Сплетение дорог
Шрифт:
— Какую? —
— «Всё о зеркала» называется. Она мне где-то тут на глаза как-то попадалась.
— Если не секрет, расскажи, зачем тебе нужна именно эта книга? — устало усаживаясь на единственный стул в помещении, спросил Ур. Могучему генералу, вдруг стало так приятно от того, что он ведёт обычную беседу с непутёвым, вечно раздражающим его отпрыском.
— А тебе, зачем знать?
Ну, — от такой дерзости на мгновенье опешил генерал, а после взял себя в руки и решил быть более мягким, вдруг поможет. — Во-первых, интересно узнать, чем книжка тебя привлекла. Во-вторых, может, я могу помочь тебе
— Ладно. Тут нет великого секрета, — согласился рассказать о случившемся Яр, решив, что отец действительно может ему помочь.
— Получается, ты хочешь узнать, что случилось с зеркалами, почему они начали показывать другой мир. А ещё желаешь узнать, о чём поётся в услышанной песне. Я правильно понял? — сделал выводы генерал.
— Ага.
— Ну, что же. С информацией о странном поведении зеркал я тебе помочь не смогу, придётся тебе отыскать-таки ту книжку и прочесть. А вот с переводом песенки хоть сейчас помогу.
— Правда?
— Ага, — кивнул Ур и вопросительно взглянул на сына. — Помогать?
— Конечно, прошу, отец помоги.
— Тогда открой третий шкаф, что встроен в западную стену. Там должен находиться девятигранный кристалл языкового познания. Он должен быть размером с мои два кулака. У него ещё такая харалуковая подставка, овитая орихалком. Как увидишь тащи сюда на стол.
Яр быстро нашел среди разного хлама на полках встроенного шкафа требуемый предмет и поставил его на стол перед отцом.
— Что теперь?
— Теперь пыль сотри с него, а то обидится и не станет работать.
— Готово, — сияя глазами полными жажды, решимости и чего-то ещё, сообщил Яр не заметив каким восхищённым взором смотрит на него отец.
— Да не может быть! — удивлённо думал тем временем Ур, глядя на сияющий взор непутёвого сына. Этот взор он видел всего несколько раз за всю свою долгую жизни. И всякий раз обладатели подобного взора становились прославленными, легендарными демонами. Лучшими представителями своего рода, что оставляют свой след в истории на века.
— Неужели из-за увиденного в зеркале он нашел свою цель в жизни? Нежели уверовал в свою мечту, и теперь будет идти за ней несмотря ни на что, — растерянно думал Ур, чувствуя, как в нём просыпается гордость.
— Пап, что дальше? — вернул Яр отца из мира размышлений.
— Теперь возьмись руками за подставку. Пропусти через неё свою энергию так, чтобы она вошла в первую опору подставки, прошла через кристалл, а вышла и влилась обратно в твоё тело, через вторую опору, — поведал отец и увидел, как Яр сразу приступил к делу. — Пропускай энергию непрерывно. Это позволит кристаллу идентифицировать тебя, а если ты позволить ему питаться одним процентом от своей энергии и она придётся ему по вкусу, то он признает тебя своим хозяином и станет верным помощником. Он даст об этом знать, засветившись зелёным сиянием. Если же твоя энергия не понравится ему. Он к слову весьма привередлив в этом вопросе, тогда он засветится жёлтым сиянием и позволит тебе задать вопрос в обмен на полученное энергетическое угощение. Если же засияет красным сиянием, считай — всё пропало. Это означает то, что ты ему не нравишься, а твоя энергия ему противна. В подобном случае даже вопрос задать не успеешь, он просто уйдёт в себя и опять станет обычным кристаллом.
— Понял, — кивнул Яр и с рвением, приступил к делу. Взялся руками за опоры и принялся пропускать свою энергию через кристалл. Буквально через пару минут, комнату озарило зелёное сияние, и Ур не удержался от восторженного возгласа.
— Да, ну не может быть! Этот гад не светился зелёным уже лет триста. Даже мне только один раз позволил вопрос задать, а тебя гляди как — сразу признал. Ещё и служить тебе вздумал. Ты гляди, даже энергетический свиток договора о служении призвал, — кивнув в сторону появившегося перед Яром свитка, сказал Ур. — Что теперь делать будешь? Возьмёшь камень в услужение? Если так сделаешь на протяжении всей своей жизни, будешь ему процент от своего опыта отдавать.
— Возьму, — ответил Яр и энергетический договор развернулся перед ним, приглашая поставить кровавую подпись, в то время как от самого кристалла отделилось несколько микрочастиц и прикрепилось к договору вместо подписи. Яр недолго думая, оцарапал палец о свой клык и поставил печать, отчего кристалл ещё сильнее засиял.
— Ну всё, с формальностями покончено. Теперь никогда не убирай его обратно в шкаф. Пусть всегда стоит на твоём столе. Так он будет помогать тебе советами и всем чем может на любом расстоянии, — поведал отец.
— Хорошо, так и сделаю. Оставлю его на столе пусть стоит, всё равно есть не просит.
— Так, теперь задай ему вопрос и спой песню, что слышал, — сказал отец.
— Да, да, господин мой, спрашивайте, — вдруг раздался голос из кресталла и Яр чуть не отшатнулся от неожиданности, едва из рук опоры не выпустил. — Да отпустите уже мой пьедестал, — сразу важным тоном заявил камень. — Мы теперь договором связаны, потому ваша энергия постоянно будет совершать круговорот между нами, где бы вы не находились.
— Вот так дела, кристалл, я даже не догадывался о том, что ты говорить умеешь, — совершенно не удивился повидавший виды генерал.
— Я разговариваю и полноценно общаюсь только с теми кто заключил со мной договор служения, — заявил кристалл.
— Может у тебя ещё и имя есть? — решил подшутить над сверкающим камнем Ур.
— Конечно, есть, — всё так же важно ответил кристалл. — Разрешите представиться мой господин, я Гиг ваш верный слуга и советник по любым вопросам, связанным с языками. Потому спрашивайте, отвечу.
— Уважаемый Гиг, — чувствуя себя не в своей тарелке, вежливо обратился к кристаллу Яр. — Я услышал одну песню на неизвестном языке и захотел узнать, о чём в ней поётся.
— Если помните слова, пропойте и получите всеобъемлющий ответ, — попросил Гиг.
Яр смущаясь как младенец из-за того, что приходится петь на глазах у отца, всё же спел и довольно не плохо.
— Какой сюрприз. Оказывается, мой младший сын обладает чудесным голосом и имеет музыкальный слух, — одобрительным тоном поддержал отпрыска Ур и парень смутился ещё больше. Яру непривычно было вот так по-дружески с отцом общаться. Обычно все их разговоры были на повышенных тонах и заканчивались отеческой трёпкой. А теперь он кожей чувствовал отцовскую заботу и она ему нравилась. Может раньше надо было завершить подростковое бунтарство и взяться за ум?