Спец. Дилогия (си)
Шрифт:
– Спец, - хрипло сказал я, - сделай что-нибудь. Сможешь добить раненых лошадей?
– Могу Босс. Остановка сердца.
– И всякое движение в степи прекратилось. Только ветер медленно уносил в сторону облако пыли и дыма.
Грохот выстрелов смолк, не знаю, Вадим ли скомандовал, а я не слышал, или увидев, что на ногах никого не осталось, бойцы прекратили огонь сами. Я глубоко вздохнул и прислушался к себе.
Хм... Вроде всё нормально. Никаких рефлексий по поводу только что убитого кочевника и нескольких сотен других, разорванных
Я частенько видел, в моих любимых ментовских боевиках, как корёжит и плющит какого нибудь молодого опера, впервые, во время операции, застрелившего бандита. Или как у него дрожат руки и он вообще не может выстрелить. Видимо режиссёры считают, что так и должно быть. А как бывает на самом деле, они даже не удосуживаются проконсультироваться у специалистов... Хотя... Кто их знает, современных молодых ментов? Или, раз они теперь полицаи, то уже не менты а "понты?"... Ведь их ещё в детском садике начали приучать к толерантности, может реально корёжит, если приходится применить оружие на поражение?
Помню, видел ещё в девяностых, программу этого грёбаного, самозванного "киноакадемика," Познера. Как он, сделав сострадательную мину, с придыханием спрашивал у старика, "гостя программы,"- что тот чувствовал, когда будучи молоденьким солдатиком, на фронте, во время своего первого боя, убил немца. Вы только вдумайтесь - НА ФРОНТЕ. В БОЮ. УБИЛ ВРАГА. ФАШИСТА.
И старик, размазывая по щекам слёзы, забубнил о невыносимых душевных муках и страданиях, кои он испытал, когда после боя пришло осознание, что он собственноручно убил человека! Тьфу, бл...дь!
Сто пудов, это был не ветеран, а артист. Вот и размазывал перед камерой слёзы и сопли, отрабатывая гонорар.
(Реально видел эту программу!)
Так вот, ничего похожего я не испытывал. Половцы пришли войной на нашу землю, сожгли и разграбили русский город, перебили и пленили его жителей. Пойманы с поличным. Так что, по законам военного времени - к стенке на месте преступления... Ибо нех!
Я оглянулся. Вадим высунулся из люка БТРа и приложив к глазам бинокль, вертел головой из стороны в сторону. Ага, контролирует обстановку. Юрий, Андрей и Сергей стояли рядом с десантниками и все они смотрели на меня. Что интересно, автоматы у них висели у кого на груди, у кого на боку. Кажется никто кроме меня не стрелял.
– Чего вылупились?
– спросил я.
– Да нет, ничего, - ответил Андрей, - это была славная охота!
– Какая это нах, охота, - сплюнул Сергей.
– Бойня это, а не охота! Противно.
– И мне противно, - поддержал его Юрий.
– Но ведь по другому было нельзя?
– Нельзя, - согласился Серёга.
– А Сашка молодец, - Андрей хлопнул меня по плечу, - догадался коняшек прикрыть, - он кивнул на табун заводных лошадей, по прежнему накрытый куполом.
– А из нас никто не подумал. Ведь и им бы прилетело, да ещё как!
– Это точно! Молодец!
– поддержали его Юрка с Сергеем.
– Ребята, - сказал я, - если вы думаете что я начну рефлексовать и пытаетесь меня отвлечь, то не стоит. Я по поводу убиенных врагов терзаться не буду. Мандраж - да, есть чуток, не приходилось мне раньше убивать. Но эти - я показал на груды тел громоздящиеся перед нами, - для меня не люди. Я готов вырезать под корень всё их грёбаное племя, заслужили. Не зря наши предки называли их погаными. Вот лошадей мне жалко, скотина бессловесная, а их больше тысячи полегло. А вы почему не стреляли?
– А смысл?
– спросил Юрий?
– Думаешь без нас бы не справились?
– Ага, это вы такие умные, а я дурак, да?
– Саш, не заводись, - попросил Сергей.
– И не подумай, что мы пожалели духов. Просто работа крупняка по живой силе, да ещё на прямой наводке, правки не требует. Мы все это прекрасно знаем, насмотрелись. И проверять себя на способность самолично убить врага у нас нет необходимости. А вот тебе нужно было попробовать, что ты и сделал.
– Надо же, какие вы умные. Всё понимаете... Ладно, проехали.
Между тем, Вадим отдал приказ и БТРы, стоящие на флангах вдруг пришли в движение. Ага, выдвигаются по широкой дуге охватывая место побоища, между холмами и рекой. Боевое охранение, что ли? Вадим перекрывает доступ к "полю боя?" Нахрена? Он же в курсе, что рядом никого нет и Спец всегда предупредит в случае чего. Да и вертушки в воздухе...
Впрочем, это его дело, я не вмешиваюсь. Что он там говорит в рацию? Зачистка? А вот в это можно и вмешаться.
– Погоди, Вадим. Не нужно зачистки, отмени приказ.
Вадим удивлённо взглянул на меня, перевёл взгляд на Юрия. Тот кивнул.
– Отставить зачистку! Всем оставаться на местах!
– и уставился на меня, ожидая, что я ещё скажу.
– Спец, живые там ещё есть? Отвечай вслух.
– Тридцать восемь человек, Босс. Все тяжёлые.
– Можешь сделать чтобы им полегчало? В смысле, чтобы они перестали быть живыми?
– Могу Босс. Остановка сердца годится?
– Делай.
– Готово.
– Всё Вадим. Зачистка произведена. Людей в эту кашу посылать не нужно.
– Не сомневайся, - добавил Юрий, - если Спец говорит, значит так и есть.
– Вадим кивнул соглашаясь и сказал: - Нужно доложить генералу.
– Спец, обеспечь.
– Готово Босс. Генерал на связи.
Я подождал пока Вадим закончит доклад и спросил генерала, не пора ли наводить порядок и вызывать Армию Спасения, в лице женщин из команды Елены. Все, теперь уже бывшие пленные конечно спят, но зачем держать людей на земле?
– Действуй, - сказал генерал, и я отдал приказ Спецу.