Спецотряд «Скорпион»
Шрифт:
— Ясно! Полесский говорил, ты воевал в Чечне?
— Было такое!
— Где и когда?
— Какая, майор, разница?
Наступила пауза. Григорий достал начатую бутылку «Наполеона».
— Выпьешь?
— Немного. Граммов сто.
Пашин плеснул коньяк в стаканы:
— Ну, что ж, давай за знакомство?
— Давай! Я понимаю, майор, что тебя заставляют делать грязную работу, — сказал Храмов. — Заставляют путем шантажа. И где-то сочувствую тебе. Но предупреждаю: если попытаешься сорвать акцию, я вынужден буду убрать тебя. А мне этого не хотелось бы! Так что работай по правилам. Нынешняя работа нужна мне. И плевать на мораль. Когда меня уволили, никто из высокого командования не подумал о том, как я буду жить с семьей на гражданке на мизерную пенсию. А сейчас я имею все, чтобы обеспечить достойную жизнь родным. Из-за твоих проблем лишаться того, что имею, не намерен! Тебе все ясно, майор?
Пашин кивнул головой:
— Да, мне все ясно! Но учти и ты, Володя. Не строй иллюзий насчет того, что сможешь убрать меня после или в ходе акции, если это все же входит в ваши планы. Тебе это не удастся. В этом случае я также без всяких эмоций завалю тебя!
Капитан спокойно согласился:
— Договорились, майор!
— Вот и хорошо! А сейчас, Вова, иди-ка ты лучше к себе, мы еще успеем надоесть друг другу.
— Ты прав! До начала акции быть вместе нам необязательно.
Он протянул руку к телефону, поднял трубку, набрал цифры 22, сказал в микрофон:
— Это Храмов! Откройте дверь, я выйду!
Положив трубку на место, капитан-десантник прошел к двери. На выходе обернулся:
— До вечера, майор!
— До вечера, капитан!
Пашин вновь остался в комнате один.
А в другом крыле здания, в комнате, обставленной антикварной мебелью, за круглым столом собрались двое мужчин и одна женщина. К ним из боковой двери вышел господин Полесский. Он занял место старшего. Осмотрев компанию, проговорил:
— Приветствую всех. Итак, акция в Павлограде вступает в активную стадию. Сегодня туда выедут ликвидаторы. Я собрал вас здесь, чтобы еще раз обсудить вопрос. Слово Геннадию Андреевичу Бакатову.
Один из мужчин, сидевший от Полесского справа, доложил:
— В Павлограде акцию готовят мои люди. Вчера от них получил сообщение, что к встрече стрелков готовы. Квартира для их временного содержания подобрана в глухом районе, где преобладает частный сектор. Укрытие надежное. Там же сосредоточено оружие и все необходимое снаряжение для проведения акции. Вениамин Вячеславович Соколовский активно сотрудничает с моими людьми. Предварительно определено место и время применения киллера. Порядок их эвакуации после первого этапа также отработан. Для этого будет привлечена машина «Скорой помощи» со всем штатным оборудованием.
Полесский спросил:
— Надеюсь, автомобиль не левый?
— Ну, что вы, Савва Яковлевич, как можно? Машина что ни на есть самая настоящая, даже состоящая на учете областного Центра скорой медицинской помощи. Врач, водитель и даже медсестра набраны лично господином Соколовским.
— Хорошо! Что еще?
— Это все!
— Ладно!
Савва Яковлевич перевел взгляд на второго мужчину:
— Как обстоит дело у тебя, Алексей Фомич? Чистильщики к работе готовы?
Мужчина, некто Селевич, ответил:
— Готовы, Савва Яковлевич. Осталось обозначить им цели.
— Они летят в Павлоград одним рейсом?
— Так точно!
— Соколовский об их прибытии предупрежден?
— Конечно! Люди Вениамина Вячеславовича и встретят чистильщиков. А также организуют и прикроют их работу на втором этапе акции.
Полесский вцепился в Селевича взглядом:
— Значит, ты можешь гарантировать устранение в нужный момент Пашина с Храмовым?
— Гарантирую!
— А как насчет семьи капитана? Супруга не поднимет шума?
— Не должна!
Взгляд Полесского не отпускал подельника:
— Ты уверен в этом?
Селевич откашлялся:
— Вы знаете, Савва Яковлевич, что с момента принятия решения на использование в Павлограде Храмова он был проинструктирован о режиме секретности при подготовке и во время проведения операции. Даже со своими близкими. Одновременно за ним было установлено наблюдение и организована прослушка как в квартире, так и вне ее. По докладу операторов, осуществляющих слежение за Храмовым, капитан предупредил жену, что переходит на другую работу и, возможно, вскоре уедет в краткосрочную командировку. Фирмы, в которую он якобы устраивается, в природе не существует, так что после исчезновения нашего уважаемого Владимира Алексеевича его супруге искать мужа будет очень сложно. И к нам вопросы если и будут, то косвенные. Да, был такой, работал на стоянке, но уволился.
Полесский удовлетворенно кивнул:
— Хорошо! Я доволен!
Он повернулся к женщине:
— Ну а что ты нам скажешь, Ангелина Эдуардовна?
— Невесту Пашина вывезли из Переславля. Сейчас ее содержат недалеко от города… — доложила Дементьева-Моховская.
— Не разумнее ли перевести ее сюда? Здесь намного надежнее.
— Нет, Савва Яковлевич. Тащить ее сюда нецелесообразно. Ведь совсем скоро госпожу Лазареву предстоит возвращать в город!
— Ты продумала вариант ее устранения?
— Да. И убивать голубушку придется вместе с матерью, на ее квартире.
Полесский поднял на Моховскую слегка удивленный взгляд:
— Не слишком ли много крови, Лина?
— Я не жажду ничьей крови, но есть обстоятельства, которые заставляют принять подобное решение.
— И что это за обстоятельства?
Ангелина, поправив прическу, в чем, впрочем, не было никакой необходимости, объяснила:
— Сегодня люди, охраняющие Нину, невесту Пашина, по моему распоряжению организовали сеанс связи дочери с матерью. Нина сообщила родительнице, что находится вместе с женихом, и просила мать не беспокоиться. В ответ Лазарева-старшая передала дочери очень интересную информацию. Оказывается, вчера же, но с утра, ей звонил какой-то редактор, коллега Пашина. Григория незнакомец дома не застал и хотел бы связаться с Ниной! Ну, мать и дала этому незнакомцу номера телефонов, по которым тот мог бы найти дочь. Наша пленница успокоила мать, сказав, что разговаривала с этим неизвестным.
Полесский спросил:
— Что дальше?
— А у меня возникла мысль, что если эта Нина проживала с Пашиным, то вполне могла знать о моем звонке ее жениху. И о результатах первой встречи Пашина со мной! Почему бы ей не поделиться этим обстоятельством с родной матерью? Поэтому я дала команду Бубену, старшему группы, разговорить девицу. Бубен сумел сделать это, и мои опасения подтвердились. Нина призналась, что рассказывала матери о странной поездке жениха в поселок Горки. И причину этой поездки называла. Бывшая жена боевого друга Пашина, вернее его дочь, нуждается в помощи. То есть Лазаревой-старшей известно о контакте Пашина со мной! Во всех подробностях. Отсюда и решение ликвидировать и мать, и дочь одновременно, представив убийство результатом варварского налета на квартиру группы грабителей. Работу, как придет время, выполнит все тот же Бубен с напарником.