Спасти Винни
Шрифт:
Совсем не мясо на кривой шампур.
Дотронуться строкой, прекрасной, милой –
Не шлепнуть девушку игривою рукой!
Творить, любить, страдать – удел поэта,
Средь миллиона слов найти одно
Вам не дано!
Он выдохнул, промокнул рукавом пот и картинно поклонился под жиденькие аплодисменты.
–
– Нет, – не задумываясь, ответил Ежевичкин. – У нас в команде кок был – он тоже нечто подобное сочинял. Так и говорил про свое творчество: что попало. И готовил так же. Вот, что он успел сочинить, перед тем как его на берег списали. Настолько редкостный бред, что я даже запомнил.
Ежевичкин поставил ногу на бордюр и, вытянув руку, завыл:
Я морковочку в ломтик скрошу,
И говяжьи кости промою,
И лучок тонким кругом взрублю,
И свеколку нарежу с любовью!
Сухари мелкой пылью взрыхлю,
И просею муку белым снегом,
И белки от желтков отделю,
И все это – в духовку с разбега.
Я готовлю, пеку и варю!
Я творец в белоснежной одежде!
Каждый день в моем скромном меню
На тарелках любовь и надежда!
Капа захохотала.
– Какая прелестная чушь! Что попало!
– Потому и списали на берег – замучились это слушать и есть несочетаемое, – ответил Ежевичкин и обернулся на звук аплодисментов. Сквозь хлопающую толпу протиснулся тот самый поэт, почтительно кивнул и принялся яростно трясти ему руку, вращая глазами.
– Коллега, весьма впечатлен! Весьма! Прекрасные стихи! Слог, экспрессия, дерзость! Великолепно!
– Да это не я… – жалобно начал Ежевичкин, но поэт категорично помотал головой.
– Не скромничайте, коллега. И давно пишете? Публикуетесь?
– Да эти стихи…
– Понимаю. Вы скромный алмаз, который стесняется назвать себя бриллиантом. Как насчет совместных творческих вечеров?
– Понимаете…
– Прекрасно понимаю. Но нам не платят. Поэзия, тем более высокая, сейчас не в чести. Но могу обещать чаепитие с пряниками.
– А можно я подумаю? – торопливо спросил Ежевичкин, опасаясь, что его снова перебьют.
– Конечно. Но прятать свой талант в стол – в высшей степени неблагоразумно. Искусство должно принадлежать народу, коллега. Не смею задерживать более. Прошу запомнить: завтра, в субботу, на этом же самом месте мы будем читать стихи. Будем рады видеть вас и вашу музу. До свидания.
– До свидания! – в унисон и с облегчением ответили пенсионеры.
Поэт порывисто дернул потной челкой и гордо удалился.
– Он меня твоей музой назвал! – похвасталась Капа.
– Пойдем домой, ленивая муза.
***
Ежевичкин еще раз похлопал по карманам и вывернул подкладку.
– Наверное, выронил, когда шпагат делал, – неуверенно предположил он.
Капа сделала на лице строгое выражение.
– Раззява! И шпагат не сделал, и ключи потерял!
– Я сейчас, – Ежевичкин потянулся к кнопке вызова лифта, но в шахте загудело, и кабина поехала вверх. Тогда он махнул рукой и побежал по ступеням вниз.
Капа поковыряла ногтем замок, подергала за ручку – а вдруг? Но чуда не случилось. Со стороны квартиры раздалось короткое мяуканье.
– Сусанна, открой! – попросила Капа.
Разумеется, просьба так и осталась просьбой. Кошка почесала когти о дверь и затихла.
Капа постояла немного в раздумьях. До парка, если бегом, то десять минут, обычным шагом – втрое дольше. И неизвестно, сколько времени уйдет на поиск ключей в траве. В общем, можно смело отмерять полтора часа. Ну, час в лучшем случае. И не факт, что Егор вообще их найдет.
Наверху открылась дверь, послышались голоса.
– В общем, смету составлю, пришлю по электронке, а дальше уже согласуем дату. Договорились?
– Да, договорились. До свидания.
По лестнице спустился мужчина лет 35, с простым, ничем не примечательным лицом. В руке он держал прозрачную папку-конверт. Увидев Капу, присевшую перед дверью, спросил:
– Случилось что?
– Ключи потеряла.
– Засада. И долго сидите?
– Неделю, – буркнула Капа, мельком глянув на бесполезного незнакомца. Вот не любила она вопросы ради вопросов.
– Так вызвали бы кого-нибудь. Есть специальные замочные службы.
– Телефон забыла в квартире.
– У соседей бы попросили.
Капа не ответила. Незнакомец вдруг с подозрением прищурился:
– А это точно ваша квартира?
Капа прищурилась в ответ.
– А что, есть сомнения?
– Есть. Другой бы на вашем месте к соседям пошел или службу замочную вызвал, а вы неделю тут сидите. Я могу вскрыть, у меня и инструмент в машине есть, да только подозрительно все это выглядит. Попахивает незаконным проникновением в жилище. Статья такая есть.
– Откуда такие богатые познания? Личный опыт?
– Жена бывшая в уголовном розыске работает. Не здесь, в Вулканогорске.
Капа поджала губы. Назойливый тип начинал раздражать.
Она позвонила в соседнюю квартиру.
– Маша, ты меня знаешь? – спросила она миловидную молодую женщину, открывшую дверь.
– Баба Капа, что с вами? – испуганно спросила соседка.
– Где живу, знаешь? – Капа требовательно побарабанила по стене.
Палец соседки показал на соседнюю квартиру.