Спасти веру предков, или вынужденные язычники
Шрифт:
Именно в момент падения шашки на полотняный навес, аккурат под динамитом, из палатки появился полуодетый мужчина достаточно властного поведения, с большой вероятностью именно барон. В суматохе темноты и взрывов лазутчики спокойно добрались до подземного хода и направились по нему обратно. Запасливый Лекса не забыл прихватить схованные шлёмы, и, судя по оттопыренному на груди кафтану, не обошлось без других трофеев. Едва оба выбрались из подземного входа, как Сергей отправил управляющего с десятком рабочих заваливать подземный ход. Но, не внутри замка, а примерно, на середине пути, под полем. С ними он отправил одного стрелка с динамитной шашкой, чтобы часть хода наверняка взорвать, придавив всей тяжестью верхнего пласта земли, остальной ход уже засыпать лопатами и кирками, обрушивая свод и стены. Получилось, как нельзя лучше, утром ребята
Несмотря на ночное поражение, а, скорее всего, из-за него, ещё до полудня войска барона двинулись в атаку на замок. От лагеря всё войско шло нестройными колоннами, расходясь под стенами в разные стороны, на охват замка. Лосев насчитал полтысячи воинов, среди них полсотни всадников. Именно они, как и большая часть войска, направились на штурм крепостных ворот, выглядевших очень непрезентабельно после захвата замка славянами. Сначала воины приближались довольно медленно, под прикрытием щитов, опасаясь лучников. Убедившись, что славян на стенах крайне мало, а лучников среди них нет совсем, нормандцы и саксы решительно подошли к воротам, разбивая топорами дверное полотно. Сброшенные сверху камни и брёвна ранили пару десятков, лишь раззадорив остальные три сотни воинов. Те уже почувствовали малочисленность защитников замка и столпились у ворот, закрывшись щитами, с явным намерением выдавить их простым напором сотни закованных в железо мужчин.
– Давай, – не выдержал Сергей, командуя пушкарями в надвратной башне, – огонь!
Первый выстрел орудия картечью слизал огромным языком не меньше двух десятков воинов, попавших в зону поражения. Шум, надо сказать, стоял и без того, страшенный, потому особого внимания на выстрел передовой отряд не обратил внимание. Пушка успела выстрелить ещё трижды, только после этого воины, бившие тараном в ворота замка, внезапно заметили отсутствие напора товарищей сзади и стали оборачиваться. Пока они удивлённо рассматривали сначала убитых и раненых нормандцев, усеявших площадку у ворот, затем разглядывали на стенах лучников, машинально поднимая щиты поверх голов, пушкари успели изменить наклон орудия, и следующий залп пришёлся в эти поднятые щиты. Мало кого они спасли, шестой раз стрелять из пушки не стали, нормандцы убегали от стен все, даже те, кто успел обойти их с другой стороны.
Управляющий, получивший ночью десяток трупов и, соответствующие трофеи, буквально бил копытом, глядя в лицо Лосева, когда граф дозволит выйти трофейной команде. Лишь граф дозволил, как два десятка работников, из них половина местных, ретиво выскочили под стены. Они деловито добивали раненых и раздевали убитых прямо под стенами, сотня трупов внутри крепости Сергею не нужна. Учитывая хозяйственность и основательность, с какой они раздевали воинов, эти хлопоты затянулись до вечера. Обобранных до исподнего мертвецов сложили в сотне метров от ворот, в две кучи. К ним же вынесли и ночных диверсантов, захотят ночью забрать, пусть хоронят сами. Среди защитников замка потерь не оказалось, даже наоборот, десяток молодых парней из дворни при виде подобных трофеев и бесславной гибели ненавистных нормандцев, попросились в дружину графа. Десятник, с разрешения капитана, прикрепил каждого из них к стрелку, ребята получили трофейное оружие и приступили к тренировкам. Вопрос о сроках получения ружей граф решил очень просто, когда будете говорить и писать по-славянски, тогда и ружья получите. Как говорится, утром деньги, вечером стулья. Подобная перспектива, отчего то взволновала и других работников замка, пожелавших в кратчайший срок овладеть разговорным славянским языком.
