Спорим, ты меня любишь?
Шрифт:
— Александра?! — запаниковала эльфарианка, не смея отвлечься от своих дел.
— Я в порядке, — прохрипела пересохшим горлом. — Небольшое магическое истощение. Зашивайте, я закончила.
Кажется, я закрыла глаза только на секундочку, а очнулась уже в медицинском саркофаге, когда на часах шел пятый час вечера. Справа спал Кайред, слева на кушетках под капельницами лежали пилот и старпом, а Глафира караулила всех нас на своём рабочем месте, периодически поднимая глаза на мониторы, чтобы проверить данные.
— Александра пришла в сознание, — сдала меня Маруся. — Александра, как ваше
Что-то в её излишне трепетном тоне мне не понравилось. Хм…
— В низших пределах нормы, — произнесла медленно, аккуратно прислушиваясь к себе. Слабость по телу ещё бродила, но уже не такая смертельная, как недавно. — Зачем меня поместили в саркофаг? Вполне достаточно было и капельницы.
— Недостаточно, — с непривычной стервозностью отрезала Глафира и подошла ко мне. — Маруся, покажи!
Рядом с моим лицом развернулась голограмма сканирования моего тела, постепенно наводя фокус на живот и медленно увеличивая участок ниже пупка, а Глафира с откровенным недовольством выговаривала:
— Истощение, недосып, нервный стресс! И снова истощение! Вы совершенно не заботитесь о себе, милочка! Такими темпами вы никогда не выносите здоровое дитя! Вы этого добиваетесь?!
— Что? — Я не слушала её, во все глаза рассматривая крошечную точку, которая ещё даже не была зародышем и уж тем более полноценным ребенком. Нет, это была всего лишь клетка, которой очень хотелось прикрепиться к стенкам матки. Всего лишь клетка…
Но какая!
— Говорю, эти сутки вы проведете в саркофаге и никаких возражений не принимается! — рассердилась медик, когда поняла, что все её предыдущие слова прошли мимо моих ушей.
— Хорошо, — согласилась без возражений, так что Глафира даже осеклась.
Внимательно всмотрелась в меня, затем в голограмму, снова в меня… И понимающе сложила верхние руки перед собой в некоем жесте умиления.
— Вот и хорошо. Отдыхайте. Если что-то понадобится, передайте через Марусю, а я проверю наших пациентов в медпункте.
— Глафира… — я неуверенно позвала эльфарианку, ещё не понимая, что чувствую, и женщина обернулась, глянув на меня вопросительно. — Никому пока не говорите… Хорошо? Пусть сначала приживется.
— У вас всё получится, милая, — подбодрила меня медик и жестом изобразила, как замыкает рот на замок. — Вы сами всем всё расскажете, когда посчитаете нужным.
— Спасибо.
Глафира ушла, Маруся убрала голограмму, а я закрыла глаза и постаралась расслабиться, хотя каждой клеточкой тела чувствовала, как меня переполняет нервное возбуждение и хочется вопить от восторга, бегать по лесу, обниматься с солнцем…
Нет. Не сейчас. Не сегодня.
Сегодня ещё рано, но уже завтра…
Завтра я буду вопить и бегать!
Мне пришлось через силу заставлять себя дышать глубоко и ровно, практически впасть в глубокую медитацию, чтобы только следовать указаниям медика, но мои усилия не прошли даром и вскоре я заснула обычным крепким сном.
Спала отлично, всю ночь баюкая на руках малыша, а когда проснулась с ощущением произошедшего чуда (на часах не было ещё и шести), то первым делом попросила запустить Марусю новое сканирование и с восторгом вгляделась в крошечную точечку, которая за эти несколько часов не только
Да! Да!!
— Поздравляю! — восторженно пискнула Маруся и сразу же свернула все голограммы, когда из соседнего саркофага раздался подозрительный шорох. — Но это пока секрет, да?
— Да, — кивнула, соглашаясь, и повернула голову направо. Дождалась, когда Кайред сонно разлепит веки и ехидно промурлыкала: — Доброе утро, дорогой. Как спалось?
Напряженно сморгнув, командор оценил своё местонахождение, сфокусировал взгляд на мне и нахмурился.
— А ты почему здесь?
— Караулю твой сон, милый.
— В саркофаге? — Его недоверие было закономерно, как и подозрения.
— Я бы и в твой забралась, но он не рассчитан на двоих. — Сладостью моего тона можно было убить, но Холт никогда не был слабаком и обо всём догадался сам.
— Я был настолько плох, да? — Горизонтальная складка разрезала лоб Кая пополам. — Опять выложилась на полную? Санни, прости… Я был уверен, что справлюсь с этой тварью без проблем! Я…
— Тш-ш, — я приложила палец к губам и одними глазами показала на наших спящих соседей. — Ты справился. Ты мой герой, Холт. Идем лучше домой. Я так хочу тебя обнять… Маруся? Можно уже?
— Да вас разве удержишь… — проворчала искин, тем не менее давая команду автоматике разблокировать крышки. — Жизненные показатели на среднем уровне, вашему здоровью ничего не угрожает. Командору Холту рекомендованы в течение дня перевязки, а также здоровое питание, свежий воздух и позитивные эмоции. Как и вам, Александра. Уверена, вы с этим справитесь.
В отличие от меня, отошедшей за ширму, чтобы полностью одеться, Кай ограничился лишь плавками, чтобы не тревожить раны на бедре и плече. Я не возражала, ставя здоровье Холта превыше всего остального, и лишь на минутку отошла к стене, где стояли самодельные кювезы, чтобы проверить здоровье малышей (они были в полном порядке), после чего с чистой совестью взяла командора под здоровую руку, и мы вышли наружу.
Солнце уже окрашивало горизонт в нежно-розовые цвета, обещая прекрасный день, на душе у меня пели птицы, им вторили местные пичуги, но я всё равно молчала и лишь загадочно улыбалась, когда Кай на меня смотрел. Я была счастлива. Безоговорочно счастлива!
Впрочем… Есть кое-что, что сделает меня ещё счастливее, но он должен сказать это сам. Первый.
И тогда берегись вселенная! Я осчастливлю всех!
Глава 22
Новый день прошел в разговорах и чествовании победителя. Пока мы штопали Холта, команда снова слетала до места боя и, соблюдая всю положенную технику безопасности по работе с ядовитыми веществами, доставила бод-лода в лагерь. О, как аборигены ликовали! Вчера ликовали, ночью пировали, с самого утра Кая чуть ли не на руках носили, только и успевал уворачиваться! Более того! Ри-рру помогли ортанеанцам найти кладку аж из трех десятков яиц и ещё не рожденный выводок новых чудовищ был надежно упакован в контейнер и помещен в секцию-инкубатор. Улла уже провела первичный анализ и заверила, что пройдёт ещё несколько недель, прежде чем насекомые начнут вылупляться.