Сполохи
Шрифт:
Мист многозначительно посмотрела на Торрена поверх обкусываемой булки, которая была, видимо, тоже немного магической.
Если цивилизация привыкла полагаться на какую-то подпорку, и эта подпорка исчезла – то понятно, почему эльфы предпочли убежать, спрятаться, чтобы переждать шторм, а не сражаться.
Торрен, правда , понял ее по-своему:
– У тебя своя булка есть, на мою не косись!
– Да больно мне надо, – возмутилась Мист. – Тут и без хлеба с твоими слюнями есть на что посмотреть.
На них, впрочем, пялились
Разглядывание красот города успешно заняло их до входа в Священную рощу, путь через которую оказался недолгим. Буквально через несколько рядов деревьев перед ними открылся каменный низкий бассейн неправильной формы – та самая “клякса”, по краям которого стояли четыре статуи, изображающие богов-властителей Доменов. Каменная чаша была пуста, но, вероятно, в том и была суть, что она наполняется далеко не всегда и сама собой.
– От поднятия грунтовых вод, – заключила сама для себя Мист, углядев в основании бассейна трещины. – И что нам, остается ждать?
– Да, – кивнул ар-Маэрэ, махнув своим ученикам, которые следовали за ним с грузом всевозможных вещей, полезных в походе. – Вода как раз должна начать подниматься после смены дня, через несколько часов после заката.
Звучало это достаточно обнадеживающе – но глядя на сухой камень и незнакомые лики статуй, Мист не могла не тревожиться. Чтобы занять себя, она забрала у Торрена и тетрадь, и листочки с записями и стала перекладывать и переставлять слова подписи, изучая их так и эдак.
– Что там, дым и пепел, заклинание сочинила, магиня магинь?
– Почему это звучало как “могила могил”? – пожаловалась Мист. Самые последние слова явно не относились к заклинанию, потому что даже близко не ложились в ритм, как не старайся, и они не нравились ей еще больше всего остального. “Дорогой пройдет лишь одна”.
– Смекаешь, – одобрил ее Торрен, садясь рядом на каменный парапет. Лагерь позади них выглядел вполне нормальным, со вполне нормальной жизнью – только ар-Маэрэ вносил в него особые оттенки, то и дело либо раздавая команды, либо применяя магию для улучшения своего тяжкого походного быта.
– А что если мы не сможем забрать всех? Я так понимаю, Рах не собирается оставлять девиц тут? Хоть они и отсюда.
– Рах сделает то, что нужно, – пообещал Торрен. – Как ты скажешь, так и сделает. Может, он для них и важный хрен с маслом, а вот ты и для него, и для егойных дев – что-то вроде Святого Амайрила.
Мист передернулась.
– По хорошему, надо бы их попытаться увести, – сказала она. – Ни о каких н’ирнах ничего не известно из прошлого. Рах бы знал.
– То, что о них ничего не известно, не значит, что их не было, – умно сказал Торрен. – Ты ж, глядь, цельный историк тер, простите, уже эр-Ианде, стыдно не знать.
Он был прав – отсутствие сведений не означало отсутствия факта. Но Мист все равно было почти панически страшно сейчас – потому что перед лицом потенциального возвращения она не могла не спрашивать себя о том, не изменили ли они мир своим присутствием в прошлом так, чтобы им было некуда возвращаться, на самом деле.
– Но если нам придется выбирать, кому возвращаться, – внезапно серьезно сказал Торрен. – То пойдешь ты.
– Это еще почему?
– Потому что ты с книжкой-то, – пожал он плечами. – Я при тебе, и Рах – тем более. И Мейли прицепился тоже к тебе. И вот ты там справишься, а я – а пепел знает.
– Давай лучше вернемся все, – попросила Мист. Торрен подтолкнул плечом ее плечо и промолчал, потому что это было совершенно очевидно.
Вода начала подниматься через три часа после заката – хотя в целом назвать это водой было бы неправильно. Больше было похоже на текучий свет, тем более, что прикосновение к нему не оставляло ощущения чего-то мокрого – все равно, что сунуть руку в круг света.
– Есть определенная схожесть с Доменом Света, – заключил Рах, который тут же полез все исследовать и проверять. – Вероятно, это момент сопряжения нашего мира и Доменов.
– Или всех Доменов, если наш мир тоже считается за какой-то Домен. Домен Эйна, или что-то такое, – предположила Мист.
– Никогда не рассматривал это с такой точки зрения, – тут же заинтересованно наклонил голову н’ирн.
– Для Единого как-то мелковато, – не согласился Торрен. – Давайте Доменом Моррайт назовем уж.
– Я против, – не согласилась Мист и посмотрела на небо, словно что-то могла там прочитать. – Уже время?
– Да, уже время, – подтвердил Эррах. – Приступаем?
– Да, – почти без колебаний подтвердила Мист, спрыгивая с парапета в светящуюся воду. Их эльфийские спутники, заметив движение, подошли к “кляксе”,
– Моррайт, – позвал ее Этейн. – Не оставишь ни напутствия, ни прощания?
– Будет глупо, если я сейчас с вами всеми попрощаюсь, и в итоге ничего не получится, – ответила она. – Но если вдруг, так знай – тебе обязательно надо померить венец рилантара. Я почти уверена, что именно тебя он примет.
– Об этом сообщила Дея? – тут же уточнил ар-Маэрэ.
– Нет, другие ребята, – неопределенно махнула рукой Мист, и ар-Маэрэ, кажется, что-то понял, потому что взгляд, который он кинул на Этейна, был задумчивым и оценивающим.
– Итак, – Мист повернулась к своим спутникам, стоящим по колено в текучем свете. – Руки, что ли, давайте? И поехали. Я была сотни лет назад: где был свет, где был мрак. И когда уйду навсегда во тьму – все начнется вновь…
Когда она дочитала самодельно переписанное заново заклинание, руки Торрена и Эрраха, которые она держала в своих, словно растворились под ее прикосновением, и потом снова мгновенно обрели плоть.