Спираль
Шрифт:
Лежа на земле, всего в пяти метрах за кормой планетарной машины, Антон осмотрелся.
Пехоты он не заметил. Никто не прятался за броней. БПМ стояла за грудой щебня, над укрытием возвышалась только покатая башня машины, и два орудия продолжали вести огонь, очевидно, прикрывая ползущих по площади ганианцев.
Антон подполз сзади, привстал, обжигая руки о жалюзи заднего радиатора, из щелей которого вырывался раскаленный воздух, достал две гранаты для подствольника и сунул их в щель поворотного круга, которая шла на стыке покатой башни и самого корпуса.
Сделав это, он сполз по заднему скату брони, и в этот миг БПМ начала поворачивать
Один из подствольных зарядов попал между шестернями привода. Раздался глухой взрыв, башню заклинило, внутри машины должно быть контузило экипаж, потому что огонь тут же стих. Антон отполз еще на несколько метров, оглянулся. Планетарная машина не стреляла, в башне открылся люк, оттуда показалась голова ганианца без шлема.
Почему же не сдетонировала вторая граната?
Заметив его, ганианец что-то заорал. В кормовой части БПМ открылся еще один люк, оттуда полоснула очередь, бок Полынина обожгло болью…
Он вскрикнул, судорожно переворачиваясь на спину. В руке уже была зажата последняя граната. Во рту появился солоноватый привкус крови… и тут он впервые испытал это нереальное чувство…
Что-то, видимо, необратимо нарушилось в его голове из-за многократных контузий. Он инстинктивно сжался в комок, ожидая хрусткого, болезненного удара рвущих тело пуль, но избыточный, предсмертный выброс адреналина в кровь внезапно превратил окружающий его мир в медленно изменяющийся стоп-кадр…
В первое мгновение эта перемена ошеломила Антона.
Справа от него на глазах вырастал десятиметровый султанчик бетонной пыли, слева протянулась цепочка из пяти таких же, но уже опадающих белесых всплесков, зрение было размытым, предметы теряли свои очертания, превращаясь в расплавленные контуры, он сам двигался так же медленно, как весь окружающий мир, но мысли…
Его контуженного разума не коснулось замедление реальности.
Б… у… м…
Это был удар сердца. Звук растянут, словно замедленное, хрипяще-тянущее воспроизведение на неисправном магнитофоне, Антон прожил его, как целый отрезок жизни, успев поразиться нереальной медлительности ощущений, потом его сознание переключилось на черный провал открывшегося десантного люка, огонек, мерцающий в нем… и рука с гранатой медленно поползла вперед, продавливаясь сквозь загустевший воздух… пальцы разжались, отпуская в полет глянцевито-черный, одетый в рифленую рубашку шарик гранаты: она прочертила в воздухе размытую дугу и канула в темном чреве БПМ…
Взрыв грянул, вернув не только привычную скорость событий, но и слух. Адский грохот, слепящее пламя, вырвавшееся из нутра планетарной машины через оба люка, трескучий раскат детонирующих внутри БПМ боеприпасов, и башня с двумя стволами спаренного орудия, оторвавшись от корпуса, плавно подлетела вверх, переворачиваясь в раскаленном воздухе. Взрывная волна ударила в грудь Антона, опрокинула навзничь, швырнула его на обломки бетона…
Еще одна контузия… Какая по счету?.. Боль, располосовавшая бок, заставила онеметь половину тела. Полынин понял, что ранен, но эта мысль опять прошла стороной.
Он лежал на дымящейся груде щебня, уже не человек, но еще не труп… Лицо Антона, покрытое копотью, искаженное гримасой боли, выражало не радость победы, а лишь страдание… Он уже был вне игры, но у него не осталось шанса по своей воле полностью уйти, исчезнуть из этого адского мира, захлопнув за собой дверь…
Чернота навалилась
Аллор.
Квартира Полынина.
Он провалялся в госпитале почти год.
Реальной памяти о том, кто и как вытащил его с Хабора, у Полынина не было, в сознании сохранились лишь клочки воспоминаний, оставшиеся от тех последних минут… Или, может, часов?.. Подорванная планетарная машина ганианцев часто навещала его в бреду, особенно в госпитале… Он видел ее почерневшую корму, развороченные жалюзи, под ними открытый люк и свесившееся из него тело, порванное осколками. Особенно ярко запомнился затылок мертвого ганианца, обмотанный дымящейся, тлеющей тряпкой… а на фоне этого зловещего силуэта тут же вспоминалось свое собственное ощущение полнейшей беспомощности перед надвигающейся судьбой… Еще память выталкивала из своих глубин кучу бетонного гравия, дым, сочащийся из-под нее, кровь, сначала обильно заливавшую простреленный бок, и боль, которая временами парализовывала половину тела, пресекая его слабые потуги уползти куда-нибудь, и все это, в субъективном восприятии Антона, длилось вечность…
На самом деле посттравматическая память Полынина хранила в себе от силы пару минут сознательных мучений, после которых наступила спасительная чернота…
Погасив его сознание на Хаборе, она окончилась лишь много месяцев спустя, в реанимационном отсеке космического госпиталя, базировавшегося на орбитах Форта Стеллар — центральной военной базы Конфедерации Солнц…
…Очнувшись, оттолкнув воспоминания, Антон почувствовал, что опять начинает сползать в эту пропасть. Мышцы напряглись и дрожали, во рту появилась сухость, сквозь которую пробивался солоноватый вкус крови.
При выписке из госпиталя ему сказали, что мозг после пяти контузий может повести себя совершенно непредсказуемо. Антону сулили провалы в памяти, необоснованные вспышки ярости и прочее, прочее, а он просто запер на замок определенный сорт воспоминаний и не выпускал их оттуда. Все. Нет этого прошлого и никогда не было…
«Хрен там! Никуда оно не делось».
Он налил себе коньяку, выпил, опять ощутив тот же эффект: словно рядом хлопнул несильный взрыв имитационной гранаты. Сознание оглохло, затормозилось на несколько секунд, а потом все резко вернулось на круги своя — никакого опьянения, лишь сухая горечь во рту, перебившая вкус крови.
И то ладно…
Антон вернулся за стол, попутно с раздражением отметив, что РИГМА по-прежнему пашет свои жесткие диски. Было очень похоже на то, что домашний сетевой терминал все-таки словил вирус, от которого никак не может избавиться.
Вспомнив о поломке реанимационного компьютера «Скорой помощи», Антон решил, что хватит глючить, пора заняться делом, тем более до рассвета оставалось всего два часа, а на десять у него назначена техническая проверка корабля перед предстоящим внеплановым вылетом в Рукав Пустоты.