Сплетенная с тобой
Шрифт:
— Ева. — Он прижался губами к моему виску.
— У тебя усталый вид. Когда ты в последний раз спал?
— Когда вылетел из Сан-Диего. — Он слегка отстранился, устремив на меня взгляд своих серых глаз, точь-в-точь таких же, как у меня.
— Это что, весь твой багаж? — спросила я, но он только покачал головой, продолжая всматриваться в меня. — Ты голодный?
— Перекусил в Цинциннати. — Он наконец-то отпустил меня и поднял сумку. — Но если ты хочешь есть…
— Нет. Я сыта. Но думаю, попозже мы можем захватить Кэри и где-нибудь пообедать втроем, если ты, конечно, не против. Он сегодня снова вернулся к работе.
— Конечно. — Папа замялся. Вид у него был слегка потерянный.
— Папа, я в порядке.
— А я нет. Мне хочется хоть кого-нибудь отделать как следует, но никого нет под рукой.
И у меня сразу возникла отличная идея.
Я схватила папу за руку. Пора было выбираться из аэропорта.
— Не оставляй эту мысль.
Глава 12
— Он реально заставляет Дерека выкладываться на полную катушку, — заметил Паркер, вытирая полотенцем пот с бритой головы.
Я повернула голову и увидела, как папа борется с инструктором раза в два больше его, а папа, надо сказать, был отнюдь не мелким парнем. Двести фунтов сплошных мускулов, рост более шести футов — словом, Виктор Рейес был грозным противником. Более того, после того как я поделилась с ним своим интересом к крав-мага, папа сказал, что ему тоже стоит попробовать, и, похоже, здорово продвинулся в этом направлении.
— Спасибо, что разрешил ему поучаствовать.
Паркер посмотрел на меня так, как умел только он один. Спокойно и твердо. Ведь он учил меня чему-то большему, чем просто самооборона. Учил не бояться и обдумывать каждый свой шаг.
— В обычной ситуации я сказал бы, что наш зал не то место, где нужно срывать гнев, — произнес он. — Но у Дерека давно не было достойного соперника.
И хотя Паркер ни о чем не стал спрашивать, я почувствовала повисший в воздухе немой вопрос. И решила, что, пожалуй, стоит ответить, ведь Паркер как-никак оказал мне любезность, разрешив папе монополизировать второго инструктора.
— Он только что обнаружил, что кое-кто смертельно обидел меня много лет назад. А теперь уже ничего нельзя сделать, и он не в силах с этим смириться.
Паркер нагнулся и взял стоявшую рядом с матом бутылку воды. И, немного помолчав, сказал:
— У меня тоже есть дочь. И могу себе представить, что у него на душе.
Я увидела искорку понимания в обрамленных густыми ресницами темных глазах. Прекрасно. Значит, папа попал именно туда, куда надо.
С Паркером было легко и приятно общаться, я еще никогда не встречала такой искренней улыбки. Но несмотря на все это, никто не рискнул бы обращаться с ним слишком фамильярно. Тем более попытаться провести его. Ведь то, что он настоящий уличный боец, можно было понять не только по многочисленным татуировкам.
— Так что можешь смело приводить его сюда. Пусть немного спустит пар и поймет, что ты тоже заботишься о собственной безопасности. Неплохая идея.
— Просто не знаю, что еще можно сделать, — призналась я.
Спортзал Паркера располагался в помещении бывшего склада в возрождающемся районе Бруклина. Стены из неоштукатуренного кирпича и огромные раздвигающиеся двери придавали зданию своеобразный шик. Здесь я всегда чувствовала себя более уверенной и сильной.
— У меня есть кое-какие идеи, — ухмыльнулся Паркер, кивнув в сторону мата. — Давай покажем ему, что ты умеешь.
— Давай, — швырнув полотенце, сказала я.
Когда мы въехали на подземную парковку в моем доме, то я не увидела ни одного парковщика. Но поскольку мне не хотелось ни с кем делиться лаврами отличного водителя, это было даже на руку. Припарковав «астон-мартин», я заглушила мотор.
— Сказочно. Прямо у лифта.
— Вижу, — отозвался папа. — Твоя машина?
— Нет. Соседа. — Я ждала такого вопроса.
— Хороший сосед, — сухо заметил папа.
— Чашка сахарного песку. «Астон-мартин». Какая разница? — улыбнулась я.
Папа выглядел таким измученным и усталым, причем отнюдь не из-за разминки в спортзале. Его усталость была психологической. Она шла откуда-то изнутри, и это меня убивало.
Выключив мотор, я расстегнула ремень безопасности и повернулась к папе:
— Папа, я… У меня сердце разрывается, когда я вижу тебя в таком состоянии. Нет, это выше моих сил.
— Мне просто нужно немного времени, — тяжело вздохнул он.
— Я не хотела, чтобы ты знал. — Я взяла папу за руку. — Но теперь даже рада, что ты в курсе, раз уж можно навсегда забыть о Натане.
— Я читал отчеты.
— Господи. Папочка… — У меня во рту сразу стало горько. — Я не хотела, чтобы ты все это видел.
— Да, я сразу понял, что здесь что-то не так. — В его глазах застыла такая мука, что я не выдержала и отвернулась. — То, как Кэри сразу сел возле тебя, когда детектив Грейвс назвала имя Натана… Я понял, ты чего-то недоговариваешь. Но продолжал надеяться, что рано или поздно ты все расскажешь.
— Я изо всех сил старалась оставить Натана в прошлом. Наши с тобой отношения — одна из немногих вещей, которые он не смог изгадить. И я пыталась оставить все как есть.
Папа еще сильнее сжал мою руку:
— Скажи правду. Ты в порядке?
— Папа, я все та же твоя маленькая девочка, которую ты навещал пару недель назад. Та же маленькая девочка, что бродила с тобой по Сан-Диего. Я в порядке.
— Ты была беременна… — Его голос дрогнул, по щекам потекли слезы.
Я осторожно смахнула их, не обращая внимания на собственные.
— Рано или поздно я снова забеременею. И возможно, не один раз. Возможно, тебе еще придется нянчиться с внуками.
— Иди сюда.