Спонтанная эволюция: Позитивное будущее и как туда добраться
Шрифт:
Деистический период — краткий промежуток времени, когда дух и материя опять оказались в гармонии и равновесии. Хотя такое равновесие продержалось недолго, оно указало на принципиальную возможность восстановления эволюционного баланса
Монотеизм опирался исключительно на веру. Но такие философы и ученые, как Фрэнсис Бэкон и Исаак Ньютон, предложили человечеству усомниться в религиозных догмах и самостоятельно
Между тем церковь отчаянно пыталась удержать в своих руках монополию на знание. Творчески мыслящим людям постоянно угрожала перспектива получить приглашение в управление святой инквизиции, а уж это ведомство умело внушить человеку «правильные мысли».
Кроме того, церковь сдерживала поиск знания, налагая запрет на некоторые области исследований, чем очень докучала ученым, стремившимся узнать о мире все, что только можно. Например, церковь объявила, что человеческое тело есть запретное царство, «тайна Божья», предназначенная только для Его глаз, и пытаться заглянуть туда — грех. Христиане не имели возможности заниматься врачеванием в силу запрета на изучение внутренних процессов человеческого тела. Так что медицина была уделом иудеев, мусульман и прочих, кого церковь считала неверными. Но вопреки церковному запрету на биологические исследования, ученые упорно продолжали изыскания в интересующих их областях.
Философ и математик Рене Декарт, а вслед за ним и Исаак Ньютон выдвинули постулат, что Вселенная представляет собой огромный механизм. Математические расчеты Ньютона были экстраполяцией точных законов, управляющих движением шестеренок в часах, на поведение небесных тел в Солнечной системе. Последователи Декарта и Ньютона не отрицали, что Бог мог быть творцом этого колоссального механизма. Однако предполагалось, что после того, как «мировые часы» были изготовлены и заведены, они работают без всякого божественного вмешательства — повинуясь одним лишь законам математики.
В мире, где во главу угла встала наука, Бог оказался настолько далеко от нашей планеты, что Его Творение уже функционировало полностью автономно. Последовавшая вслед за этим индустриальная революция и технологические изобретения вывели Бога еще дальше за рамки картины мира. К чему нам Бог, если мы, люди, способны творить собственные технологические чудеса?
Однако научный материализм стал преобладающей научной парадигмой нашей цивилизации лишь после того, как в середине XIX века на сцену истории вышел английский натуралист Чарльз Дарвин. Вспомните: базовая парадигма должна предоставить нам миф, отвечающий на три вечных вопроса. До публикации работы Дарвина «Происхождение видов» наука не могла ответить на вопрос «Как мы сюда попали?». А Дарвин выдвинул свою теорию эволюции, согласно которой человек произошел от низших форм жизни в результате длившихся миллионы лет наследственных изменений, направляемых нескончаемой борьбой за выживание. Люди в XIX веке довольно легко приняли теорию Дарвина, поскольку они были прекрасно знакомы с методами выведения новых пород животных и растений путем скрещивания.
Как только теория эволюции была принята в качестве научного факта, цивилизация очень скоро перестала считать церковь своим высшим авторитетом и признала в качестве «официального провайдера» истины научный материализм с его строго логическим мировоззрением.
Материалисты отвечают на три вечных вопроса следующим образом:
1. Как мы сюда попали?
В результате случайных наследственных процессов.
2. Зачем мы здесь?
Чтобы двигаться вперед и размножаться.
3. Если мы уже здесь, то как извлечь из этого обстоятельства наибольшую пользу?
Руководствуясь законом джунглей.
Вот так у нас случился стремительный переход от закона Писаний к закону джунглей. Пользуясь отточенным обоюдоострым мечом материализма, мы смогли создать для себя такие удобства, какие и вообразить не могли наши предки; проще говоря, цивилизация сменила одну абсолютную власть на другую. В свете неоспоримых чудес науки догматическая религия монотеизма уступила место догматической религии научного материализма. Для науки не существует ничего, кроме материального мира, — и все, что выходит за рамки этого идеологического постулата, клеймится как ересь.
Как подросток, впервые утверждающий свою независимость, мы, люди, вообразили, что можем до конца понять механику материальной Вселенной и тем самым раскрыть нее тайны жизни. Цивилизация максимально отклонилась от духовной сферы в 1953 году, когда молекулярные биологи Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик объявили, что они раскрыли высочайшую тайну природы, открыв двойную спираль ДНК. Выявив физические объекты, формирующие живую клетку, Уотсон и Крик идентифицировали материальный источник жизни.
Неодарвинизм увел преобладающую парадигму максимально вглубь материальной сферы
Что ж, восхождение обязательно сменяется спуском, и вот после Уотсона и Крика мы, люди, осуществляем этот спуск. За последние пятьдесят лет обожествленные нами технологии породили невероятно мощные негативные реверберации в мире.
Видели ли вы мультфильм Уолта Диснея «Фантазия»? Там Микки Маус поступает в ученики к волшебнику и пытается воспроизвести чудеса своего наставника, не обладая его знаниями и мудростью. Результаты получаются катастрофические, ибо Микки не в состоянии эффективно контролировать силы, оказавшиеся у него в руках. В таком же положении оказалась и современная цивилизация — она пробудила силы мощнейших технологий, обладая при этом ограниченным сознанием Микки Мауса. В результате та же самая материалистическая медицина, которая подарила нам пенициллин, вакцину от полиомиелита и сердечную хирургию, стала одной из основных причин смертности в западном обществе, поскольку научные знания не уравновешены пониманием незримых сфер.
Движимые стремлением обналичить научный материализм, капиталисты убедили ученых и общество заняться проектом «Человеческий геном» (ПЧГ). По замыслу этот проект должен был идентифицировать и запатентовать каждый из 150 000 генов, которые по теории молекулярных биологов-неодарвинистов необходимы для формирования человеческого организма.
Однако по завершении ПЧГ в 2001 году выяснилось, что человеческий геном состоит всего из 23 000 генов. Тот факт, что их на 125 000 меньше, чем предполагалось, недвусмысленно указывает на ошибочность неодарвинистских представлений, согласно которым биологические организмы полностью запрограммированы генетически.
Создание системы здравоохранения, основанной на этой ошибке (в сочетании с другими фундаментальными ошибками восприятия, о которых мы поговорим позже), затормозило развитие медицины. Именно такой подход напрямую ответствен за падение эффективности и возрастание стоимости аллопатической медицины. Общественное недовольство нынешним состоянием официального здравоохранения привело к тому, что почти половина населения Соединенных Штатов обращается за помощью к представителям других направлений медицины.