Спец
Шрифт:
— Нашим союзником надо помочь, — сказал тот парень-особист.
— Всем помогать помогалок не хватит, — проворчал я по-русски, и ответил лейтенанту-англичанину. — На аэродроме «Харрикейны», а на этих истребителях я не смогу сбить немца. Нужен «Спитфайр».
— Мы знаем, — кивнул тот. — Два «Спитфайр» стоят в начале полосы и их готовят к полёту. И тут не истребителей часть, «Харрикейны» в модификации штурмовиков. Вас отправили от уничтоженного аэродрома в ближайшую авиационную часть, это казались именно штурмовики. Чуть позже за вами придут машины и перевезут на другой аэродром. Из-за неразберихи и возникла эта путаница.
— Как по писанному чешет, — восхитился сосед.
— Я бы тебе не советовал так нелицеприятно при этой английской морде говорить. Похоже тот знает русский не хуже нас, вон как глазами сверкает и скулами играет. Видимо и бывших, — зевая, протянул я по-русски, потом переходя обратно на английский. — Ладно, господин лейтенант, показывайте где самолёт, я быстро оденусь.
Тот поиграл скулами, и чётко развернувшись покинул палатку, а я стал одеваться, достаточно быстро,
Немцы тоже не могли подобное оставить, тем более разведчик вопил на всех каналах как его одиночный «Спит» на высоте нагоняет. Так что сейчас над водами Ла-Манша и за моей спиной рубились немцы на «мессерах» и английские лётчики со своими союзниками на разных типах самолётов. Сбитые падали в волны пролива только так. Две сотни немцев против такого же количества британцев. К последним постоянно подкрепления подходили, немцы рвались чтобы догнать нашу пару, а эта баррикада из британских истребителей не давала им этого сделать. И не дали, мы ушли. Посадка прошла штатно на том же аэродроме, я сдал машину и снаряжение и прошёл к палаткам. Там уже все наши собрались, палатки сворачивают, меня покормили, был поздний обед, остальные уже поели, и устроившись в машинах, два грузовика дали, нас повезли на другой аэродром. На нём я надолго не задержался, вызвали к английскому командованию, там ещё и представитель посольства оказался, и даже королевская чета, где меня поздравили со очередным сбитым и наградили, прямо тут же. А наградили «Крестом Виктории».
После небольшого банкета, когда мы обратно катили, один из представителей Союза, что сидел рядом со мной, видя моё кислое лицо, поинтересовался:
— Недовольны наградой, майор? Как мне кажется, у англичан этот орден вполне в почёте.
— Вы знаете из чего он изготовлен?
— Э-э-э, из меди?
— Из бронзы. Из бронзы отлитой из русских пушек, захваченных в Севастополе во время Крымской войны. Так что такое награждение для меня лишь тонкое издевательство со стороны Британского правительства и командования. Я лишь один хороший момент тут вижу, часть нашего русского оружия, пусть и в британской награде, всё же возвращается на родину.
Дальше мы ехали молча. А на месте узнали, что наконец наше положение прояснилось. Из Союза высылается ещё пять «мигарей». Мы остаёмся. Ладно, на эту ночь у меня тоже планы, хотят англичан войны, они её получат. Есть пара идей как ещё больше подогреть панику, тех немцев всё ещё ищут. Буду драконить их пока те не отправят меня обратно. А по возвращению на аэродром, этот тоже полевой был, тут базировались «Спитфайры», подразделение перехвата, как их называли, я местного командира и попросил полетать, хотел пополнить свой лётный навык на новой для меня машине. Да и парни-инструктора тоже выразили желание. Тот возразил, топлива лишнего нет, но если мы будем заступать на дежурные полёты, то проблем нет. Так и сделали, тем более начальство этому майору дало добро. Нам перегнали три новых «Спита», и мы, облетав их, стали каждый день делать вылеты, по несколько часов. Иногда даже удавалось провести учебный тренировочный бой. Три дня так прошло, уже было известно, что из Мурманска вышел очередной конвой и там на борту и «Миги» есть. Немцы особо не летали, был один ночной налёт, но далеко от нас, там другие истребители работали. Я же, убедившись, что истерия по поводу десантной группы немцев на острове и не думает стихать, зря эти три дня ждал, решил, что откладывать больше не стоит и пора действовать. Тем более на «Спитах», летая на дежурствах, я облетел окрестности на сто километров в разные стороны, и отлично теперь знал местность, что где находится. Всё на карту наносил, когда возвращался.
