Спящие
Шрифт:
– Просто меня так воспитывали, – огрызнулась Вика. – Отец с детства говорил, что надо жить своим умом и ни от кого никогда не зависеть. Иначе будешь попросту шлюхой, продавшейся за сытую жизнь.
– В своем глазу бревна не видишь? Что-то ты не говорила таких слов еще совсем недавно. Когда с Яном своим ненаглядным жила и когда он тебя обеспечивал. А твой отец вообще-то, насколько я помню, с детской психикой не считался, – в голосе Даши не осталось и тени прежней жизнерадостности. – Да и о философии ничего не знал, раз такое говорил. А может для тебя станет открытием, что все мы шлюхи! И ты в том числе. Продалась же с потрохами за большую зарплату?
– Это называется работа.
– А проституция самая древняя в мире профессия, – парировала Даша. – Ладно, вижу ты не в настроении. Давай, созвонимся.
– Пока, – Вика положила телефон на стол, подошла к окну.
Летняя ночь была наполнена шумом гуляющей молодежи, ревом двигателей ночных гонщиков и сотнями окон. В каждом из которых кипела жизнь. В одних радовались, в других грустили, в-третьих, просто смотрели телевизор. Но в одно Вика верила: за каждым окном семья.
Она на себе ощутила всю силу русской пословицы. Ее краткость и мощь. Когда в детстве слышала «не родись красивой, а родись счастливой», то не придавала ей значения. Через сколько слез и самокритики прошла пока не убедилась: в ней причины нет, просто хозяйка судьба решила, что Вика должна быть одна.
– Привет, красотка! – поприветствовал Руслан.
Вика встретила напарника по дороге от остановки до спецхрана. Выглядел он достаточно плохо, о чем поспешил рассказать:
– Мы тут вчера с друзьями погудели! Ништяк! Мой кореш купил машину, точнее папа ему купил… Новый бумер, видела? Так мы до утра отмечали! Он меня сейчас подвез. Шикарная тачка. Просто восхитительная! Блин, зайти пивка, что ли на опохмел взять?
– Не боишься работу потерять?
– Да, ты права, – поник Руслан. – Придется терпеть пока Евгения Порфирьевна не уедет.
Молодые люди подошли к дверям спецхрана. Вика нажала звоночек. Открыл мужчина с рыжими усами. Он поздоровался с Русланом, но пропускать не спешил.
– На работу? – наконец поинтересовался охранник. – Ну, ну!
После отошел в сторону.
– Он всегда такой? – спросила Вика на пределе слышимости у Руслана.
– Всегда, – ответил напарник.
Второй рабочий день протекал тихо и спокойно. Руслан дремал за пультом управления. Евгения Порфирьевна не выходила из кабинета.
Поначалу Вика играла в телефон. Затем позвонила Дарье, но подруга оказалась занята. Прошлась по холлу из угла в угол, после взяла рацию с фонариком и отправилась на обход. Войдя в первый же коридор, ощутила неприятный запах животного. Неповторимый запах шерсти. Фонарик включился с третьего подзатыльника. Методично обшарила лучом палаты, но ничего не обнаружила.
– Показалось, – пробормотала она.
Остальные коридоры не вызвали беспокойства. Везде тишина и спокойствие.
Наконец Вика добралась к последней палате третьего коридора. Спящий, который там лежал, вновь заскреб пальцами. Отросшие ногти противно скрежетали по полу, на глазах Вики один сломался под корень. Она с отвращением отвернулась. Поспешила уйти обратно к пульту управления. Пока шла по коридору, слышала скрип ногтей по полу.
«Какое злодеяние он мог совершить, что судьба так к нему отнеслась?» – призадумалась Вика.
Когда вышла в холл, то увидела, что Евгения Порфирьевна нависла над Русланом. Напарник же, склонившись над пультом управления, разглядывал пистолет.
Руслан крутил боевое оружие так и эдак, даже разбирать принялся, но Евгения Порфирьевна остановила.
– Я наконец-то добилась для своих охранников оружия, но выдать пока не могу.
– Разрешение? – угадал Руслан.
– Оно самое, – ответила директор спецхрана номер три. – Пока я просто предупреждаю, что один из пистолетов будет лежать в верхнем ящике моего стола. Рядом патроны. Заряженным не имею права хранить…
– Но это ж вообще бессмыслица! – хмыкнул Руслан. – Предположим, возникает сложная ситуация, так нам мало того, что надо добежать до оружия, так еще и зарядить магазин…
– Потому я предлагаю вам быстрее получить разрешение, – оборвала начальница. – Сейчас оружие, как понимаете, выдать не могу. Любая проверка и меня так… – она задумалась, подбирая нужное выражение. – Плохо, в общем будет. Вот адрес, – Евгения Порфирьевна протянула листок. – И телефон. Григория Максимовича, майора ФСПКС, думаю, помните…
Руслан многозначительно кивнул. Вика ж не сразу припомнила кто такой Григорий Максимович.
– …он конечно к получению разрешения не относится никаким боком, – продолжала Евгения Порфирьевна. – Но имеет связи. Поможет все сделать быстро. Советую завтра, не откладывая в долгий ящик, идти к нему.
– Хорошо, – в один голос ответили Вика с Русланом.
Евгения Порфирьевна несколько минут неловко постояла, потом протянула руку забрать пистолет. Руслан с видимым сожалением положил оружие в ладонь.
– Может, хоть заряженный магазин держать рядом? – не унимался он. – Вставить его, да передернуть затвор не так долго. Может помочь.
– Не полагается, – сказала начальница. – Вам пока вообще об этом оружии знать не разрешается.
Евгения Порфирьевна вернулась в кабинет, а Руслан остался сидеть таким обиженным, будто ему бог пообещал вечную жизнь, а потом сказал «Шутка».
В эту смену не обедали. Руслану кусок в горло не лез, а Вика решила, что для фигуры будет полезней, не есть в заведениях быстрого питания. К вечеру напарник «ожил». Весь яд покинул организм, солевой баланс приблизился к норме. Новая сотрудница спецхрана дремала на стуле, когда он резко вскочил, схватил рацию и фонарик.
– Ты чего? – вздрогнула она.
– Время одиннадцатый час! – указал напарник на один из мониторов. – Спать пора, а обхода не делали. Не делали? – усомнился он.
– Делали, – зевнула Вика. – Двадцать минут назад вернулась.
– А если б что произошло? – запоздало испугался Руслан.
– Я б закричала в рацию так, что все соседние дома проснулись, – улыбнулась Вика. – Там в одной из палат какие-то странные запахи. Будто и не трупы вовсе лежат, а… Животным, в общем, воняет.
– Животным?! – поглядел на нее Руслан. Вернулся в кресло, начал просматривать палаты. – Помнишь, где?