Спору нет!
Шрифт:
– Вернешься к подружке или со мной поедешь?
Собака, завиляв хвостом, радостно потрусила к подъезду. Денис влетел на этаж и, распахнув дверь, запустил в квартиру вероломную Герду.
– До вечера, дорогая, – бросил он своей любимице. Но в этот момент в коридор в шортах и коротком топе вышла Нина Тарантуль и, лучезарно улыбнувшись, проворковала:
– Как скажешь, кошкуль!
Цесаркин негодующе глянул на нее и, круто развернувшись, чуть не врезался в соседку Аделаиду Петровну. Он пробормотал дежурное "здрасси" и кинулся вниз, краем уха услышав,
"Вот! Вот с кем поговорить нужно!" – сам себе попенял Денис.
Он долго тренировался, пытаясь за один раз восстановить былую форму.
– Да все у тебя нормально, – отмахнулся на его жалобы тренер. – Подумаешь,месяц!
– Не поверишь, Серый, еле сегодня сумку поднял!
– Витамины попей, – хмыкнул тренер и отправился наставлять молоденькую красотку, тщетно пытавшуюся сделать гиперэкстензию.
После тренировки и душа Цесаркин ввалился в кафетерий и, велев себе раз и навсегда забыть о мясе, заказал на завтрак суфле из спаржи и смузи из авокадо и шпината. Бросил сумку на пол, собираясь устроиться за столиком у окна и с высоты десятого этажа наблюдать, как солнечные лучи скользят по крышам близлежащих зданий и щекочут верхушки деревьев. Но звук, гулкий и протяжный, словно набат колокола, заставил его насторожиться.
"В сумке только тряпье и кроссовки", – заверил он сам себя и тряхнул баул снова. И опять услышал лязг металла. Цесаркин, осторожно поставив сумку на плетеное креслице, принялся рыться в необъятном чреве спортивного чувала, наощупь определяя свое нехитрое барахло. Но неожиданно пальцы налетели на что-то твердое. И Денис даже почувствовал легкую боль от такого столкновения. Но яростное удивление, закипевшее внутри, только придало силы. Он откинул вещи в сторону и,наклонившись над сумкой, напоролся взглядом на две старые чугунные крышки от гусятниц, аккуратно сложенные друг в друга.
«Ну погоди, красавица! Зайчик мой дорогой, погоди! Я тебе отомщу!» – усмехнулся Цесаркин, кляня в душе Нину Тарантуль, посмевшую влезть в его сумку.
«Сам-то хорош, мясо сожрал, замок поломал, – попенял ему внутренний голос. – Она и отомстила!»
Денис наслаждаясь ел суфле и размышлял, как бы еще отомстить несносной бабуле. За окном поднималось солнце, медленно приближаясь к зениту, и выходить на душную улицу Цесаркину не хотелось. Он поморщился от мысли, что его ждет работа и привередливый заказчик и, допив смузи, поспешил к выходу. Звонок брата отвлек Дениса от плана мести номер один, когда он заходил в лифт.
– Статья получилась, закачаешься! – не поздоровавшись,принялся хвастаться Костик. – Шеф обещал эксклюзив сделать, поэтому даже тебе не могу дать прочесть. Даже не проси, – хохотнул брат, а Денис скривился, как от зубной боли. Хвастливые речи Костика он терпеть не мог.
– Это следующая ступень в эволюции! – орал в трубку брат, захлебываясь от восторга. – Главному статья так понравилась, что он мне еще одно интервью поручил. Поэт Томагавков. Слышал о таком?
– Да, – усмехнулся Денис. – У него совершенно отпадные стихи. Не пойми о чем. Я читал в каком-то журнале…
– Где? – резко перебил Костя. – Припомни, пожалуйста!
– Наверное, в самолете. Знаешь, там выдают бортовые журналы…
– А-а… – досадливо протянул Константин. – Эти нам не конкуренты.
– Дурацкие стихи, бро. Словно человек не понимает, о чем пишет… там что-то было про загипсованное море. Бред!
– Много ты понимаешь? – усмехнулся старший и продекламировал:
– Море, загипсованное небом,
Часто снится душными ночами.
Рано утром я иду за хлебом
С рюкзаком холщевым за плечами.
– У? Каково? – переспросил тут же. – Мне нравится! А тебе?
– Разве что в твоем исполнении, – хохотнул Денис, усаживаясь в машину. Говорить брату о гусятницах в сумке Цесаркин не пожелал. Засмеет и потом станет вспоминать при каждом удобном случае. – Только ты, прежде чем встречаться с этим поэтом Хреновым, узнай о нем хотя бы.
– Да зачем? Я его стишата прочел, достаточно! Мне еще вот это понравилось:
– Я черпаю вдохновенье в тучах,
Что клубятся низко над Монбланом.
Под зонтом гулять намного лучше.
Все идет по плану, то есть с планом.
– Чушь собачья! – отмахнулся Денис и предупредил строго: – Все, бро, мне работать надо.
Попрощавшись, он рванул в офис, по пути набирая Рогинского. Разговор с братом натолкнул его на весьма интересные мысли.
– Доброе утро, Антон Анатольевич, -вежливо начал Цесаркин и сразу перешел к делу: – Авторские права на эскизы и товарный знак на изделия кому принадлежат?
– Мы ничего не оформляли, – пробурчал АнтАнт.
– Тогда нужно это сделать незамедлительно и подать в суд за нарушение авторских прав, – тут же встрял Цесаркин.
– Ай молоток, – хохотнул довольный заказчик. – Найди хорошего патентоведа, не обижу.
– Запросто, – хмыкнул Денис, ужасно довольный собой.
В обеденный перерыв Нина договорилась встретиться с СанСанычем на квартире, чтобы определиться с объемом работ. Но, войдя в свое собственное жилище, она испытала ужас. Казалось, сейчас из детской снова покажется человек в маске и нападет на нее. Нина прошлась по пустым комнатам, пытаясь успокоиться. Вышла на балкон вдохнуть свежего воздуха и хоть как-то привести мысли в порядок. Не помогло.
– Ты чего, Нинок? – обеспокоился прораб, выходя следом. Закурил тонкую дамскую сигаретку и, словно оправдываясь, пояснил: – Никак вот бросить не могу. Хоть такие пока курю, а электронные вообще не понимаю.
– Что-то мне страшно, – пожаловалась Нина. – Получается, злоумышленник легко справился с замками. А была бы я дома, то и со мной тоже. И с Ромкой. – Она всхлипнула, стараясь сдержаться. – Я тут даже находиться не могу. Мне в вашем присутствии не по себе, а одной ночевать вдвойне страшно.