Спираль
Шрифт:
Ничего из увиденного в комнате не дало ему никакой зацепки. Он не знал, где искать Маи.
– Я уже ухожу, – сказал Андо, не глядя на вахтера, быстро обулся и вышел из квартиры. Шнурки завязывал уже в коридоре. Завязав, выпрямился и направился к лифту. Вахтер запер дверь. Звук повернувшегося в замке ключа показался Андо неестественно громким.
Пока они вдвоем с вахтером ждали лифта, Андо неожиданно вспомнил случай, который произошел с ним этим летом. Во время одного из своих дежурств он проводил вскрытие задушенной девушки. К тому моменту как тело доставили в Палату медэкспертизы, девушка была мертва уже в течение
Обычно после смерти человека температура каждый час падает в среднем на один градус. Понятно, что средняя величина – это абстракция, и в каждом конкретном случае существует множество дополнительных факторов, например погода или местность. И все-таки... и все-таки это было нечто из ряда вон выходящее. Андо был поражен, обнаружив, что внутренние органы девушки в течение одиннадцати часов после смерти сохраняли свою температуру.
Лифт наконец-то добрался до третьего этажа и открыл перед ними двери. Андо засомневался.
– Секундочку! – сказал он. Пока оставались хоть какие-то сомнения, уходить было нельзя.
Почему, когда он вошел в квартиру Маи, ему стало трудно дышать? Почему, ступив на деревянный пол кухни, он почувствовал себя так, словно идет по толстому ковру? Он не мог этого объяснить, но знал наверняка, что эти неприятные ощущения были сродни тем, что он испытал в тот раз, стоя над телом задушенной одиннадцать часов назад девушки...
Лифт все еще стоял с открытыми дверьми, но Андо не спешил заходить внутрь. Придерживая двери лифта рукой, он перегородил вахтеру проход, так что тот тоже при всем желании не мог попасть в лифт.
– Вы заходите или нет? – слегка раздраженно спросил вахтер.
Вместо ответа Андо задал встречный вопрос:
– А вы уверены, что не видели ее всю эту неделю? – с этими словами он опустил руку, и лифт, закрыв двери, уехал вниз.
– Если бы я ее видел хоть раз за последнюю неделю, мы бы с вами сейчас здесь не стояли. Уж поверьте мне! – Похоже, вахтер начинал сердиться.
Получается, что в течение недели Маи не появлялась не только на занятиях (чего раньше никогда не бывало), но и дома. Она не ответила ни на один его звонок. Ее почтовый ящик был до отказа забит газетами. Все указывает на то, что она ушла из дома в прошлый четверг... Но! Но Андо тем не менее был уверен, что дело обстоит совсем иначе. Эта квартира... С ней что-то не так. Ну не похожа она на квартиру, хозяин которой отсутствовал целую неделю! Слишком уж там было тепло. Не в смысле температуры – просто в воздухе буквально ощущалось чье-то присутствие. Как будто тот, кто находился в комнате Маи, вышел за секунду до того, как туда вошел Андо.
– Знаете, я пожалуй вернусь в номер 303. Мне надо еще кое-что проверить, – наконец произнес он, пристально глядя на вахтера. Тот сперва удивился, потом забеспокоился, а под конец даже как будто испугался, но быстро справился с собой и с независимым видом принялся звенеть ключами.
Андо успел заметить мимолетный страх, отразившийся на лице старого вахтера. «Э-э-э, да старик, похоже, чего-то боится», – подумал он.
Вахтер протянул Андо ключ от квартиры со словами:
– Когда будете возвращаться, занесите ключи мне на вахту. – Глаза его, однако, говорили совсем другое: «Хочешь еще раз осмотреть эту комнату – пожалуйста, осматривай сколько угодно, только меня не впутывай».
Андо хотел спросить у старика, что он думает по поводу квартиры 303, но решил не приставать к человеку с лишними вопросами. Все равно вахтер навряд ли сможет внятно ответить на этот вопрос. Андо пришло в голову, что и он сам, если бы его спросили, не смог бы толком описать ощущение, оставшееся у него после посещения комнаты Маи Такано.
– Обязательно занесу. – Андо взял у вахтера ключ и решительно направился в сторону нужной двери. Медлить было нельзя. Секундное замешательство может привести к тому, что он испугается и бросит всю эту затею. Перед тем как открыть дверь, Андо пообещал себе убраться отсюда, как только поймет, что в этой комнате ему не нравится.
Он повернул ключ, дверь открылась. Он с удовольствием оставил бы дверь открытой на все то время, что ему придется провести в квартире, но увы – дверь закрылась автоматически, стоило ему ее отпустить. В тот самый момент, когда дверь закрылась, воздух в комнате стал неподвижным. Андо снял ботинки и подошел к окну. Закрыв окно, он раздвинул кружевные занавески так широко, как только было возможно.
Окно выходило на юг. За окном стоял погожий ноябрьский день. Самое начало четвертого. Андо развернулся и, освещаемый со спины мягкими солнечными лучами, еще раз осмотрел комнату. Странная комната. Не сразу понятно, мужчина здесь живет или женщина. Только кресло с пингвинами наводило на мысль о женщине.
Андо опустился на пол рядом с креслом и взял в руки трусики, лежавшие на спинке. Поднес их к лицу, понюхал. Потом снова понюхал, но уже держа на вытянутой руке. Трусики пахли молоком. Точно так же пахли распашонки Таканори, когда он еще был грудным младенцем.
Андо положил трусики обратно на спинку кресла и продолжил осмотр. Наконец его взгляд упал на видеодвойку. Внизу горел красный огонек. Это могло означать только одно – внутри была видеокассета Андо нажал на кнопку «eject», и видеомагнитофон выплюнул кассету. На наклейке Андо прочел:
Лайза Миннелли, Фрэнк Синатпра, Сэмми Дэвис-мл. 1989
Надпись была сделана тонким черным фломастером. Крупные, не очень тщательно выписанные буквы – непохоже, чтобы это было написано женской рукой. Андо вынул кассету из видеомагнитофона и внимательно ее осмотрел. Кассета была перемотана на начало. Он еще несколько секунд повертел ее в руках и засунул обратно в видеомагнитофон. Он был уверен, что это не случайное совпадение. Сначала рассказ Маи про Асакаву, расспрашивавшего про какую-то видеокассету. Потом – видеомагнитофон в машине....
Андо нажал на кнопку «play».
Первые две-три секунды экран словно был залит какой-то вязкой чернильной жидкостью. Затем на черном, мутном фоне появилась светящаяся точка. Ярко вспыхнув, она стала перемещаться туда-сюда по экрану. Потом остановилась и начала расти. Андо мгновенно почувствовал дискомфорт. Это было очень, очень неприятное чувство.
Точка росла и росла, и в тот самый момент, когда она, судя по всему, должна была превратиться во что-то другое, неожиданно началась телевизионная реклама. Андо отметил про себя, что он уже несколько раз видел эту рекламу по телевизору. Причем совсем недавно.