Спутник следопыта
Шрифт:
Да разве возможно перечислить все эти мелкие и как будто незначительные знаки! Они рассеяны повсюду и, кажется, только и ждут своего читателя, который по ним, как по лесной газете, прочтет о событиях последних дней, о новорожденных и умерших, о семейных радостях и несчастьях.
Иловатые берега болот, озер, ручьев, а в особенности пески и песчаные острова больших рек изобилуют следами. От ранней весны до поздней осени здесь оставляют свои "записи" все приходившие купаться, напиться, покормиться или просто постоять на берегу, отдыхая на прохладном ветре от назойливых комаров. В жару даже такие лесные великаны, как лоси и медведи, целые часы проводят в воде озер и болот, спасаясь от слепней, мошек и комаров.
Следы кулика-черныша и водяной крысы (ум.)
Следы бекаса (е. в.). Пальцы ног длиннее и тоньше, чем у вальдшнепа; задний палец длиннее, посажен ниже и отпечатывается почти полностью
Недозрелые плоды желтой кувшинки, срезанные и поеденные водяной крысой (ум.)
Листья стрелолиста, срезанные и частично объеденные водяной крысой (ум.). Зверек в первую очередь съедает нежную беловатую часть черешка
Следы белой трясогузки на песке (е. в.). Бегающая птичка с длиной шага средней величины: задний палец длинный с относительно прямым когтем (ср. со следами домового воробья)
Там, где над водой порхают лиловые лютки-красавки, а воздух сладко пахнет подсыхающими водорослями, по жидкому илу, сплетая причудливые узоры следов, бродят бок о бок водяная крыса и кулик-черныш, малая выпь и белая трясогузка, болотная курочка и ночная цапля. Тут же наделал глубоких дырочек длинный клюв бекаса, скрытого осокой от вражеских глаз, и отпечатались его тонкие пальцы. На кочках и корнях кустов кучками лежат обрезки стеблей стрелолиста, сусака, корневищ камыша. Это "обеденные столики" водяной крысы. Она приплывает с противоположного берега, держа корм в зубах, и здесь, укрытая камышами, поедает нежные, сочные части растений.
Тут же рядом, на утоптанном участке берега, разбросано множество утиных перьев - следы крякового селезня, меняющего свой весенний наряд на более скромный - летний. Здесь норка вытащила на берег щучку, прополз уж, выбралась на солнце болотная черепаха, а там, по грязному обсохшему ручью, утка увела пешком свой пушистый выводок (11 штук- сосчитать нетрудно) из обмелевшего болота в более глубокое и сильнее заросшее. Вдоль берега вереницей прошли гуси, ощипывая листья и стебли растений, а дальше, на кучке сухого тростника, камышовый лунь растерзал молодую лысуху, потом линного селезня кряквы и водяную крысу.
Утка-широконоска, растерзанная камышовым лунем
Дерево, погрызенное бобрами
Стружки, срезанные бобром при подгрызании дерева (ум.). Воронежский заповедник
След задней лапы бобра (ум.). Нога пятипалая, пальцы длинные, перепонки не отпечатались. Воронежский заповедник
Местами у лесных речушек и речек от Лапландии, Белоруссии и Украины на западе до Средней Сибири на востоке может посчастливиться найти следы поселения речных бобров. Поваленные в реку деревья, обточенные на конус пни осин, ив, дубов и берез со следами широких и сильных резцов, крупные стружки, протоптанные в прибрежной траве широкие тропы, издали заметные белые, освобожденные от коры, ветви и обрубки, плывущие по воде, а на грязи - следы широких лап и хвоста... Все это говорит о близости бобровых нор или хаток. В начале 30-х годов бобр считался у нас зверем очень редким, почти уничтоженным, но благодаря тщательной охране и искусственному расселению вновь появился теперь во многих местах лесной зоны СССР. Уплывая по реке на десятки километров за одно лето, бобры иногда внезапно появляются там, где их не было более сотни лет. Следы помогут найти новые бобровые поселения и организовать охрану этого замечательного зверя.
Другой ценный водяной зверек - выхухоль - очень редко отдыхает открыто на берегах и почти не оставляет на них следов. (О том, какие признаки указывают на обитание выхухоли и ондатры, рассказано на с. 196.)
Песчаные берега таких рек, как Волга, Кама, Ока, Двина, изрисовывают своими следами гнездящиеся здесь речные зуйки, большие и малые крачки, кулики-сороки и перевозчики. Больше всех наслеживает снующий по всем направлениям зуек. Всюду тянутся цепочки трехпалых отпечатков его лапок.
Местами зуек как-то особенно "семенит" - это куличок токовал, завидев свою зуйчиху. Возле щеп и камней понакопает он несчетное число ямок и, в зависимости от положения солнца, прячется в тени то в одной из них, то в другой 1. Где-нибудь среди сети следов помещается и его гнездо - простая ямка в песке с яйцами песчаной окраски.
1 Такие же теневые укрытия роют себе жаворонки и перепела в степях.
Следы куличка-перевозчика на жидком иле (ум.). Отпечатки четырехпалые; задний (первый) палец оставляет заметный след, шаги короче, чем у зуйка
Следы речного зуйка на песке (е. в.). Отпечатки трехпалые, шаги нередко очень длинны, ноги на бегу ставит "носком внутрь" - в сторону средней линии следа
Следы кулика-черныша (е. в.). Пальцы несколько короче и тоньше, чем у бекаса; задний (первый) палец поставлен выше и касается земли только когтем
Следы песочника - куличка-воробья - одного из самых мелких наших куличков (е. в.)
След кулика-сороки. Отпечаток трехпалый, пальцы толстые, сильно суживающиеся к концу (е. в.)
След большого улита (е. в.). Отпечаток трехпалый, так как задний палец не касается земли. Шаги крупнее. Угол, образуемый боковыми (вторым и четвертым) пальцами, значительно больше, чем у бекаса
Кулики-сороки держатся поближе к воде, на сыром песке. Они часто уплывают на мелководье и, окунаясь, достают со дна раковины беззубки. Надо видеть, как хлопочут кулики на берегу, прежде чем раскроют ракушку и достанут моллюска. Вороны поступают гораздо проще. Они спокойно заходят по брюхо в воду, разыскивают раковину (безразлично чью: беззубки или гораздо более прочную -перловицы). Потом с добычей в клюве летят на берег и бросают раковину с большой высоты на камни или бьют ею по дереву. Раковина раскалывается , и птица съедает моллюска. Множество раскрытых створок раковик лежит у таких вороньих "кузниц".
Кулик-сорока
Однажды мне пришлось наблюдать за молодым грачом, который, не имея вороньей сноровки, хотел полакомиться перловицей. Он зажимал ракушку в обеих лапах и что было силы долбил ее клювом. С каждым ударом ракушка только глубже входила в песок. Грач вытаскивал ее, перебегал на новое место - и потеха начиналась снова. Я успел выкупаться, отдохнуть и одеться, а грач все еще возился с ней. Тогда я спугнул птицу и забрал раковину. Так, невредимой, и хранится эта находка в моей коллекции рядом с ракушками, искусно разбитыми вороной и вскрытыми острым, как скальпель, красным клювом кулика-сороки.