Спецслужбы Российской Империи. Уникальная энциклопедия
Шрифт:
«…Не существует ли между некоторыми офицерами особой сходки, под названием клуба, ложи и прочего? Вообще какой дух в полках и нет ли суждений о делах политических и правительства?... Какие учебные заведения в полковых, ротных или эскадронных штабах; учреждены ли ланкастерские школы, какие в оных таблицы: печатыния или писанные и если писаные, то не имеют ли правил непозволительных».
Одна из главных задач военной контрразведки – контроль над лояльностью военнослужащих вооруженных сил по отношению к действующей власти. Если не уделять этому достаточного внимания, то возможен военный переворот (восстание декабристов в 1825 г.) или армия позволит радикальной оппозиции реализовать свои политические планы (Октябрьская революция в 1917 г.). В обоих случаях власть знала о том, что в армии начались брожения, но ничего не сделала для нейтрализации смутьянов.
Проблемы с лояльностью армейских офицеров после окончания Отечественной войны 1812 г. власть впервые ощутила за несколько лет до декабря 1825 г., когда на Сенатской площади в Санкт-Петербурге произошло событие, известное как «восстание декабристов».
В октябре 1820 г. отказались подчиняться приказу солдаты лейб-гвардии Семеновского полка. После этого происшествия 4 января 1821 г. император Александр I утвердил проект создания Тайной военной полиции и выделил на ее содержание 40 000 рублей в год. Она должна была обслуживать гвардейский корпус. Ее основная задача – сбор информации «не только обо всех происшествиях в вверенных войсках, но еще более – о расположении умов, о замыслах и намереньях всех чинов». При этом планировалось обойтись минимальными средствами. Штат нового органа состоял из 12 «смотрителей». Девять из них должны были следить за поведением и высказываниями нижних чинов в банях, трактирах и других общественных местах. Остальные трое – надзирать за офицерами. Также был назначен и управляющий библиотекарь Гвардейского штаба М.К. Грибовский [253] .
253
Григорьев Б.Н., Колоколов Б.Г. Повседневная жизнь российских жандармов. – М., 2007. С. 93–94.
Со своей задачей она справилась частично. Так, сотрудникам этого органа удалось проникнуть в руководящий орган «Союза благоденствия» – Коренной совет и подготовить подробный отчет о самом тайном обществе, его целях, персональном составе и конкретной антиправительственной деятельности. Правда, власти никак не среагировали на это сообщение. Как и на многочисленные доносы, которые начали поступать на имя императора в 1825 г. [254] , Российский император так и не принял решительных мер по отношению к заговорщикам. Вернее, только за девять дней до своей смерти он прикажет начать аресты выявленных членов тайных обществ.
254
Там же. С. 96–104.
Восстание декабристов послужило очередным серьезным напоминанием императору, что он не всегда может рассчитывать на армию и за ней нужно внимательно и постоянно присматривать. Особенно за расквартированными в столице гвардейскими частями.
Напомним, что в истории Российской империи был период «дворцовых переворотов» (1725–1762), когда политику государства определяли отдельные группировки дворцовой знати, которые активно вмешивались в решение вопроса о наследнике престола, боролись между собой за власть, осуществляли дворцовые перевороты. Решающей силой дворцовых переворотов была гвардия, привилегированная часть созданной Петром регулярной армии (это знаменитые Семеновский и Преображенский полки, в тридцатые годы XVIII в. к ним прибавились два новых, Измайловский и Конногвардейский). Ее участие решало исход дела: на чьей стороне гвардия, та группировка одерживала победу. Гвардия была не только привилегированной частью русского войска, она являлась представительницей целого сословия (дворянского), из среды которого почти исключительно формировалась и интересы которого представляла. По аналогии можно сказать, что к 1917 г. российская армия, укомплектованная крестьянами (они составляли до 90% населения страны), тоже выражала интересы своего сословия. Добавьте к этому тот факт, что в начале прошлого века офицеры, да и сам «царь батюшка» не пользовались непререкаемым авторитетом, в отличие от начала XIX в. Поэтому рассчитывать на то, что офицеры смогут удержать контроль над распропагандированной агитаторами радикальной оппозиции солдатской массой, было бы неразумно. Первые тревожные «звонки» для власти прозвучали в последней четверти XIX в. О военно-революционной организации «Народная воля» (1881–1883) мы подробно расскажем ниже, а сейчас опровергнем одно распространенное заблуждение: после восстания декабристов власти ничего не сделали для того, чтобы предотвратить аналогичные события в будущем.
