Спираль
Шрифт:
Он дошел до третьего снизу названия, и глаза его расширились от изумления, смешанного с ужасом. Он даже подумал, что это простое совпадение, но рядом стояло имя автора...
Выходят в марте
«RING» – Дзюнъитиро Асакава: триллер, образец классического жанра; история, от которой кровь стынет в жилах.
Брошюра выпала у Андо из рук.
...Неужели он собирается это опубликовать?!.
Теперь Андо понял, чем объяснялось странное поведение Дзюнъитиро Асакавы. Получается, что к тому времени как они встретились в кафетерии,
– Это нельзя публиковать! – выкрикнул Андо, вскакивая с кровати.
Надо попытаться поговорить с Дзюнъитиро и хотя бы ненадолго отложить публикацию – до тех пор, пока они не выяснят, насколько опасны RING-файлы. Как врач он должен что-то предпринять. Завтра они с Мияштой сдадут анализ крови. Результаты будут через несколько дней. Если обнаружится, что оба они носители Ring-вируса, то тогда публикация этой книги неминуемо приведет к ужасной катастрофе. Одно дело копировать в домашних условиях видеокассету и совсем другое – издать книгу. Десятки тысяч экземпляров... А если «RING» станет бестселлером? То тогда сотни тысяч или даже миллионы смертоносных книг разойдутся по всей стране...
У Андо зуб на зуб не попадал от ужаса. Он представил себе невероятных размеров цунами: исполинская темная стена поднимается из океана и накатывает на берег, смывая все на своем пути. Андо показалось, что он почувствовал на себе ее дыхание. Он встал, прикрыл окно и, обернувшись, увидел Масако, которая стояла в коридоре, замотанная в полотенце.
Андо увидел ее профиль. Девушка что-то искала у себя в сумке, наверное, нижнее белье.
Снова зазвонил телефон. Андо снял трубку и, услышав в ней характерный звук, нажал зеленую кнопку на факсе. Мияшта посылал ему фотографии.
Через секунду факс ожил и начал печатать. Андо неподвижно стоял рядом с аппаратом, глядя на медленно выезжающий из него лист бумага.
Вдруг ему показалось, что сзади кто-то незаметно подкрался. Он обернулся и увидел Масако. Кроме трусиков на ней было махровое полотенце, накинутое на плечи. Девушка стояла прямо у него за спиной. Раскрасневшаяся после душа, она молча пожирала его взглядом. Андо прочел в глазах девушки такое сильное желание, что ему сразу же захотелось обнять ее и целовать в глаза, в губы, еще и еще... Но кроме желания в ее взгляде читалась какая-то странная решимость.
Факс пискнул, давая понять, что все уже отпечатано. Андо аккуратно оторвал свернувшийся в трубочку лист, сел на кровать и расправил факс на коленях. Качество было не из лучших, но тем не менее он смог без труда разглядеть женское лицо на фотографии.
От неожиданности Андо вскрикнул. Садако Ямамура, глядевшая на него с листа бумаги, довольно сильно отличалась от того образа, который он себе нарисовал. Но вскрикнул он вовсе не поэтому, а потому, что это, без сомнения, была та самая женщина, которая сейчас стояла перед ним. Она взяла из его рук лист бумаги и внимательно изучила фотографии. Андо, не в силах вымолвить ни слова, обескуражено глядел на нее, как ребенок, которого только что отругали и теперь должны были выпороть.
Через несколько секунд, сглотнув комок в горле, он хрипло сказал:
– Ты... Садако.
...Садако. Садако, а не Масако. И никакая не сестра Маи Такано. Она обманула меня...
В ответ Садако слегка улыбнулась. Наверное, ее позабавило испуганное выражение его лица.
Все поплыло перед глазами, в голове не осталось ни одной мысли. Впервые в жизни Андо упал в обморок.
6
Обморок был оправданной реакцией, некой временной отсрочкой, тайм-аутом, взятым сознанием, чтобы, когда Андо придет в себя, он смог переосмыслить факты, так жестоко брошенные судьбой ему в лицо. Наверное, если бы у него было немного больше времени или хладнокровия, его сознание выдержало этот удар. Если бы он дошел до этого вывода сам, путем логических размышлений, ему бы не пришлось падать в обморок.
Однако все случилось так, как случилось – быстро и без предупреждения. Молодая женщина, которая стояла сейчас перед ним, такая юная на вид, на самом деле умерла двадцать пять лет назад. Но его память до сих пор хранила воспоминания о вчерашней ночи, которые они провели в любовной схватке, полной нежности и неистовости одновременно... Андо был на грани помешательства, и его мозг просто отключился. Любой хлопнулся бы в обморок, обнаружив у себя в постели покойника с двадцатипятилетним стажем.
Именно так люди и спасаются от ужасов – если ты потерял сознание, то ужас на какое-то время теряет над тобою власть. Обморок – это короткая передышка, которая помогает нам подготовиться к новой реальности.
Андо был без сознания меньше минуты, но этого короткого отрезка времени оказалось достаточно. Когда он очнулся, ему показалось, что в воздухе пахнет горелым мясом. Он лежал на кровати лицом вверх, хотя по идее должен был лежать на животе – он помнил, что упал на кровать лицом вниз. «Интересно, я сам перевернулся или меня перевернули?» На этот вопрос у него пока не было ответа.
Он лежал на кровати, а его ноги свешивались на пол. Оставаясь неподвижным, Андо втянул в себя воздух и прислушался к тому, что творилось вокруг. Потом приоткрыл глаза. Ему не хотелось одновременно возвращать к жизни все свои чувства. Надо было входить в новую реальность постепенно, иначе не избежать следующего обморока.
Андо услышал, как льется из крана вода. Звук, вероятно, шел из ванной. Больше всего он напоминал журчание ручья. Журчание становилось все громче, перекрывая звуки вечернего города, так что шум расположенного неподалеку Столичного шоссе уже практически не был слышен. Андо широко открыл глаза и уставился на потолок. Прямо над ним светились две флуоресцентные трубки, заливая ровным светом всю комнату.
Не поворачивая головы, Андо обвел глазами пространство вокруг себя и только после этого приподнялся и осторожно сел на кровати. На какой-то момент он было подумал, что весь предыдущий кошмар ему просто приснился, но тут звук льющейся воды стих. Андо инстинктивно затаил дыхание.
Из коридора в комнату вошла женщина. Как и раньше, она была завернута в махровое полотенце. Андо хотел закричать, но крик застрял у него в горле.
Он оттолкнул тонкую руку, протянувшую ему влажное полотенце, и встал на подкашивающиеся ноги. Встав, он начал пятиться, пока не уперся спиной в стену. Снова попытался закричать, но не смог.