Спиридов был — Нептун
Шрифт:
Первые шаги Петра III на военной стезе для армейцев обернулись неудобствами новой, по прусскому образцу, формы одежды.
К флоту император повернулся лицом. На первом заседании Сената приказал: немедленно приступить к очистке и углублению кронштадтских гаваней, исправлению их и обложению стен камнем и затем предложил обсудить вопрос об окончании работ в Рогервике вольнонаемными людьми, отправив находящихся там каторжных невольников в Нерчинск. 16 февраля уже была назначена комиссия «для приведения в лучшее состояние флота», которой предстояло
«За старостью и болезнями» царь распорядился уволить генерал-адмирала Голицына и адмирала Мишукова. А последнего «отставили от службы без прошения и пенсии». Но, видимо, новый владелец трона во время войны внимательно присматривался к боевым действиям на море и знал, кто отличился из моряков.
Запомнилось 10 апреля Григорию Спиридову. В этот день «Высочайшим указом за ревностную службу всемилостивейше мы пожаловали контр-адмирала Мордвинова в вице-адмиралы, капитана 1-го ранга Спиридова в контр-адмиралы».
Адмиральский чин обязывает командовать эскадрой, дает право называться флагманом. Адмирал имеет свой флаг, поднимаемый на стеньге флагманского корабля. Первый раз положенный адмиральский стяг Григорий Спиридов, приняв под команду Ревельскую эскадру, поднял на 68-пушечном корабле «Св. Климент папа Римский» в конце мая кампании 1762 года. Но прежде чем отправиться к эскадре, представляясь в новом звании и поздравляя Мордвинова, он обратился к нему с необычной просьбой:
— Ваше превосходительство, пекусь о своих отроках, гардемаринах. Не хвалюсь, усердно с ними занимался всякое время свободное, особо на корабле, при кампании. Нижайше прошу коллегию проверить их знания, достойны ли они звания офицерского. В свое время сам хаживал пять годков гардемарином, покуда дождался мичмана.
Мордвинов слушал с вниманием, у самого подрастал сын, которому он прочил морскую карьеру.
— Не могу отказать, Григорий Андреевич, но только, чур, поблажек не будет, по всей строгости спросим. Сами знаете наших флагманов.
В последний день апреля коллегия экзаменовала гардемаринов Спиридовых и единодушно отметила похвальные успехи малолеток. «Так как все математические науки и навигацию обучены и знают изрядно и корабельный экипаж и тактику, что до младших офицеров принадлежит, знают изрядно, индуит и состояния доброго, на море служили в ост-зее две кампании — достойны производства в мичманы, но еще молоды...»
За минувший месяц произошли важные события. 24 апреля Россия и Пруссия подписали мирный трактат. Петр III произвел в генерал-аншефы Румянцева, назначив его командующим, и все войска приказал двинуть к границам Дании.
— Пора нам возвратить Голштинии прежние земли Шлезвига, — объявил император своим приближенным.
Не зря Петр Федорович, давая наказ еще в январе Морскому ведомству, предупредил:
— Знатность империи нашей и существеннейшие ее интересы неотменно требуют сделать превосходный военный флот.
Видимо, уже тогда уяснил он значимость флота в своих дальнейших планах борьбы с Данией, морской державой. Без поддержки флота нечего было и думать об успехе.
В середине мая Петр III подписал указ Адмиралтейств-коллегии, где говорилось, что по причине «продолжающихся в Европе беспокойств не может армия наша из нынешних ее мест скоро возвращена быть, но паче же принуждена неотложно пополнять отсюда заведенные единожды для нее магазины. Повелеваю подготовить к выходу в море Кронштадтскую эскадру, а Ревельскую эскадру под командованием контр-адмирала Г. А. Спиридова, наоборот, как можно скорее послать „крейсировать от Рижского залива до Штетинского, прикрывая транспортные суда“.
Спиридов срочно готовил эскадру к походу, а из Петербурга одна за другой летели царские депеши.
«14 мая Ревельскую эскадру под командованием контр-адмирала Спиридова отправить в море, как скорее, сколько можно ближе к Кольбергу, чтобы от находящегося там нашего генерала графа Румянцева скорее приказания получать и скорее по оным точное исполнение делать, что особливо и паче всего ему Спиридову предписать надлежит».
На другой день в Адмиралтейств-коллегии вице-адмиралу Мордвинову объявлено было:
«Вчерашнего числа Его И. В. изустно соизволили повелеть контр-адмирала Спиридова в поведенный путь отправить немедленно».
Ревельская эскадра 28 мая вышла в море, а в Петербурге стремительно развивалась интрига с непредсказуемыми последствиями для России. В день подписания трактата с Пруссией супруга Петра III родила мальчика, прижитого от Григория Орлова, будущего графа Бобринского. Освободившись от бремени, она начала действовать без промедления перед угрозой погибели. Муж то и дело публично унижал и оскорблял ее, не стесняясь сожительствовал с камер-фрейлиной Елизаветой Воронцовой, в открытую объявил о предстоящем разводе с Екатериной и своей женитьбе на Воронцовой...
Но амурные дела не заслонили у Петра проснувшееся вдруг, подобно своему деду, влечение к морскому делу.
В июне Адмиралтейств-коллегии следовали один за другим «Высочайшие указы»:
«Июня 2 дня: Вице-адмиралу Мордвинову, контр-адмиралу Милославскому и генерал-майору Рамбургу поведено, чтобы строение здесь кораблей преумножить, сколько есть дубового и соснового леса, а у г. Архангельска из наличных лесов заложить и строить на сколько кораблей фрегатов хватит».
«Июня 3 дня вице-адмиралу Мордвинову сего месяца 2 числа.
Его И.В. соизволил повелеть к г. Архангельску послать указ с нарочным курьером, чтобы корабли и суда отправить в самой скорости».
«Июня 19 дня: Его И.В. повелел заложить и построить 9 или по крайней мере 6 кораблей и чтобы оные к предбудущей кампании 1763 г. были приуготовлены и для того все леса забрать, послать нарочных офицеров и гнать их немедля к Адмиралтейству».
«Июня 23 дня — приготовить немедленно в Кронштадте морских судов для перевоза до 500 лошадей».
«Июня 26 дня — Сенату повелеваю исполнить все требования Адмиралтейств-коллегии, чтобы строение кораблей начать, как наискорее и продолжать оное с крайней поспешностью. Об отпуске же потребной к тому денежной суммы, полмиллиона рублей, мы вскоре повеление дадим».