И вот наступила очередная ночь. Когда парни уснули, а мы всё также проживали вместе, с технарями в одной казарме, лишь комнаты были разные по четыре человека. Так вот, убедившись, что парни у меня в комнате уснули, я облучил их одним хитрым амулетом, теперь не проснутся до утра, сами точно, будить тяжело придётся, а сам не одеваясь, моя форма осталась аккуратно сложенной на стуле, накинул поверх чёрный комбинезон, между прочим немецкий танковый, и втихую покинув казарму, также и территорию аэродрома, и вызвав мотоцикл-одиночку, погнал в сторону лагеря для военнопленных. Этот был самый крупный на острове, там находилось порядка двух с половиной тысяч военнопленных, именно немцев, итальянцев держали в другом месте, хватало там и лётчиков, но основная масса, офицеры и унтер-офицеры, попавшие в плен Африке или других местах. Моряки там были. Именно они и были моей целью. По дороге не раз приходилось объезжать посты или патрули, но благополучно достигнув того района что я и хотел, стал
— Господа военнопленные, с вами говорит гауптштурмфюрер Мюллер, командир десантных частей СС, что высадились на британский остров. Повторяю… — повторив что я только что сказал, чтобы разбуженные пленные всё хорошо слышали, и осознали сказанное, я продолжил. — По личному приказу Фюрера, вам было решено дать второй шанс, и он у вас есть. Будут только добровольцы, те кто не желает больше воевать, слабохарактерные предатели, могут остаться в лагере. Страшим офицерам выйти к воротам, и получить приказы.
Честно сказать, я не особо рассчитывал на сознательность, немцы это не русские, им и тут вполне может быть комфортно, и желание быть подальше от войны, тоже могло ими владеть. Однако спешно одеваясь почти все пленные начали покидать бараки. Ко мне к воротам протолкнулось с десяток старших офицеров, полковники, оберсты и майоры. Вот им я позволил выйти ко мне к броневику и сообщил:
— Господа, вам подготовлена техника и вооружение. Даже танки, всё находится тут рядом в километре. Нужно сформировать подразделения, и разбив их на три группы, выделить командиров. Для всех групп есть задания. После их выполнения, вам разрешается пробиться к побережью, захватить порты, и уходить по ночам, желательно по ночам, к берегам Франции. Добавлю, помогать вам больше не будут, всё зависит от вас. Это всё что я хотел сказать, всё будете делать сами. Это ваш шанс искупить вину попадания в плен. Исключение у лётчиков, на поле стоит двенадцать английских транспортников. Лётный состав Люфтваффе важен, их сразу отправим к нашим во Францию, пусть возвращаются в строй и воюют с проклятыми лимонниками, которые подло убили нашего любимого Гитлера. Всё ясно? Добровольцы вперёд.
Все сделали шаг вперёд, на что я кивнул, и достав карту, пригласил офицеров к капоту броневика, где её расстелил, освещения от фонаря на столбе вполне хватало, и стал отдавать команды и помогать формировать группы, одинаково кастуя вооружение к ним. Два полковника и один оберст теперь будут командовать подразделениями, они и начали формировать их. Те, кто не войдёт в эти подразделения, должен прорываться к побережью и захватив лодки, уходить в сторону Франции. Был также выделен старший офицер-лётчик, я с ним поговорил насчёт транспортников, уточнив можно ли будет сделать несколько рейсов чтобы вывезти оставшихся, как лётчиков, так и офицеров других родов войск, они нам важны, Третьему Рейху. И тот заверил, попробовать можно. Правда, на бреющем, зениток и радаров у британцев хватало. На том и порешили. Всю охрану уже разоружили, собрав оружие, пулемёты с вышек сняли. Шестьсот пятьдесят единиц, было также шесть грузовиков и три легковых автомобиля, включая пять мотоциклов. Часть личного состава на них и доехала до стоянки техники, начав их принимать, некоторые экипажи сплошь из офицеров были, остальные направились в сторону берега пешком. Вскоре ревя моторами три моторизованных группы направились прочь, разъезжаясь на перекрёстках, до рассвета те должны ударить по разным целям. Кстати, по пути потом освободить ещё несколько лагерей военнопленных, карты я выдал всем с отлично нанесёнными на них стоянками британских частей, как и их союзников, где посты и секреты, где что находится. Все обозначения были привычными немецкими сокращениями. А задания у них не самые простые. Двум группам уничтожить крупные аэродромы, другому крупный железнодорожный узел. Последнее не атаковать, можно расстрелять склады с расстояния, главное поджечь и уничтожить. Самоубийственные задания, может кто и выживет. Ещё я им указал полевые аэродромы, радарные станции, также как первоочередные цели, пусть и их посетят. Мой аэродром на карте тоже был. Особенно важные цели именно радарные установки. Транспортники уже улетели, с перегрузом набитые пассажирами. Часть освобождённых пленных остались на месте, те должны вернутся, остальные кто по одиночке, кто группами направились к побережью. Я же укатил на своём броневике, сообщив что у меня своё задание.
Чуть дальше на дороге переодевшись и сменив транспорт обратно на мотоцикл, я погнал дальше, но в этот раз не объезжая посты, а уничтожая их, чтобы группы засекли как можно позже. Оружие и технику, в основном мотоциклы, «Доджи» и «Виллисы», я забирал. Зачистив одну дорогу, прокатился ещё по трём, где также продуктивно поработал, и только после этого вернулся на наш аэродром. Как раз успел перед рассветом. Разделся, убрав комбез, и уже спал, когда голова коснулась подушки, да так что меня едва добудились. А трофеи неплохи, шестнадцать «Виллис», двадцать два «Додж», половина с зенитными пулемётами в кузове, и тринадцать мотоциклов. Ну и пяток лёгких грузовиков. Всё с постов добытое.