Спасти Отчизну! «Мировой пожар в крови»
Шрифт:
Адмирал сделал продолжительную паузу, потянулся за папиросами, неумело пряча растерянность.
— Нам предложили два линкора типа «Темеррер», на котором де Роббек прибыл сюда из Константинополя. Мы сможем купить их по цене 7–8 миллионов рублей, что втрое меньше затраченного при строительстве. Крейсера по три миллиона золотом, хотя свои обошлись бы нам втрое дороже. Это касается всех других кораблей. Компенсация будет сделана в виде продажи по чрезвычайно льготной цене. Причем доставку в наши порты они берут на себя, так же как и необходимый ремонт. Корабли будут поставлены до конца этого года, уже
— Однако… — только и нашелся что сказать Михаил Александрович на столь шокирующее предложение, ввернув любимое словцо своего генерал-адъютанта. — И где же собака зарыта?!
— Содержать огромный Гранд-Флит они просто не могут, даже для богатой британской короны это убыточно. Продажа кораблей, пусть и по такой низкой цене, принесет выгоду, чем если мы просто пустим их на слом. Тем более…
Адмирал надолго задумался, Михаил Александрович не стал ему мешать, принявшись раскуривать папиросу. Наконец Колчак заговорил глухим голосом:
— Передаваемые нам корабли хоть и относятся к новым типам, но уже порядком устарели. Их «города» имеют только палубную броню, с малым ходом, и значительно уступают крейсерам типа «С» с бронированным бортом по скорости. Линкоры первых серий, двенадцатидюймовые, вооружены хуже, чем наш «адмирал» или «севастополи», что остались на Балтике. И намного слабее их же британских «орионов» с орудиями в тринадцать с половиной дюймов.
— И угрозы для английского флота, оказавшись под Андреевским флагом, они представлять не будут. Это вырванная страница прошлой войны, адмирал. Но их покупка и содержание обойдется нам в большую копеечку. — Михаил Александрович нахмурился, постучал пальцами по столу. И, потерев широкий, с залысинами, лоб платком, глухо продолжил: — Знаете, я сейчас вспомнил одну мысль генерала Арчегова. Который однажды сказал мне, что если хочешь разорить маленькую страну, то стоит подарить ей крейсер. Мы намного больше, а потому британцы пожелали одарить нас сразу парочкой своих линкоров. Благодарю покорно, но кушать такой «сыр» и тем паче принимать такой «данайский дар» я не желаю категорически. Чужого покупать не нужно, свое бы вернуть. Достаточно «Муравьева-Амурского» и трех наших эсминцев германской постройки. На Севере они будут в самый раз, — Михаил Александрович зло улыбнулся. — По сути, нам английские корабли здесь не нужны, на свои экипажей не хватает. Но с паршивой собаки хоть шерсти клок. Покупать линкоры и крейсера не станем, с остальными решать только вам, адмирал, вы намного более компетентны в деле. Вам и карты в руки…
ГЛАВА ПЯТАЯ
От судьбы приняв такой удел…
(29–30 августа 1920 года)
Горки
— Владимир Ильич вас давно ждет, Лев Давыдович, вы сейчас для него единственная отрада!
Полная женщина с крестьянским лицом и седоватыми волосами приветливо встретила Троцкого. Тот ответил Крупской не менее любезной улыбкой, подумав, что жена Ленина очень сильно постарела за это время, полностью потеряв остатки былой привлекательности.
— Я рад, Надежда Константиновна, — Председатель РВС победно задрал бородку и прыгающим шагом зашел в кабинет. Льву Давыдовичу хватило
— Чем обрадуете, Лев Давыдович?
Тихий голос вождя сразу вернул Троцкого в деловое русло, заставив оторваться от ласкающего душу зрелища. Еще бы — сейчас он ощущал себя преемником великого дела пролетарской революции, ибо никто из членов Политбюро не имел в партии такого веса, как он — создатель непобедимой Рабоче-крестьянской Красной армии.
— Командзап Тухачевский докладывает, что панская Польша полностью разгромлена. Наши части выходят к Одеру…
— Так это просто замечательно, батенька. Теперь на очереди Германия, нужно всемерно раздувать пожар мировой революции!
Ленин оживился, отбросил лежащие на коленях бумаги, которые просматривал, и даже не поправил сползший с них плед. На бледных щеках проступили пятнышки румянца.
— У нас нет резервов, Владимир Ильич. Не хватает патронов и снарядов, мало пулеметов…
— Все это ерунда, Лев Давыдович! Пустые отговорки, батенька! Да-да, полная архичепуха! Германия очень сильна промышленностью, немецкий пролетариат пополнит нашу Красную армию, а также вооружит ее! Вот что архиважно!
— Но время, время, Владимир Ильич! На это нужно время! Германия разоружилась по условиям Версальского мира, уничтожила или передала Антанте все свои запасы. Нам придется вооружать германский пролетариат первое время, пока их заводы не заработают на мировую революцию.
— Наступать, только наступать, батенька! Один хороший натиск сломит озверелое сопротивление буржуазии! Нужно поставить всех под ружье, еще раз мобилизовать пролетариев и партийцев! Бросить на запад резервы! Собрать, где только возможно!
— Да нет их у нас, Владимир Ильич, — раздраженно бросил Троцкий, не поддавшись горячечным словам вождя. Но разве докажешь, что иной раз важнее не политические заклинания, а десяток свежих дивизий. — Окончились резервы, все брошено в бой. Наоборот, на юг нужно войска перебрасывать, и срочно, без промедления.
— Белые недобитки зашевелились?! — моментально ощерился вождь мировой революции. — Не думаю, что они сейчас…
— Если бы! — в сердцах бросил Троцкий. — Румыны свои дивизии к Днестру стягивают, транспорты с оружием один за другим из Франции идут! Нападение через три-четыре недели произойдет, как раз когда Юго-Западный фронт чешскую оборону в Карпатах прорывать будет. И тогда произойдет катастрофа, Владимир Ильич. А я не знаю, как ее предотвратить!
— Империалисты поняли, что обречены, вот и стараются втянуть против нас в войну кого только можно!
Ленина буквально затрясло от дикого бешенства. Троцкий его хорошо понимал — сам два дня тому назад пережил подобный шок. Ему казалось, и сейчас он испытывал ту же надежду, что победа рядом, Германия и Венгрия близки, один рывок — и победа!
А тут такой коварный удар по несбывшимся надеждам…
— Нужно что-то делать, Лев Давыдович! — Ленин, позабыв про болезнь, вскочил с кресла и подбежал к председателю РВС, крепко схватив его за локоть — тот незаметно поморщился от неприятного ощущения.