Спой для меня
Шрифт:
Мимолетное помешательство, которое дорого бы мне обошлось, если бы миллиардер ответил. Но Амурский даже не удосужился взять трубку.
Он оставил меня в покое, как я и просила. Но почему-то легче мне не становилось.
Я стала искать его черты в мимолетных прохожих. Порой даже казалось, что он рядом и наблюдает за мной. Тело пробивало мурашками, и я искала его взгляд. Скучала до ломоты под ребрами по его голосу. Ох, этот голос. Нежный, с легкой хрипотцой. Способный успокоить меня в любую минуту, растопить лед моего сердца, оживить
«Гвоздь» превратился в настоящую «Мечту». Открытие уже завтра. А через неделю премьера мюзикла. Я ждала этих событий. Особенно первого.
На открытие «Мечты» должен приехать Герман, и мы встретимся вновь. Сначала я боялась этой встречи, миллион раз за день прокручивала ее в голове. Что он скажет? Что я ему скажу? Что я почувствую, когда свет зеленых глаз обдаст меня своим губительным жаром? Растаю? Поддамся?
Я допускала мысль, что прощу ему все.
С другой стороны, Амурский всегда пользовался спросом у женщин, и за это время в его постели скорее всего уже побывала и актриса, и модель, и телеведущая. И может, не по одному разу. Я не нужна ему. Если бы была нужна, он не отказался бы от меня. Не выгнал из своей жизни. Сделал бы все, чтобы меня вернуть. Но после нескольких колких «нет», он сдался. Я перегнула палку. Перешла порог дозволенного. И больше ему неинтересна. Пылкая колючка, которая не позволяет прикасаться к ней, гораздо менее привлекательна для Германа, чем доступная дьяволица, уверенная и страстная.
И хорошо. С ним тяжело. Тяжелее, чем без него.
Я подошла к окну и раскрыла его. Обдало холодным воздухом, и тело покрылось мурашками. Вдохнула полной грудью, прислонившись лбом к стеклу. Остудить мозг перед важным днем, то, что нужно. Почувствовала запах гари, едкий, противный.
Где-то в стороне вздымались языки пламени, а черный густой дым причудливым монстром поднимался в небо. Эта темная туча расползалась по ночному небу, облизывая луну и звезды. Где-то совсем недалеко разгорелся пожар. Где-то в стороне «Мечты».
О, черт!
Как ошпаренная натянула поверх домашних шорт джинсы, всунула ноги в первое, что пришлось под руку, и все равно, что это сапоги на шпильке. Натянула шубу уже в подъезде, когда стремительно неслась вниз.
Я бежала к «Мечте», забыв обо всем на свете. Если мое кафе сгорит, я просто этого не переживу!
Кафе — единственное, что осталось мне после Германа. Я вложила в него всю свою душу. «Мечта» стала мне еще роднее, чем «Гвоздь». И я просто не переживу, если что-то с ним случится.
Еще пара кварталов. Не смотря на то, что ноги по льду скользят, и что бежать на шпильках крайне неудобно, я летела вперед.
Одно мгновение, и я упала в сугроб всем телом, сильно ударившись локтем о лед. Постаралась подняться, но ноги неловко разъехались.
— Ну привет, Малинова Виктория, — знакомый голос раздался совсем рядом, почти над ухом. Я невольно вздрогнула, поворачиваясь к источнику звука. Валесова. Она что здесь забыла?
— Оксана, —
— Я обещала тебе отомстить, помнишь? — женщина зловеще улыбнулась, и меня передернуло.
— Я больше не встречаюсь с Германом, — я предприняла еще одну попытку встать. Почувствовала, как шпильки тонут в снегу, отряхнула шубу и посмотрела на Оксану.
— Да. Но ты разрушила наши отношения, и за это ты заплатила своим милым кафе.
— Что? — произнесла неслышно, одними губами.
— Я сожгла его. К утру лишь пепел останется. — Телеведущая не скрывала своего злорадства. Ее лицо перекосилось от восторга. Засмеялась, как колдуньи из фильмов.
Оттолкнув женщину в сторону, я кинулась вперед.
«Мечта» полыхала, озаряя пространство вокруг себя ярким светом. Языки пламени сердито лизали стены изнутри, а черная пелена дыма вздымалась вверх огромной змеей, уходила высоко в небо и растворялась где-то среди облаков. Сердце больно кольнуло в груди, будто его пронзило спицами. Все, что я берегла на задворках души, взорвалось. И меня прибило осколками собственных надежд. Я ранена.
Шагнула к «Мечте», чувствуя, как тело обдало жаром. Валесова спалила не просто кафе, она спалила все мои мечты. Она разрушила тот хлипкий мостик, который соединял меня и Германа.
Я набрала номер Амурского вновь. Он должен знать, что в «Мечте» пожар. Гудки драли остатки души в клочья. Он не возьмет трубку. Он опять мне не ответит.
— Алло, — женский голос из трубки заставил меня вздрогнуть всем телом. Такой ласковый, счастливый, мелодичный.
— Здравствуйте, я могу услышать Германа? — голос предательски дрогнул.
— Герман пошел в душ, — девушка довольно хихикнула. — А вы, собственно, кто?
— Я его… — на секунду я замялась, подбирая правильное слово.
А правда, кто я ему? Бывшая невеста? Девушка, которую он любит и над которой издевается?
— Я работаю в кафе «Мечта», я его…
— Подчиненная! — подсказала девушка из телефона. — Почему ты звонишь моему жениху так поздно? Что тебе от него нужно, а?
— Жениху? — сорвалось с моих губ с дикой болью.
— Да. Германюша сделал мне вчера предложение. Через три недели мы поженимся. — Протараторила невестушка.
— Я звоню сказать, что кафе «Мечта» горит. Передайте это Герману Александровичу, он должен знать.
Я повесила трубку. Пламя перекинулось на крышу, и теперь свирепо плясало по черепице.
У Германа новая игрушка. Новая пассия. Поэтому он забыл обо мне. Я сама этого хотела, и я просила его оставить меня в покое. Но то, что он так быстро нашел мне замену, заставляло ноги подкашиваться. Неужели, я ничего для него не значила и была одной из миллиона его красивых женщин?
8.6
Деловые недоотношения:
Герман