ли из воды, то ли из желе с пузырьками внутри (лимонно-жёлтые, тархунно-зелёные, мармеладно-красные). Именно так в Алинде выглядят сильфы - повелители водной и воздушной стихии, популярная раса, между прочим. Тротуар был выложен лиловым камнем, в небольших клумбах росли карликовые баобабы, а по краям дороги росли дубы с синими листьями
Улицы называлась Поцелуй Богини.
Вот появились первые кафешки.
Столики на улице были окружены воздушными анти-дождевыми куполами - будто ты сидишь под большим прозрачным зонтиком. Под ними расположились чопорные шестирукие монстры во фраках, читающие свежие газеты, миниатюрные эльфийки в лёгких летних платьицах, блузочках и капри.
– Ещё долго?
– дёрнула меня за рукав Лика.
– Почти пришли.
Впрочем, я чуть-чуть лукавил.
Оставалось ещё одно место, куда я просто обязан был зайти.
Прямо сейчас, иначе, боюсь, мне не хватит духу..
Где же это? Планировку города я помню смутно, карту можно загрузить в Библиотеке - мы туда ещё не дошли, а помощь Мирры как раз сейчас нельзя спрашивать ни в коем случае! Слишком уж она легко догадывается, что у меня на уме...
А, вот оно!
В центре небольшой круглой площади стояла статуя прекрасной голой девушки на лошади. Надо же, история о леди Годиве добралась и сюда... Вот любят же японцы европейскую мифологию! Что ж им о своей собственной-то не снимается! Прямо по курсу был разбит небольшой парк - акации с полосатыми грушами, уже волне спелыми; слева и справа - чудные кондитерские: "Выпечка Богомолихи" и "Жуй и лопай тортики!". Памятуя, что Банни, Биппи и Баффи - помощницы пекаря (вон какие щёчки!) я дал им денег и попросил выбрать нам всем с собой в дорогу чего-нибудь вкусненького. Девушки восторжённо взвизгнули и исчезли.
Та-акс, а вот теперь само - дело.
Со вздохом я обошёл статую вокруг. Со стороны могло показаться, что я рассматриваю Леди Годиву со всех ракурсов, но на деле я искал...
Вот это.
Постамент Сохранения.
А вот и он - мраморная колонна с хрустальным шаром, наполненным клубящейся искристой мглой. На меня обрушился просто океан облегчения. Мало ли что могло случиться с Алиндой - сейчас, когда нарушаются все законы, Постамент мог запросто кануть в вечность. На первый взгляд он выглядел нормально: радужный туман в хрустале был таким же подвижным и ярким, как всегда. Но, с другой стороны...
Работает ли привязка?
Ведь я в Срыве да и вообще...
Я должен проверить это сейчас, иначе смелости мне уже не хватит...
– Так, девушки, - обернулся к ним с голливудской (такой же неестественной) улыбкой я.
– Знакомьтесь, это Постамент Сохранения. В Алинде нельзя сохраняться где попало, а только в определённых точках. Если я сейчас сохраняюсь здесь, то после смерти появлюсь на Алтаре Возрождения, который, кстати - вон он.
Я махнул рукой в сторону здоровенной каменной плиты, которую поддерживали на рогах четыре каменных быка (в Алинде - животные мифические - кроме этой скульптуры, я их нигде не видел). Плиты была покрыта прихотливой резьбой и сложными рунами и пиктограммами.
– Вообще-то, привязка у меня уже есть, - уточнил я.
– Но, с учётом всего этого кавардака...
Смысл обновить привязку и правда, был. Впрочем, для моих сегодняшних целей Алтарь Возрождения был куда важнее.
Я прикрыл глаза, пытаясь вспомнить, как это было. Положил руку на шар и прошептал: "Активация Меню". Бомммм!
– отозвался в моих ушах Мировой Колокол. Сквозь мрак закрытых очей поступили огненные буквы:
"ВЫ ЖЕЛАЕТЕ СОХРАНИТЬ ИГРУ?"
– Да, - согалсился я.
"ПРИНЯТО".
Дзонн - и новый звон Вселенского Колокола уведомил меня, что где-то там, в Астральных Высях, моё решение рассмотрено и записано.
Я снял руку с шара. На миг он стал ярко-зелёным, а затем вновь "остыл" до привычного туманного мерцания.
Ну, вот и всё - тянуть дальше нельзя.
Пора.
Я не могу тащить с собой девушек в Злые Земли, не зная наверняка, что будет существовать возможность их возродить. Нет, ни за что, ни в коем случае, никогда! Я только потому и взял их с собой, ибо изначально рассчитывал на это... Но работает ли, всё-таки, привязка? Есть лишь один путь это проверить.
Режим PvP отключён по данной локации - так, что даже клинок нигде, кроме Тренировочной Арены, извлечь из ножен нельзя. Но... зелья-то пить никто не запрещает... Я выдернул пробку из Багрового Пламени - и, прежде, чем успел передумать, опрокинул его в глотку.
Магматическое пламя стекло мне в желудок и разорвалось там агонией алой боли. Было ощущение, что я хлебнул кислоты. Рот беззвучно открылся, выдыхая облако пара. Когти неведомого существа раздирали мои внутренности, я упал на брусчатку, скуля и суча ногами. А затем алая пасть невидимого зверя прожевала, раскусила и поглотила меня целиком. Осталась лишь боль, стекающие потоки красной лавы, которые заливали моё сознание.
А затем, внезапно, всё кончилось.
– Внимание, - сказал мягкий, прохладный, уверенный голос.
– Вы проиграли.
Я был и тишине и темноте. Ох, как хорошо. Где я? Почему я? Не всё ли равно? Свежая, как дуновение из морозилки, пустота обнимает меня. Боли нет, словно её отключили - но в воспоминаниях о ней ещё агонизируют несуществующие нервы. Память будто обложили ватой. Но ведь было ещё что-то, кроме боли.
Вспомни. Вспомни.
GAME OVER - огромные белые буквы на чёрном поле
Желаем вам приятного посмертия!
Ах да, я мёртв.
Как это приятно, как хорошо...
Чу! Но что это?
С неба стали торжественно падать отчерченные тонкой вязью субтитры песни. Затем - полный перечень команды разработчиков. Вместе с ними вернулась память. Да, я умер, умер возле Постамента - посмотреть, работает ли привязка и возможно ли Возрождение. Вот, кто я. Вот, что я здесь делаю. Я подвёл к субтитрам курсор внимания и увидел: "Пропустить субтитры? Желаете окончательно умереть?". Блин, жутко-то как. Но не висеть же здесь всю жизнь в темноте, взирая на падающие сквозь тьму белые буквы... Даже смерть лучше такого посмертия. И, с замиранием души, я нажал: "Да". Белое поле моего обзора схлопнулось в белую линию, а затем в точку.