Спящий дракон
Шрифт:
– Померещится же! – пробормотал он по-урнгурски. Поднял фонарь и так же неторопливо двинулся дальше.
Ноги Санти подкосились, и он опустился на пол. Сердце прыгало, как бешеное. Он даже не в состоянии был испытать радость, просто сидел и переводил дух.
Но особенно рассиживаться Санти не мог, если не хотел еще раз встретиться со стражником. Потому отдых его длился не больше минуты.
Санти миновал несколько запертых дверей и наконец нашел открытую, с непонятным значком наверху. За дверью оказалась лестница, и юноша спустился по ней на один этаж; знак на двери обозначал уровень, где находился Нил. Дальше – короткий коридор. Санти миновал его без приключений. Коридор вел к покоям Ди Гона. К некоторому
Юноша насторожился, однако ничего не произошло. Он оказался в просторной темноватой комнате, обставленной не по-урнгурски и не по-конгайски. Надо полагать, мебель привезли из Империи. Так же, как и старинные, тайской работы, шпалеры. Санти, озираясь, пересек комнату и, откинув шелковый занавес, вышел в соседнюю, немного побольше. Здесь света хватало, но свет этот был окрашен в красный цвет вставленным в большое овальное окно витражом. Витраж изображал летящее чудовище – пылающего чернокрылого демона с оскаленной пастью над полыхающими руинами. Работа великолепная. И жуткая. Очарованный, Санти несколько секунд не мог отвести глаз от витража. Наконец, стряхнув оцепенение, поспешил дальше, и в третьей комнате первым, что бросилось в глаза юноше, была огромная каменная голова кугурра, а под ней – повисший на цепях Нил. В сравнении с каменным кугурром даже такой гигант, как сын Биорка, казался маленьким. Нил был без сознания.
Санти внимательно оглядел комнату. Полог алькова откинут, но широкое ложе пусто. На низеньком столе, на агатовой поверхности, похожей на окаменевший срез древесного пня, Санти увидел нечто знакомое: меч Эрда в забрызганных запекшейся кровью ножнах. Повинуясь внутреннему импульсу, юноша взял его. Удобная шершавая рукоять, покрытая легкой затейливой резьбой. Она пришлась точно по ладони Санти. И юноша испытал странный подъем: у него появилось ощущение, что это его меч. Совсем не то ощущение было, когда он держал в руках гурамскую саблю Шуорда. Санти разжал пальцы и, держа ножны левой рукой, посмотрел на эфес. И вдруг на какое-то время зрение его потеряло остроту, узоры расплылись, и Санти узнал меч. Он действительно держал его в руках. Прошлой ночью. Во сне. Тот самый меч, только в других ножнах. Нет, в тех же. Только они потемнели, и их, так же как и рукоять, украсила резьба. Как сказал когда-то Биорк? Меч Асенаров? Он сомкнул пальцы на эфесе и попытался вынуть меч из ножен. Клинок не поддавался. Он рванул посильнее.
«Кровь,– подумал он,– кровь запеклась на клинке!»
Санти покрепче сжал эфес и ощутил силу, таящуюся в мече. И он готов был поклясться, что за столетия, прошедшие со времен Данила, сына Асхенны, сила эта возросла. Санти сосредоточился, собрался, как это делал Нил (он вспомнил!), перед тем как проломить стену в гостинице…
Меч выскочил из ножен неожиданно легко. Лезвие – в разводах черной крови, а у самого острия темнело неправильной формы пятно с рыжими краями.
«След демона!» – услышал Санти голос Нила.
Он мгновенно обернулся. Великан смотрел на него.
«Ты отважный парень, малыш! Я рад, что ты пришел!» – Губы его не шевелились.
– Я слышу твои мысли, Нил! – воскликнул юноша.– Но почему ты молчишь? Тебя изуродовали?!
«Нет! Этот ублюдок околдовал меня. А теперь уходи! И быстро, пока эта черная тварь не застала тебя! Уверен, он уже мчится сюда! – И, сообразив, что Санти уходить не намерен: – Как ты проник в башню?»
– Через крышу. У нас еще будет время поговорить, Нил! – Санти посмотрел на меч, а потом на сковывающие великана цепи.– Как ты думаешь, я смогу разрубить их?