Дальнейшая осада превратилась в скучное времяпровождение, единственным развлечением которого стали тренировки стрелков-новобранцев. Да, нашлось время проверить тюремные камеры и разобраться с пленниками. Трое оказались обычными убийцами, их прежний управляющий держал до возвращения барона, только тот был властен выносить решение о казни, да и нравилось ему подобное развлечение. Ещё два купца, неосторожно проезжавших по владениям барона и якобы не уплативших пошлину, ждали выкуп за себя, их можно и отпустить, да те сами отказались, узнав об осаде замка Вастером. Едва не обратно в камеры стали проситься, так боялись мести, буде барон вернётся. Два арестанта оказались друидами, мрачный седой старик и рыжий парень, не старше тридцати лет. Попытки поговорить с ними ни к чему
Последний пленник, абсолютно лысый толстяк, после того, как ему дали умыться и переодели, напоминал классического священника, этакого отца Тука из рассказов о Робине Гуде. Потому и разговаривал сыщик с ним без особого интереса, намереваясь отправить попа из крепости как можно быстрее. Однако, после первых слов переводчика и, особенно, самого капитана, пленник внезапно перешёл на довольно понятный славянский язык. Представившись Мирославом из Праги, он недолго колебался, называя своё занятие – алхимик. Именно ему, как оказалось, были обязаны своим появлением запасы ртути, обнаруженные в замке. Ошеломлённый Лосев едва не рассмеялся от неожиданности, затем сказал, что может сам назвать причину заточения того в камере – получение философского камня с дальнейшим превращением ртути в золото. Теперь поразился Мирослав, в свою очередь, услышав наименование ртути, да ещё её название по латыни, его запомнил Сергей ещё со школьных времён.
Интереснейшим собеседником оказался Мирослав, кроме того, обладавший привычками гурмана и талантом великолепного рассказчика. Даже небольшой эпизод он мог преподнести с такими подробностями, что превращал рядовую стычку в эпохальное сражение. А случайную находку в открытие мирового значения. С появлением такого собеседника понятие скука исчезло из обихода Лосева. С Мирославом было не просто интересно, приятно разговаривать, такие неожиданные эпитеты и оригинальные мысли приходили тому в голову. Не торопясь знакомить своего нового приятеля со своими знаниями, Сергей с улыбкой выслушивал рассуждения словака о преобразованиях материи, о возможности получения золота из свинца и ртути, прочие рассуждения передового учёного одиннадцатого века. Пока из всех знаний алхимика наиболее практичными и полезными оказались его познания в рудах. Он, за годы странствований по Европе, повидал месторождения всех известных металлов, побывал на золотых рудниках Пиренеев, серебряных копях анжуйских герцогов. Не говоря о медных, железных, оловянных и свинцовых рудниках английского королевства. Именно он, кстати, обнаружил на территории здешнего баронства выходы киновари и смог получить три пуда жидкого металла относительно высокой концентрации.
– Что ты скажешь, Мирослав, – обратился к нему в ходе очередной беседы Сергей, к тому времени он уже знал, что они по возрасту ровесники, а волосы на голове словак потерял после отравления парами ртути и мышьяка, – на предложение открыть здесь училище для рудознатцев и кузнецов? Главой училища будешь ты, за год-другой обучишь себе помощников или наберёшь толковых мастеров-учителей.
– Но, что скажет церковь, – едва не поперхнулся неожиданным предложением Мирослав, – я же считаюсь еретиком и колдуном.
– Да, забыл тебе сказать, – с интересом разглядывал побагровевшее лицо алхимика граф, – церковь в Англии мы упразднили. Мы, это завоеватели-славяне, во главе с нашим князем Ярославом, ныне уже королём. Так, что, можешь приглашать из Европы любого алхимика или учёного себе в помощь. Каббалой, извини, заниматься прилюдно не дам, отведём для ваших экспериментов подвал, режьте там лягушек и кроликов, но в тайне от всех. Человеческие жертвы запрещаю однозначно. В остальном, никаких ограничений, включая неплохое жалованье. Для начала положу тебе десять серебряных марок в месяц, дальше будет видно. Затраты на постройку училища, инструменты и рабочих будем обговаривать с тобой отдельно, когда подготовишь подробные расчёты.
Мирослав загорелся идеей создания училища на территории баронства, истинный учёный и мечтатель, он забыл, что замок осаждён вражеским войском, а количество защитников ничтожно. Толстячок засел за вычисления, расчёты, где и какие здания необходимо выстроить. Немедленно написал письма всем своим друзьям и знакомым на континенте, не подумав, что замок ещё в осаде. Затем, по просьбе Лосева, принялся за карту баронства с указанием известных рудников и месторождений всех природных ископаемых, от железа и свинца, до торфа и глины. Работа над подобной картой достаточно увлекла алхимика на ближайшие недели, чтобы он обращал внимание на происходящее вокруг замка.