Спрут3
Шрифт:
— Нет, я по-прежнему охочусь на таких хищников, как вы.
Терразини потерял над собой контроль и взорвался:
— С меня хватит, — прорычал он сквозь зубы. — Перестаньте вертеться у меня под ногами, не то я вас раздавлю, как насекомое.
Он яростно хватил кулаком по столу и поспешно направился к выходу.
Оставшись один, Каттани увидел за стеклянной стеной банкира, который представлял внучке группу знакомых. Через несколько минут старик вернулся к столику, а Джулия еще продолжала с кем-то болтать.
— Что
Коррадо притворился, что не слышал. Он сказал:
— Я не люблю, когда за мной шпионят. Зачем вы приставили ко мне этих двух типов?
— Ради Джулии. Я хочу быть спокоен. После самоубийства моего сына я за нее волнуюсь…
— Ваш сын, — прервал его Каттани, — вовсе не самоубийца. Его убили.
Старик остался бесстрастен, как статуя. Каттани вынул из кармана телекс, который взял на Семио, и показал ему.
— Какое там самоубийство. Поглядите на это, он совсем не думал о смерти. Он собирался уехать за границу.
Костлявые руки Николо нервно мяли бумажный листок. Однако он продолжал хранить молчание, и Каттани продолжил:
— И я даже знаю, кто его убил. Это сделал Алесси.
Старик, широко раскрыв глаза, возмутился.
— Да как вы только можете говорить подобные глупости?
Каттани безжалостно продолжал обрушивать на него все новые подробности.
— Ваш сын противился заключению крупной сделки. И Алесси позаботился его убрать, чтобы не мешал.
— Вы сами не знаете, что несете. Алесси — преданнейший человек.
— Кому он предан? Только самому себе. — Каттани слегка опирался на стол и вглядывался в окаменевшее лицо старика. — Я уверен, что вам прекрасно известны обстоятельства смерти вашего сына. Вы знаете, это сделал Алесси, но молчите, потому что вы с ним одного поля ягода. Превыше всего дело. Деньги. Вы люди, в которых не осталось ничего человеческого. Вы убили собственные чувства, убрали все тормоза. И называете это реалистическим взглядом на жизнь. Надо быть реалистами, смотреть в самую суть — твердите вы. Но сердца ваши давно пусты.
— Вы кончили свою проповедь? Неужели вы думаете, что я сидел бы сложа руки, если бы знал, что мой сын был убит?
— А вы и не сидите сложа руки, — спокойно возразил Каттани. — Вы вызвали к себе адвоката Терразини. И если мне еще не изменило мое чутье, Алесси ждут серьезные неприятности.
Чемоданчик
— Прошу вас, проходите.
Офис профессора Маттинеры в Риме был облицован деревом. Идя за указывавшим дорогу секретарем, Дино Алесси пытался определить стоявший в воздухе запах — он был ему знаком и при каждом посещении раздражал: смесь резких духов одной из секретарш, аромата крепкого трубочного табака и запахов мелких экзотических животных, которых адвокат Маттинера повсюду — в комнатах и коридоре — держал в клетках.
— Пожалуйста, сюда, — указал секретарь.
Алесси вошел в комнату, где никого не
Через несколько минут секретарь вернулся.
— Прошу вас, — проговорил он с легким поклоном.
Алесси проследовал за ним, оставив «дипломат» на кресле. Его ввели в другую комнату, точно такую же, как первая, только в ней еще был стол, на котором лежал чемоданчик. Он отличался от его «дипломата» тем, что по краям был отделан металлом.
Алесси открыл его. Там лежали фотокопии, кальки, топографические карты.
Легко постучав в дверь, вошел секретарь, в руках он держал «дипломат» Алесси.
— Вы его там забыли, — любезно сказал он.
Когда дверь вновь закрылась, Алесси заглянул в свой чемоданчик. Тот был пуст. Пачки денег исчезли. Не моргнув глазом, Алесси переложил содержимое «дипломата» с металлическими краями в свой. Тщательно запер замки и направился к выходу.
— До свидания, доктор Алесси, — попрощался с ним секретарь.
Возвратясь в Милан, Алесси отправился на квартиру Антинари. Анна полулежала в кресле со стаканом виски в руке.
— Смотри-ка, как быстро обернулся, — насмешливо проговорила она. — Что хорошенького успел сделать в Риме? Опять какое-нибудь мошенничество?
Алесси продолжал держать в руке «дипломат», словно боялся с ним расстаться.
— Что это у тебя в чемоданчике? Наверное, какая-нибудь мерзость, связанная с твоими грязными делишками?
Глаза у Анны были затуманены алкоголем. После смерти мужа она не в силах была больше выносить интриги и махинации, на которые раньше старалась не обращать внимания.
Дино Алесси наконец поставил «дипломат» на ковер и склонился над креслом поцеловать Анну.
Она его оттолкнула.
— Не забывай об осторожности, Грета может увидеть. Он взял ее за волосы, заставив откинуть голову, и впился в ее губы долгим поцелуем, хоть Анна тщетно продолжала вырываться.
— Ты нравишься мне еще больше, когда сопротивляешься, — ухмыльнулся Алесси, легонько кусая ее в шею.
— Видно, удалось обтяпать выгодное дельце, — презрительно проговорила она. — Ты всегда возбужден, когда гребешь денежки.
— Ах-ах-ах! — сказал он с усмешкой. — Тебе что, виски ударило в голову?
— Я достаточно трезва, чтобы понимать, насколько ты мерзок. — Она с вызовом поглядела на Алесси.
Этот человек, в объятиях которого она когда-то искала утешения, теперь вызывал у нее ненависть, она не могла его больше терпеть. Алкоголь развязал ей язык.
— Я уверена, — проговорила Анна, — что у бедняги Карло были серьезные затруднения, а ты пальцем не пошевелил, чтобы спасти его. — Она плеснула ему в лицо остатками виски из своего стакана.