Спецслужбы Российской Империи. Уникальная энциклопедия
Шрифт:
Говорить о том, что определенные деяния классифицировались правоохранительными органами как «шпионаж», на основе только процитированных выше документов, будет не совсем корректно. Существовал как минимум один ведомственный нормативный документ, где понятие «шпионаж» трактовалось более широко. Речь идет об «Инструкции начальникам контрразведывательных отделений», которая была утверждена 8 июня 1911 г. военным министром Владимиром Сухомлиновым [399] .
399
Сухомлинов Владимир Александрович (1848–1926) – русский генерал от кавалерии, военный министр (март 1909 г. – июнь 1915 г.).
Согласно этому документу секретными, а значит, их сбор
«а) Состав, организация, дислокация, вооружение, комплектование вооруженных сил (сухопутных и морских), обучение войск и флота, внутренний быт, командный состав и настроение войск и флота.
б) Сведения о военных и морских учреждениях, заведения, складах и магазинах и о состоянии запасов их (торговых, интендантских, артиллерийских, минных, инженерных, санитарных и т. п.).
в) Сведения о крепостях, укрепленных пунктах и базах флота.
г) Мобилизация и сосредоточения войск и флота по объявлению войны.
д) Приказы и отчеты о произведенных маневрах, стрельбах и опытах сухопутных войск и флота (в последнем особенности учебных отрядов), уставы, инструкции и наставления по различным отделам обучения войск и флота.
е) Сведения военно-географические, топографические и статистические о местностях пограничных, как сухопутных, так и морских, имеющих стратегическое значение, особенно о позициях, о свойстве и проходимости местных преград (рек, болот и пр.) и возможных местах высадки, равно и прилегающих к укреплению районах. Сведения о свойствах и проходимости прилегающих к отечественным берегам морских, речных и озерных водных пространств; со всеми заливами, бухтами, пристанями, гаванями и прочими удобствами для стоянки судов военных и коммерческих.
ж) Данные о грунтовых путях сообщений в этих местностях (пограничных районах. – Прим. авт.), особенно о сети шоссейных дорог (их состояние, переправы и другие препятствия).
з) Сведения о железных дорогах, узловых пунктах и в особенности о важнейших железнодорожных сооружениях, порча коих может оказать существенное влияние на движение (мосты, тоннели, трубы, насыпи, водокачки, гати и пр.) и относительно оборудования железных дорог, влияющие на перевозную (пропускную. – Прим. авт.) способность (водоснабжение, склады, топливо, число путей, запасы оборудования станций, средства мастерских, платформы, наградные и разгрузочные приспособления, сигнализация, пакгаузы и проч.), склады переносных железных дорог.
и) Телеграфные и телефонные сообщения; прибрежные и островные наблюдательные пункты морского ведомства и пограничной стражи; голубино-почтовые станции и радиотелеграфные станции.
к) Военное воздухоплаванье.
л) Личные характеристики начальствующих лиц военного и морского ведомств» [400] .
С фактами существования ведомственных перечней, о которых знало ограниченное число лиц, мы еще не раз столкнемся. В Советском Союзе это было распространенным явлением.
400
Галвазин И.П. Охранные структуры Российской империи: Формирование аппарата, анализ оперативной деятельности. С. 40–41.
В 1912 г. в Российской империи был принят самый прогрессивный в Европе законодательный акт, направленный на правовое обеспечение защиты государственной тайны и противодействие иностранному шпионажу [401] . По крайней мере, так утверждали правоведы той эпохи. Хотя их мнение могло быть субъективным.
Своевременность и необходимость изменения законодательной базы доказывает «Объяснительная записка к проекту об изменении действующих законов о государственной измене путем шпионажа», которую подписали 3 марта 1912 г. военный министр Российской империи Владимир Сухомлинов и министр юстиции Иван Щегловитов [402] . В этом документе доказывается несоответствие правовых норм требованиям времени.
