Спустя годы
Шрифт:
Первое время Лина страшно тосковала. Жизнь превратилась в сплошную муку. Она изо всех сил старалась убедить себя, что Энтони ей безразличен, а боль все не утихала — она чувствовала себя брошенной. Но время шло, и постепенно тоска переросла в грусть, которая нет-нет да и накатит…
Лишь однажды, в самом начале, Лина сделала отчаянную попытку выяснить, где Энтони. В тот вечер она ужинала в ресторанчике в обществе одной подружки и выпила почти целую бутылку красного сухого вина, заказанную на двоих. Вернувшись к себе, набралась храбрости и позвонила в
— Да, знаю! — ответила женщина, не скрывая злорадства, и Лина больше не сомневалась в том, что разговаривает с Кэтрин. — Милорд уже месяц как улетел в Штаты. Что прикажете ему передать?
— Спасибо, ничего, — промямлила Лина, положила трубку и залилась слезами.
Наутро она встала, полная решимости кардинально изменить свою жизнь, сосредоточив все усилия на достижении главной цели: стать хирургом. Лина работала без устали и с блеском сдала квалификационные экзамены.
Памятуя о том, что ее ждут в ординаторской, Лина быстро приняла душ, надела джинсы и шелковую рубашку бледно-кораллового цвета. Хорошенько расчесала волосы, примятые за день хирургической шапочкой. Недавно Лина подстриглась — теперь волосы едва доходили до плеч. Новая прическа шла ей, да и управляться с короткими волосами намного проще. Словом, новый облик — новый стиль, новый образ жизни. Бросив беглый взгляд в зеркало, Лина осталась собой довольна.
Открыв дверь ординаторской, она замерла на пороге. У окна спиной к ней стоял высокий темноволосый элегантный мужчина. Он обернулся — и Лина увидела до боли знакомое и все такое же красивое лицо. Сердце предательски сбилось с ритма, и на долю секунды ей захотелось просто стоять и любоваться визитером — так голодный впивается глазами в еду на роскошном банкете.
— Здравствуй, Лина! — услышала она глубокий мелодичный голос.
Мысли полетели вскачь. Нет, я не стану его слушать! Не стану — и точка. Что бы он ни говорил!
Неужели я снова себя обманываю?
Как поступить? Развернуться и уйти или остаться? Нет, надо бежать! И как можно дальше. Но тогда он догадается, что до сих пор имеет надо мной власть, а мое тело ждет его ласк — даже после того, как он снова меня предал!
Лина терзалась сомнениями. Разум подсказывал ей быть твердой, но сердце… Сердце колотилось как бешеное.
Она подняла глаза — и утонула в омуте глаз Энтони.
Наверное, именно так чувствуют себя наркоманы! — пришло Лине в голову. Это выше моих сил. Притворяться бесполезно: больше всего на свете мне хочется оказаться в его объятиях, прижаться к нему всем телом, забыться в поцелуе… Слиться с ним воедино!
Она вздрогнула. И куда только подевалась моя гордость? Нет, он никогда не узнает об этой минутной слабости! Я останусь и выслушаю его. Бегать от него я не намерена. Много чести! Пусть уходит сам.
— Здравствуй, Энтони! — холодно и сдержанно ответила она.
Энтони не спеша окинул
— Мне нужно с тобой поговорить, — наконец произнес он.
Лина изобразила легкое недоумение.
— Неужели? И о чем? Теряюсь в догадках.
Он сдвинул брови.
— Сомневаюсь. Ты все прекрасно понимаешь.
Довольная тем, что сумела вызвать в нем раздражение, Лина одарила его снисходительной улыбкой.
— Состязаться с тобой в острословии я не собираюсь, — скороговоркой пробурчала она. — Так о чем ты хотел со мной поговорить? И если можно, побыстрее. У меня был тяжелый день.
Оглядев безликие стены кабинета, Энтони покачал головой.
— Только не здесь.
— В таком случае, никакого разговора у нас с тобой вообще не будет. Я с тобой никуда не…
Закончить фразу Лине не удалось: Энтони подошел к ней и схватил за руку. Лина вспыхнула и поспешила отвернуться.
— Не пойдешь? — продолжил за нее Энтони и, не дав ей возможности достойно ответить, впился в ее губы поцелуем.
На долю секунды Лина возмутилась, но потом ее тело сдалось — она прильнула к Энтони. В тот же миг поцелуй из почти грубого перерос в нежнейшую ласку, и Лина непроизвольно застонала от наслаждения.
Этот беспомощный стон вернул ее к реальности. Она вырвалась из рук Энтони, ее глаза полыхнули огнем.
— Наглец! — задыхаясь от ярости, выпалила она. — Да как ты смеешь?!
— Смею. — Энтони бросил на нее насмешливый взгляд. — Мне понравилось, да и тебе, как я заметил, тоже.
Возразить ей было нечего, и Лина с ходу перешла в наступление:
— Как у тебя все просто, Энтони! Неужели ты на самом деле считаешь, что секс решает все? Думаешь, поцеловал меня разок — и я побегу за тобой, как голодная собачонка? Ошибаешься! Да, ты мне нравишься. К несчастью. Ну и что? Ты — прекрасный любовник и наверняка слышал подобные признания сотни раз, но мне этого недостаточно!
— Чего «этого»? — тихо спросил он.
— Я же сказала! — Лина метнула на него гневный взгляд. — Одного секса мне недостаточно!
— А я и не предлагаю тебе один секс, — спокойно возразил Энтони. — И никогда не предлагал. Я прошу тебя выйти за меня замуж.
Она замахнулась залепить ему пощечину, но рука замерла в воздухе. Лина смотрела на свою руку, словно не веря тому, что Энтони сумел довести ее до такого состояния. За всю свою жизнь она ни разу не подняла руку ни на одно живое существо. Вот до чего она докатилась…
— Уходи, Энтони, — устало попросила Лина. — Прошу тебя, уйди.
— Нет, я не уйду. Сначала ты меня выслушаешь.
— А я не хочу тебя слушать! Я тебе больше не верю! Понимаешь? Я не хочу иметь дело с человеком, который говорит одно, думает другое, а делает третье. С человеком, который уходит и… — Она осеклась, боясь разрыдаться.
— Я не мог не уйти, — негромко сказал Энтони.
От возмущения слезы на глазах Лины моментально высохли, и, взглянув ему в лицо, она с издевкой осведомилась: