Спорим, мы поженимся?
Шрифт:
– Простите, а что означает «пу дзан»? – обратилась я к коренастому лысому китайцу, который оказался ближе всех ко мне, на его родном языке. Мужчина вздрогнул, покраснел, машинально отгородился от меня портфелем и произнёс с запинкой:
– Прошу меня извинить, госпожа, мы не знали, что здесь кто-то понимает китайский. Наша переводчица, к сожалению, сегодня утром заболела и была вынуждена остаться в гостинице, а нас никто не встретил на входе. Надписи здесь только на русском, которым никто из нас не владеет. Не могли бы вы нам помочь?
– С большим
– Мы были бы вам весьма признательны, если бы вы спросили и узнали, госпожа!
Как можно было устоять перед умоляющими лицами трогательных потерявшихся иностранцев? Не говорить же им, что меня не взяли на работу!
– Хорошо, прошу вас следовать за мной.
Пока уважаемые члены делегации, весьма довольные и радостные, справляли нужду в туалете первого этажа, я подошла к стойке информации и спросила:
– Скажите пожалуйста, как мне найти дирекцию и проводить туда китайцев?
– Могу я узнать, что это за группа? – осведомилась девица, набирая номер на внутреннем телефоне.
Обернувшись к лысому китайцу, я задала ему тот же вопрос. Он ответил:
– Мы представляем компанию «Грейт Пан Компани».
Оказалось, что «моих» китайцев давно ждут, очень волнуются, и не один раз звонили в гостиницу, где их не нашлось. Я согласилась проводить делегацию до дирекции на пятом этаже, а дальше решила умыть руки, ибо диплома у меня нет и руки саднят, и надо зайти в аптеку за антисептиком, а ещё подумать о прививке от столбняка.
Делала ли я прививку от столбняка, и если делала, то когда?
Гуськом мы поднялись на пятый этаж. Я впереди, как предводитель, за мной – цепочка тихонько переговаривающихся одинаковых китайцев. Кабинет директора оказался за солидными массивными дверьми, а приёмная – открытая и солнечная – радовала взгляд сочетанием светлого дерева, стекла и перфорированного металла. Из-за стойки выскочила женщина лет тридцати, и вид у неё был совсем заполошный. Она принялась кланяться китайцам, перепутав их с японцами, жестами приглашая гостей пройти куда-то за внутреннюю дверь, между делом шипя мне:
– И где вы шляетесь?! Мы уже эту делегацию с собаками ищем! У директора инфаркт будет!
– Э! – ответила я с достоинством, пропуская делегатов в переговорную. – Я вообще никакого отношения не имею…
– Идите и переводите! – отрезала она, подтолкнув меня за локоть вслед за китайцами. – У нас и подарки приготовлены, как положено, презентацию сто раз проверили, чтобы сбоя не было, так что займитесь своими прямыми обязанностями!
– Да я же не…
Но мне не дали продолжить, и я оказалась в переговорной с полдюжиной китайцев и полдюжиной русских, которые были мне все незнакомы, кроме одного. Молодой мужчина в элегантном костюме и, к счастью, без дурацкого самоката, стоял рядом с главой делегации, но смотрел не на него, а на меня.
– Ой-ё… – пробормотала я, попятившись. Но двери оказались закрыты. Возможно, секретарша даже держала их снаружи, навалившись
Главкитаец обернулся ко мне и спросил на своём родном языке:
– Госпожа ведь не оставит нас без переводчика? Эти переговоры очень важны для обеих компаний.
– Я бы с радостью согласилась, уважаемый господин, но я пока ещё не работаю на данную фирму, – ответила я, тщательно подбирая слова.
– Вы переводчик группы?
Русские слова хлестнули слух, и я взглянула на мужчину, сбившего меня перед собеседованием. Вот же…
– А вы директор? – с улыбкой спросила в ответ, чтобы китайцы не поняли ничего по моему лицу. – И нет, я проводила делегацию из чистого сочувствия, а теперь мне пора…
– Будете переводить, – отрезал мужчина. – Вам заплатят.
Широко распахнув глаза, я старательно проглотила все те истинно русские слова, которые внезапно оказались у меня на языке, и кивнула, обратившись к китайцу:
– Прошу вас, уважаемый господин, вы можете начинать разговор, я переведу.
Мне подсунули распечатку имен и фамилий участников с обеих сторон, и я не удержалась – прочитала, как зовут директора с русской стороны.
Георгий Асланович Возников.
Гоша, блин…
– Итак, господа, для нас большая честь принимать вас сегодня в офисе нашей молодой, но стремительно развивающейся компании…
Я переводила.
Я взмокла, как мышь под метлой, но старательно переводила в обе стороны, следя лишь за тем, чтобы не спутать, к кому на каком языке обращаться. Если не знала какого-то китайского слова – витиевато извинялась и просила пояснить. Мой язык, как орган тела, окончательно онемел (не голоса лишился, а окостенел, несмотря на отсутствие в нём костей), а голос слегка сел. Но я гордилась собой, как никогда, поскольку переводила быстро и правильно.
Ближе к концу даже стала бросать на Гошу, то есть, господина Возникова, победоносные взгляды. Какой-то частью мозга, не участвующей в переводе, думала мстительно: вот так вот, а твоя эйчар меня выставила вон! А ещё я думала, что глупо не иметь в штате хотя бы переводчика английского, ведь китайцы знают этот язык практически в совершенстве…
А ещё…
Промелькнула мысль, что обязательно надо попрактиковаться в китайском, ведь компьютерной программы мне явно мало. И начинать учить иероглифы, а не только на пиньине или палладице писать и читать. Ведь китайцы скоро захватят мир, начав с России…
После обмена традиционными подарками, после прощальных слов и рукопожатий, когда китайцы, довольные, как стадо слонов, гуськом потянулись на выход, я решила, что и мне пора смываться из этого дурдома.
Задом, задом, главное, чтобы никто не заметил!
Я была уже в дверях приёмной, когда услышала голос директора.
– Лида, а где переводчица?
– Так с группой ушла, – ответила ему секретарь.
– Догони! – последовал резкий приказ.
Фу, как некрасиво! Разве так разговаривают с сотрудниками? Нет, просто прекрасно, что меня сюда не приняли. Я найду себе место поприятнее.