«Нет! Попробуй разбить камень. Камень, там, где крепятся кольца!»
Санти подошел и неловко ударил мечом по одной из лап, отколов маленький кусочек.
«Нет! Так не пойдет! Ты должен ударить, а не постучать!»
Санти задрал голову, чтобы посмотреть на великана, и впервые заметил ожог.
«Не беспокойся, мне не больно!»
Но юноша почувствовал ярость. Он взмахнул мечом… и вышиб кольцо из камня! О! Теперь он понял, как это делается! Второе кольцо – и ноги Нила свободны! С верхним кольцом было сложнее: Санти было до него не дотянуться. Агатовый столик решил дело. Юноша подтащил его поближе, взобрался и одним ударом развалил пасть кугурра. Один из осколков камня сильно ударил Нила по макушке, но великан даже не поморщился.
С руками Нила дело обстояло скверно. Мышцы их окаменели. Северянин не смог даже опустить их. Санти пришлось всей тяжестью повиснуть у него на запястьях. Если бы великан не умел справляться с болью, он неминуемо потерял бы сознание. Но он умел. Запястья его были скованы длинной цепью, на которой болталось толстое чугунное кольцо. Однако ходить Нил мог. Санти вдруг сообразил, что выйти тем путем, по которому пришел он сам, им не удастся: великану не пролезть в щель, тесную даже для молодого фарангца.
«Должен быть другой путь! – подсказал Нил. Санти чувствовал поддержку, и ему стало легче.– Там была лестница!»
– Да! – сказал Санти, пропуская Нила вперед.
Юноша полагал, что безоружный, не чувствующий рук Нил – куда более опасный боец, чем он сам, вооруженный мечом из бивня хармшарка. Поэтому он пропустил Нила вперед.
Великан сумел вернуть себе часть сил, и его походка стала вновь плавной и упругой. Глаза внимательно глядели по сторонам. Они миновали три комнаты. Санти больше не чувствовал сопротивления, когда проходил через двери. Последний зал. За ним – коридор и лестница. Два больших окна пропускали довольно света. Паутинные кисеи на них слабо колебались от движения воздуха. На гладком мозаичном полу лежала узкая ковровая дорожка. Нил ступал по ней. Санти двигался за гигантом, сжимая эфес меча.
Нил прошел половину комнаты и резко остановился.
Санти замер, почти уткнувшись ему в спину. Великан судорожно вздохнул: в дверях стоял Ди Гон.
Колдун поначалу не заметил Санти. Только Нила.
– Стоять! – властно произнес он.
И Нил застыл, не в состоянии пошевельнуться.
– Как ты сумел удрать? Говори! – чародей подошел вплотную и коснулся пальцем горла Нила, освобождая его язык.
«Беги!» – мысленно приказал Нил Санти. И вслух:
– Я?
– Ты сильней, чем я думал! – проговорил колдун. Он все еще не чувствовал Санти.
«Беги!»
Санти выскочил из-за спины Нила и что было сил помчался к выходу. В руке у него был меч. Только потому, что юноша не хотел (не мог?) его оставить: любой меч – ничто против Хлыста.
Ди Гон не сделал попытки его остановить. Он спокойно позволил Санти добежать до двери, а потом приказал:
– Замри! – И начертал в воздухе знак.
Но, к его изумлению, Санти не застыл в неподвижности, а, напротив, выскочил из комнаты и припустил еще быстрей. И это настолько поразило Ди Гона, что маг замешкался и дал беглецу еще два десятка шагов. Когда же колдун, взвыв от ярости, устремился за ним, Санти уже взбегал по лестнице. Он промчался по длинному коридору, к счастью, не встретив никого, и нырнул в отверстие наклонного тоннеля за четверть минуты до того, как к дыре подбежал Ди Гон. Если бы колдун немного подумал, он по лестнице поднялся бы наверх и встретил Санти у выхода из шахты. Сирхару, однако, некогда было думать. Он сунул Хлыст в отверстие – и жар лизнул пятки Санти. Но юноша уже вскарабкался на добрых двадцать локтей. Подгоняемый страхом, он лез, лез, отталкиваясь рукой, ножнами меча. Хлыст удлинился, но тоннель не был прямым – огненный язык задел стену. Санти услышал треск лопающегося камня и приглушенные расстоянием проклятия колдуна.