401
Чертопруд С.В. Законодательные акты по защите гостайны в Российской империи в начале ХХ
402
Щегловитов Иван Григорьевич (1861–1918) – русский государственный деятель, министр юстиции (1906–1915).
«Наше уголовное законодательство дает возможность бороться не с самим шпионажем в современной его постановке, а лишь с исключительными его проявлениями – передачею и сообщением, правда, наиболее важных, но благодаря принятым мерам и наиболее редко добываемым сведениям о военной обороне государства. Обычная же деятельность шпионства, собирание и передача данных о военных силах России, на основании коих иностранные власти получают уже самостоятельно безусловно тайные сведения, относятся к области ненаказуемых действий. Равным образом ненаказуемым является умышленное соглашение с иностранными властями для добывания интересующих их сведений о военной мощи России, хотя, вступая в такое соглашение, проходя подготовительный курс шпионской работы, виновный, конечно, не может не осознавать, что такою деятельностью он оказывает услуги иностранному государству и тем самым приносит ущерб безопасности России». Такие выводы мотивировались тем, что «в прежние время, когда военные сооружения и вооружения армий не достигали такой сложности и состояли в различных странах более или менее на одном уровне, а военной техники, в строгом смысле этого слова, почти не существовало, шпионство носило совершенно иной и притом случайный характер. Государства, интересовавшиеся планами соседей, посылали к ним шпионов и ставили последним задачу проникнуть главным образом в политические замыслы, в предложения относительно с их стороны агрессивных действий самостоятельно или в союзе с другими державами. В связи с этим и те сведения, которые пытались добыть шпионы, касались главным образом государственных тайн в обширном смысле, тайн, имеющих международный характер и находящихся в близкой связи с внешними интересами государства. Сведения же о военных планах собирались шпионами старого времени попутно, наряду с выполнением главных задач. Отмеченными обстоятельствами обуславливался как судебный характер самого шпионства, так и выбор лиц для этой деятельности».
Далее в документе говорилось, что стояние на месте не только преступно, но и смертельно опасно. «Наше время – время вооруженного мира, стремления цивилизованных государств превзойти друг друга военным могуществом, не обнаруживая преждевременно собственных приготовлений, – вызвано изменением самого понятия военной мощи, главенствующую основу которой ныне представляют прогрессивные технологические усовершенствования. В силу этого представилось необходимым быть в курсе постоянных изменений состояния сил вероятных противников, нововведений вооружений и военных приспособлений, которые почти ежедневно вводятся в армиях европейских стран» [403] .
403
Галвазин И.П. Охранные структуры Российской империи: Формирование аппарата, анализ оперативной деятельности. С. 7–8.
Закон от 5 июля 1912 г. «Об изменении действующих законов о государственной измене путем шпионства в мирное время» (далее Закон от 5 июля 1912 г.) значительно расширил понятие государственной измены путем шпионажа, изменив, с одной стороны, изложение некоторых статей Уголовного уложения, а с другой стороны, ввел в действие ряд новых карательных постановлений, предусматривающих уголовную ответственность за некоторые виды шпионажа, ранее уголовно ненаказуемые.
Согласно новому Закону, шпионаж теперь рассматривался как самостоятельное преступление, а не как один из семи видов государственной измены, охватывая не только сам процесс шпионажа и пособничество ему, но и просто разглашение секретных сведений.
В Уголовном уложении разглашение секретных сведений по неосторожности или халатности рассматривалось как отдельное должностное преступление, не связанное со шпионажем.
Кроме этого, было введено новое определение сведений, являющихся государственной тайной в военной сфере. «Это сведения или предметы, касающиеся внешней безопасности России или ее вооруженных сил, предназначенных для военной обороны страны».
Рассмотрим теперь, какие еще действия, кроме перечисленных в «Уголовном уложении», попадали под определение шпионаж согласно Закону от 5 июля 1912 г.: