Справедливая гордыня
Шрифт:
— Гм, что-то не сходится, — нахмурился я, — Ты нам несешь какую-то дичь. Сам же только что говорил, что хотел избежать внимания даже местного заправилы,
— Не шаришь, — расстроенно покачал головой Габсалом, — Это местный бы стал во всем разбираться досконально, у него времени жопой жуй. А большие шишки вникать в подробности не будут. Не на Фиоле. Не с тем уровнем косяков, что допустили местные. А уж досконально разбираться в приключениях вашей банды, бродящей столько времени с куском Хаоса? Не существует таких психов… кроме местного, кто это всё допустил. Аудита не будет, дело заметут под ковер просто из-за уровня ошибок и недостатка информации.
— Шото это всё плохо пахнет, — продолжил сомневаться я.
— Как будто у тебя есть выбор! — нагло гыгыкнули мне в ответ и были бессовестно правы. Если у тебя по пятам идёт бульдозер, который рано или поздно настигнет, то схватишься за что угодно. Даже за вызов его папы или мамы.
— Ладно, — сдался я, — Уболтал, черт языкастый. Где детона… рычаг? Или кнопка? Или что?!
Габсалом Панибрах довольно прищурил свою толстую наглую морду.
Глава 13
Габсалом Панибрах покинул этот прекрасный мир в очень некрасивой розовой вспышке магического колдунства, начерканного им тут везде разными символами. Эдакий самопальный круг переноса? Да пофиг, вот он был, а вот его нету, с концами. И мы стоим, глазками друг на друга хлопаем почти в тишине. Почему почти? Виталик рогами об стенку трется, шуршит. Впрочем, тишина оказалась недолгой. Слитный вопль от намолчавшихся девчонок был предсказуем, как явление летающего тапка шкодливому коту.
— Только не говори, что ты ему поверил! — хор голосов был абсолютно слаженным.
— Разумеется, поверил, — с достоинством вверг я девушек в шок, — Но далеко не всему.
— А почему отпустил? — издала Мимика писк возмущения, — Мы бы его гайкой!
— Потому, радость ты наша ушастая, что в целом он не соврал, — погладила Лилит по голове хрюкнувшую от удивления бардессу, — До меня доходили слухи и легенды, что под Аустоламбом есть глубокое запретное подземелье, в котором спит вечным сном один из Князей Тьмы. Первый Князь.
— Именно, — кивнул я, — Поэтому мы туда всё равно пойдем. Даже побежим.
Начавший болтать Габсалом был куда страшнее убегающего. Синекожий знал ОЧЕНЬ многое, слишком многое для того, чтобы не показаться мне смертельно опасным даже будучи замотанным во все, что мы на него намотали. В какой-то момент, глядя на внезапно ставшего очень болтливым мужика, я понял, что боюсь его не меньше, а то и больше, чем Администратора. Причем боюсь именно показать ему, что я понял его опасность. Слишком уж ловко он от нас уворачивался в той амбарной стычке, будучи медленнее и слабее буквально каждого.
— Так, давайте свалим уже отсюда! — выдала брезгливо размазывающая остатки слизи по себе Мимика, — Я ужасно хочу ванну! И постираться! Ой, вот это надо тоже выкинуть, бесполезное…
В угол пещеры, где уже лежало несколько предметов, полетел увесистый амулет со светящимся зеленым камнем в центре, сопровождаемый аргументом, что если это не видит Система, то фиг его продашь. Матильда, покивав словам подруги, катнула туда же тяжелый черный шарик, сделанный, похоже, из стекла.
— Да вы офигели! — возмущение вырвалось из меня как почтальон Печкин от мальчика, — Я что, один выживал, а вы просто воровали всё подряд?! Лилит! Ну хоть ты… эээ…
Густо-темно-красная с ног до головы суккуба с едва ли не дымящимися от стыда ушами держала в руках… полено? Я аж глаза протёр. Да, полено, самое обычное толстое здоровое полено, правда, с нездорово длинным и тонким сучком на боку.
— Лилит, зачем тебе полено? — осведомилась Саяка, подходя поближе.
— Да не нужно оно мне! — отбросила в тот же угол древесный ресурс демоница, — Просто я оказалась в маленькой и очень тесной каморке, где какой-то несчастный старик с ножом в руках разговаривал с этим бревном! Мне стало его очень жалко, поэтому я забрала дерево! Говорить нужно с людьми!
— Это не женщины, это сороки какие-то, — пробурчал я, двигаясь к выходу. …и остановился, глядя на Саяку, задумчиво рассматривающую два сосуда в руках. Затем один из них, представляющий из себя немалых размеров золотую чашу, испускающую светлое благостное сияние, улетел в угол, а вот второй, в виде помятой, царапанной, бывалой жестяной кружки, мудрица решила оставить себе, с довольным видом сунув в инвентарь. Я почему-то, как-то подспудно, одобрил этот выбор. Кружка была... ну не знаю, какая-то классная. Пить из такой, наверное, сплошное удовольствие. Выпил и сидишь, любуешься на какое-нибудь морозное утро, а рука сама по себе вирши пишет. Или поэму!
Вынырнув из мыслей, оглядел женщин и кошкоженщин. Все стояли в боевой готовности, преданно хлопая на меня ресницами.
— Ну хоть ты честным оказался, — обратился я к Виталику, тоже стоящему в низком старте, — Не стал ничего воровать. Только мы с тобо…
Филийский вжух, виновато заморгав, почесал себя под пузом, добыв оттуда мятый и сплющенный цветок на тонкой ножке с семью разноцветными лепестками. Уронив его на пол, утконос сделал шаг вперед, а потом зашвыркал задней ногой, отгоняя цветочек к груде хлама, что накидали эти воровки.
— И ты, Брут…, — горько выдохнул я, отворачиваясь от этих клептоманов. Всё, пора идти. Пойду я, конечно, первым. Чтобы на них всех не смотреть!
Наш путь лежал в Аустоламб. Или через него, так как нужное подземелье с рычагом было глубоко под этим прекрасным городом, который мы в свое время так и не посмотрели. Вот и посмотрим заодно! Дёрнем рычажок, плане… Система остановится, приедут добрые волшебники на голубых вертолетах, сделают местному лентяю сикись-накись, а мы — в свежий старт своей новой прекрасной жизни прямиком в одном из самых крутых городов мира! Выглядит как хороший план!!