Спириты, или Медиум поневоле
Шрифт:
– Низший дух, пришедший из тьмы, – голос Даши разбил оковы этого морока. – Ты явился на мой зов и должен подчиниться мне. И теперь я приказываю тебе – уйди.
Свеча, стоящая на столе, сломалась и потухла.
– Я приказываю тебе – уйди.
Все, что находилось в комнате приобрело зловещий зеленый оттенок. Николай знал, что источник этого света находился у него за спиной. И еще он знал, что если обернется, то умрет. Каждая клеточка была так напряжена, что Николаю было больно двинуться; живыми оставались только глаза. Он видел, как лицо Даши напряглось, ее губы двигались. Николай ничего не мог расслышать – воздух
«Отче наш…», – донеслось до него из какой-то неимоверной глубины. Даша начала молиться. И постепенно, с каждым произнесенным словом, давление на его плечи и шею стало уменьшаться, он уже мог распрямить спину. Зеленый свет приобрел золотистый оттенок и стал бледнеть, пока не исчез совсем.
Все тяжело дышали. Варя с Катей, склонив головы к столу, казалось крепко спят. Николай пошевелился, но так и не отпустил руки. Сначала Катя, потом и Варя стали подавать признаки жизни. Одна из них подняла огрызок свечи и снова зажгла ее. Они обе посмотрели сначала на Николая, точнее на то, что происходит у него за спиной, потом дружно уставились на Дашу. Сестра медленно приходила в себя, она первая расцепила руки, подавая сигнал к завершению сеанса. Затем слабо улыбнулась брату: – Ты можешь идти, Коля. Девочки мне помогут.
«Что-же произошло в той комнате?» – этот вопрос Николай задавал себе снова и снова. Он искал ответы и не находил.
В тот вечер он выбежал из дома и полночи бродил по темным улицам Москвы. Его привычное понимание мира начинало рушиться. Если принять все, как есть, то придется признать, что все, что он знал о себе и реальности было в корне неверным. Но он не мог даже допустить такую возможность. В этом мире нет места чудесам, и страшные сказки придумываются для детей. Но ведь что-то же действительно произошло.
С сестрой он не решался говорить на эту тему и даже стал сторониться. Он замечал, что Дашу это очень огорчает, но продолжал упорно избегать ее. На самом деле он просто боялся. Боялся, что сестра подтвердит его сомнения, что все случившееся окажется правдой.
«Нет, нет и еще раз – нет. Этого не может быть. Этого ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ», – Николай постоянно твердил себе эти слова. «Дашка все подстроила, они разыграли его». Ему проще было признать себя наивным дурачком, над которым посмеялись. Его мозг с легкостью принимал такое объяснение. Но внутренний голос нашептывал обратное. Николай не слушал его, гнал подальше.
Со временем страх, который он испытал в той комнате поутих, сомнения забылись. Молодым людям чужды горькие воспоминания, они не вязнут в прошлом. И находят самые простые ответы. Никакой магии нет, духов тоже не существует, спиритизм – ложное учение, а все медиумы – фокусники, лжецы и проходимцы.
А Даша сама была напугана. Но ее страх был иного рода. Из книг и журналов, из рассказов самих медиумов, она узнала о существовании духов-учителей, которые помогают и охраняют спиритов. Она решила, что и ей самой не плохо было бы заручиться поддержкой такого духа. Но что-то пошло не так.
Вместо высшего духа на ее зов явилось нечто другое. Какое-то низшее существо из самых дальних закоулков преисподней. Их спасло то, что они не разорвали цепь. Иначе последствия были бы непредсказуемы. Может быть об этом ее хотел предупредить дух матери.
Она вспомнила свои сны. Мама в этих снах пыталась ей что-то сказать, но она никогда не могла разобрать ни слова. И за духом мамы всегда следовала мерзкая тень, словно дух матери находился у нее в плену. Сейчас, как никогда, Даше требовался совет, а еще лучше – наставник, который все бы объяснил. Она готова была разрыдаться от своего бессилия.
Ей нужно с кем-то поговорить. Варя с Катей не подходят, нужен кто-то знающий, тот, кто сможет объяснить, что же с ней происходит. Все эти видения, призрак мамы. Откуда исходит эта сила, что позволяет ей общаться с потусторонним миром?
Глава 3
Духота в номере стояла нестерпимая. Открытые окна не спасали – с улицы, вместе с пылью, лились потоки раскаленного жара. По лицу Жаклин пробежала тень страдания: «Это просто невыносимо».
Время щадило ее. Красота Жаклин не увядала. Мужчины продолжали падать к ее ногам, но этот «мусор» лишь раздражал. Сейчас судьба предоставляла ей шанс, упускать который, она была не в праве. Жизнь не прощает слабых и сдаваться Жаклин не собиралась. В том, что случилось в Моравии ее вины не было. Тот магистр сам виноват: выпил лишнего и не смог уследить за своим языком. Слабый человек. Правда пришлось бежать, но верный Матео был, как всегда, начеку. Им без труда удалось скрыться.
Матео – немой слуга, безгранично преданный Жаклин. Сейчас он отдыхает в соседнем номере, но всегда готов явиться по первому зову.
«А бедняга Серж так ничего и не узнал». – И не узнает, – уже вслух произнесла Жаклин.
Дверь в номер с шумом раскрылась и в комнату вбежал мужчина. Импозантный, средних лет красавец, он скинул шляпу и повалился на диван:
– Дорогая Жаклин, я подыскал для нас дом. Такой милый особнячок, – затараторил он. – Ездили смотреть с хозяйкой. Тихая улица, вдали от любопытных глаз, все, как ты и просила. Хозяйка, некая Ульяна Тимофеевна, вдова купца Самойлова. После смерти она перебралась в центр, к родственникам, а дом с тех пор пустовал. К слову, ты не поверишь, она оказалась заядлой спиритуалисткой. Знает всех местных шарлатанов. Видела бы ты, как она вцепилась в меня, стоило заикнуться, что я медиум…
– Серж, ты снова торопишься. Нам лишний шум ни к чему. Зачем ссориться с местными спиритами? – Жаклин подошла к мужчине и вручила ему картонную карточку. – А вот на очередной домашний театр никто в таком большом городе не обратит внимание.
– «Театр Теней месье Сержа и мадам Жаклин», – прочел он. – Театр? Жаклин, что еще за театр? – Серж в недоумении вертел картонку.
– Я думаю приглашать зрителей на наши сеансы.
– Зачем такие сложности? Раньше обходились без них. Ты думаешь, это будет разумно? Сразу столько внимания от посторонних.
– Серж, тебе не бывает скучно? – Жаклин с тоской смотрела на пыльную улицу. – Порой хочется чего-то особенного, того, что никогда не делал, чего никогда не желал.
– Со своими желаниями нужно быть поаккуратнее, – Серж подошел к Жаклин и взял ее за локоток. – И как ты собираешься привлекать публику? Ведь мы никуда не ходим, ни с кем не общаемся. Заперты здесь, как в той тюрьме.
– Это твоя забота, поговори еще раз с хозяйкой. С твоих слов выходит, что ей не чужда эта тема, – Жаклин высвободила руку и одарила Сержа благодушным взглядом: