Спасти Рюрика
Шрифт:
Оператор Миша Сотников, которого поймали уже в дверях офисного центра, хмуро загрузил в машину продюсера «железо», с обиженным видом расположился сзади. Петя завернул на заправку, залил полный бак бензина и через полупустое третье кольцо быстро вырулил на Симферопольское шоссе. Когда выехали за город, Липатов еще раз предупредил:
– Возможен клинический случай.
– Все они, изобретатели, не от мира сего, – только и ответил продюсер.
В поселке Востряково первая же бабка указала на дом изобретателя. Когда в один голос сказав «спасибо», двинулись дальше, она многозначительно покрутила указательным пальцем у виска. Кому это в первую очередь
К калитке тут же подбежала удивительно красивая, рослая, светло-коричневая собака с белым пятном на груди. Оглядела всех пронзительно умными, приветливыми глазами, тявкнула, завиляла хвостом. Что за порода Юра определить не смог. Кажется, некая помесь немецкой овчарки и лабрадора. А может и среднего пуделя. Но от овчарки что-то было определенно.
Собака по-хозяйски вежливо проводила гостей через вишневый сад до высокого крыльца, легла. Вскоре на нем появился хозяин. Это был среднего роста, одетый во все светлое, кроме изумрудного шейного платка, пожилой мужчина. Черные волосы и темный загар лица, резко контрастировали с небольшой пепельной бородкой. Инженер походил на практикующего индивидуальным порядком косметолога. И никакой хитрости и безумных искр в глазах, свойственных многим изобретателям.
Не обременяя гостей рукопожатием, пригласил в дом, указал на овальный стол, за которым все четверо и расположились. Рядом легла собака, не сводящая преданного взгляда с хозяина. Повисла тишина. Юра решительно не знал с чего начать разговор. С кем только не приходилось общаться – и с президентами и с министрами, а тут растерялся. Ну не вязался образ этого интеллигентного человека с машиной времени, в существование которой нормальному человеку поверить просто невозможно. В комнату заглянуло вечернее солнце. Глаза инженера сделались такого же цвета, как и шейный платок, изумрудными. Они были глубокими и несколько усталыми.
– Ирна, – наконец, сказал Вяземский, – принеси, пожалуйста, мою трубку.
Собака послушно поднялась, выбежала в соседнюю комнату и вскоре вернулась с небольшой коробкой в зубах, на которой был нарисован лист табака.
– Спасибо, – принял хозяин коробку, вынул из нее широкую курительную трубку с золотым колечком посередине. Закурил. – Так с чего начнем? – спросил он гостей. Может, сначала осмотрим установку, а я дам пояснительные комментарии? —И не дожидаясь ответа, встал, протянул руку в сторону закрытой двери. – Прошу.
Дверь вела в просторный подвал, залитый ярким светом люминесцентных ламп. В дальнем правом углу Липатов увидел длинную установку, похожую на магнитно-резонансный томограф. И никаких разбросанных отверток, приборов, никаких проводов или чего-то лишнего, что обычно валяется в мастерских изобретателей. У стены стояли две металлические фляги с надписями «N2, жидкий азот».
Инженер подошел к своему детищу, соединенному, как заметил Юра, с компьютером множеством проводов, провел ладонью по глянцевой крышке.
– Вы правы, – уловил он мысли Липатова, – машина сделана на основе обычного томографа. Зимой сгорела районная больница, я выкупил уцелевшие части МРТ, восстановил и использовал для установки. Начинка, разумеется, иная.
Миша Сотников недоверчиво покосился на инженера, по-простому спросил:
– Во сколько же это чудо техники вам обошлось?
– Я человек небогатый, – развел руками Вяземский. – Более того, инвалид второй группы. Приобрел и модернизировал на свои сбережения. Объясню принцип работы.
– Да, пожалуйста, – охотно согласился Липатов.
Собака подошла к хозяину, гавкнула.
– Я все помню, Ирна, не подсказывай, – погладил он ее по голове.
Коллеги переглянулись. Липатов подмигнул Пете, мол, начинается цирковое представление. Но он ошибся. Ирна спокойно легла у двери, а инженер приглушил в подвале свет, включил большой настенный монитор, на котором появилось изображение спиральной галактики. Взял лазерную указку.
– Я видел в вашей передаче профессора Черепахина. Он рассказывал о черных дырах во Вселенной и что они, вероятно, являются кротовыми норами, через которые можно путешествовать во времени.
Юра многозначительно кивнул, вспомнив беседу с космологом Черепахиным, но перебивать инженера не стал. А тот продолжал:
– Микромир – идентичен макромиру. В пространстве все взаимосвязано. Черные дыры образуются везде. Только в микромире они живут миллиардные доли секунды. Через них тоже можно проникать в прошлое или будущее.
На этот раз Липатов не удержался:
– Как же в них попасть, мы большие, они маленькие?
– Достаточно одного протона и одного нейтрона вещества. Вообще, хочу заметить, что органическая жизнь в нашем мире была бы невозможной, если бы разница между массами нейтрона и протона всего на один процент превышала ту, которая реально существует. Но, исходя из концепции множественных миров, нейтроны и протоны, в принципе, могут иметь иные массы в параллельных вселенных, где абсолютно иные законы физики. Разнообразие же непохожих или повторяющихся параллельных миров практически бесконечно. Если нельзя вернуться в прошлое в нашем мире, то можно попасть в него в параллельной, абсолютно идентичной нашей, Вселенной. Я считаю, что лилипутские кротовые норы как раз соединяют не разные части нашей Вселенной, а именно параллельные миры. Пробравшись через эти норы, частицы никогда не проскочат мимо копии своей Вселенной, она по любому их притянет, так как изначально примет за своих. При путешествии во времени главная задача запрограммировать частицы на то или иное расстояние, чтобы попасть в то время, в какое требуется. Понятно излагаю?
Ответом была тишина. Оператор не стал дожидаться команды, включил камеру. Вяземский не обратил на нее никакого внимания, словно каждый день давал интервью. Это было редкостью, чтобы человек совершенно не менялся после начала съемки. Продюсер Петя, стараясь не мешать разговору, в котором решительно ничего не понимал, нажал кнопку на радиомикрофоне, вытянул «петлю» вперед.
– В ЦЕРНе сталкивают протоны в 26 километровом ускорителе огромной мощности, – почесал за ухом Юра, – и то говорят, что черные дыры врятли могут там образоваться. А вы создаете их здесь, извините, в томографе?
– Черные дыры повсюду, их образуют взаимодействующие параллельные вселенные, однако они живут мало, в нашем представлении. Для того чтобы загнать в эти черные ворота протоново-нейтронный мячик, нужно максимально замедлить его движение. Потом прицелиться и выстрелить. Я добиваюсь этого с помощью заморозки частиц до температуры абсолютного нуля, потом резким нагревом плазмой до 25 000 градусов. А стреляю магнитно-резонансной, гравитационной пушкой.
– Хм, но если мне не изменяет память, температура абсолютного нуля, то есть, минус 273 градуса по Цельсию недостижима, – вскинул брови Липатов, – как недостижима скорость света!