В 1826 г. Третьим отделением было организовано агентурное обеспечение гвардии, т.к. именно она активно участвовала в «дворцовых переворотах» в соответствующую эпоху и в восстании декабристов. В Секретном архиве» Третьего отделения сохранилось несколько дел под общим названием «Агентурные донесения и записки о наблюдении за состоянием воинских частей Петербурга». Оговоримся сразу: Третье отделение не имело собственной агентуры, а пользовалось услугами жандармских офицеров [255] . К началу тридцатых годов выяснилось, что офицеры гвардейских полков не представляют угрозы для власти, поэтому основное внимание было уделено частям и соединениям, куда были высланы участники тайных обществ [256] .
255
Бибиков Г.Н. А.Х. Бенкендорф и политика императора Николая I. С. 132–133.
256
Там же. С. 216–217.
Характеризуя настроение гвардейских полков, глава Третьего отделения А.Х. Бенкендорф в отчете своего ведомства за 1840 г. сообщил царю:
«Ропоту не слыхать, и в войске этом с некоторого времени какая-то тишина. Нельзя скрывать, что тишина всея происходит не от удовольствия, напротив, кроется вообще какое-то глухое чувство, заставляющее употреблять скрытность и осторожность в самых выражениях, и вообще, в молодых офицерах веселость, очевидно, уменьшилась» [257] .
257
Чукарев А.Г. Тайная полиция России: 1825–1855. – М.; Жуковский, 2005. С. 440.
Известно несколько случаев нейтрализации тайных обществ, аналогичных по своей идеологии декабристам. Так, в 1826 г. была ликвидирована тайная офицерская группа Николая Завалишина. Весной того же года был арестован гвардейский штабс-капитан Алексеев за сочинение стихов политического содержания и пропаганду идей декабристов. Ему грозила смертная казнь, но в качестве меры наказание было назначено многолетнее тюремное заключение. Другой поэт и офицер Алексей Полежаев был разжалован в солдаты и отправлен на Кавказ в действующую армию [258] .
258
Симбирцев И. Третье отделение. Первый опыт создания профессиональной спецслужбы в Российской империи. 1826–1880. – М., 2006. С. 139, 140.
Другое воинское соединение, которое находилось под пристальным вниманием Третьего отделения, был Отдельный Кавказский корпус. Здесь служили разжалованные в рядовые за различные преступления офицеры, а также участники тайных обществ. И здесь у Третьего отделения не было своей агентуры. Непосредственное наблюдение за теми, кто скомпрометировал себя в глазах власти, осуществлялось с помощью командования корпуса [259] .
Справедливости ради отметим, что Третьему отделению, кроме выполнения одной из функций военной контрразведки (контроль за лояльностью армии), приходилось заниматься и обычной контрразведкой. В частности, в Санкт-Петербурге у нее была развитая агентурная сеть, которая состояла из мелких чиновников, работников гостиниц, ресторанов и театров. Эти люди следили за прибывшими в город иностранцами и иногородними [260] . Впрочем, дело не ограничивалось исключительно наружным наблюдением. В начале тридцатых годов была сформирована система наблюдения за иностранными подданными. Вот как она функционировала.
259
Бибиков Г.Н. А.Х. Бенкендорф и политика императора Николая I. С. 134.
260
Там же. С. 135.
Обо всех иностранцах, легально планирующих посетить Российскую империю, в Третьем отделении узнавали из МИДа (русские послы докладывали в Петербург обо всех желающих получить визу) и таможни (в момент пересечения границы). Обо всех перемещениях внутри России докладывали жандармские штаб-офицеры. Учитывая то, что тогда путешествующих по России иностранцев было не так уж много, да и сложно им было затеряться среди местного населения, поэтому можно утверждать, что любой иноземный гость попадал в поле зрения Третьего отделения. И там решали – можно ему или нет путешествовать по стране. Иногда визитера могли вежливо «депортировать» из России. Так, в 1835 г. агент Бенкендорфа познакомился с французом Флаттоном, который намеревался отправиться на обучение в Харьковский университет. Однако на студента он похож не был, и Бенкендорф предложил Николаю I отправить француза на родину. Краткая резолюцию императора гласила: «Счастливого пути молодому человеку 23 лет».
Другой пример. В 1837 г. англичанин Браун, как следовало из полученных агентурных данных, был «отправлен из Англии обществом покровителей польских выходцев для собирания как в столицах, так и в Царстве Польском, различных сведений и для исполнения каких-то поручений… поэтому немедленно по прибытии сюда его ему было сделано надлежащие внушение, убедившее его, что цель его приезда известна, и он, увидев себя обнаруженным, охотно последовал данному ему совету возвратиться, откуда приехал» [261] .
261
Там же. С. 221–222.