Спящий город
Шрифт:
Подойдя к стоящим в стороне офицерам, Обира остановилась и произнесла ставшим неожиданно бесцветным, словно вылинявшим за прошедшую ночь голосом:
— Все готово. Фокусировка портала начнется через… — Она взглянула на блестящий браслет на левом запястье, видимо заменявший ей часы, — пять минут… Пять минут… — обреченно повторила она, беспомощно взглянув в глаза Московенко и, не получив ответа (о том, каких усилий ему это стоило — промолчим), перевела взгляд на генерала. Юрий Сергеевич кивнул и пошел к ожидающим приказа спецназовцам, Зельц, не зная, как поступить, смущенно улыбнулся и, церемонно коснувшись губами руки Хранительницы, пробормотал:
— До встречи, фройляйн Обира. Знакомство с вами было весьма приятной неожиданностью и достойным воспоминаний моментом этого путешествия!
— Возвращайтесь,
Зельц еще раз кивнул и решительно двинулся в сторону своих солдат, едва ли не с раскрытыми ртами глядящих на Обиру (никто из них раньше ее не видел). Хранительница повернулась к майору.
— Три минуты, Саша, — не глядя больше на свой загадочный браслет, прошептала она, — пора…
— Да, — с трудом выдавил он, не в силах ослабить давление сжимающих горло и перехватывающих дыхание тисков. — До свидания, милая. Я постараюсь вернуться…
— Я буду ждать тебя… Иди. — Хранительница почувствовала, что все возможные в данной ситуации слова все равно будут лишены всякого смысла и не смогут больше уже ничего объяснить. — Иди же, майор. Не думай ни о чем… ради меня! Ты сильный, Саша, ты сможешь. Иди… — Она коснулась губами небритой щеки майора и легонько оттолкнула его от себя. — Иди… Время… — Прощай, Саша… — едва слышно шепнула она вслед уходящему Московенко. — Я люблю тебя…
12
Воздух над импровизированным телепортационным контуром неожиданно зазвенел, будто перенатянутая гитарная струна, и пришел в движение, вращаясь вокруг невидимой оси — все быстрее и быстрее. Рукотворный смерч уплотнился, потерял прозрачность, приобретая насыщенный перламутровый цвет и почти идеальную цилиндрическую форму, вращение достигло своего апогея, перестав быть заметным взгляду. Трехметровый столп сжатых сверх меры пространства и времени засверкал, изукрасившись изнутри ослепляюще белыми всполохами холодного пламени, и словно застыл в неподвижности. Вспугнутые не ощутимой для человеческих органов чувств вибрацией потекли с крыш близлежащих домов струйки нанесенного за долгие годы песка, однако стоящие рядом с порталом люди по-прежнему не ощущали ничего необычного.
— Пора… — помертвевшим, ничего не выражающим голосом скомандовала Хранительница. — У вас две с половиной минуты…
Повторять дважды ей не пришлось — спецназовцы хорошо знали свое дело: в конце концов, существуют десятки способов десантирования — чего бояться-то? Заняв боевой порядок "два-один-два" (первая пара-Окунь и Анаболик, затем майор и пара прикрытия — Глаз — Нос), бойцы приблизились к жерлу открытого телепортационного канала.
Анаболик размашисто перекрестился и, зачем-то задержав дыхание ("Ну, я пошел!"), шагнул в сверкающее ничто, спустя секунду за ним последовал Окунь. Идущий следом Московенко в последний момент все-таки не выдержал и, обернувшись, скользнул взглядом по лицу застывшей каменным изваянием Обиры — губы майора дрогнули, но прежде чем он успел что-либо сказать, портал уже поглотил его… Обира вздрогнула, почувствовав на плече теплую тяжесть чьей-то руки: оказавшийся рядом Юрий Сергеевич ободряюще улыбнулся ей и шепнул:
— Прорвемся, сударыня, обязательно. Поверьте старику — прорвемся…
Настал черед Зельца. В отличие от своего старшего (по крайней мере по званию) коллеги, он шел первым. Прежде чем шагнуть в портал, капитан на какое-то мгновение остановился, взглянул в пронзительно-голубое небо, как будто стремясь навсегда запомнить его бездонную глубину, и, не оглядываясь, сделал последний шаг… Поглотив капитана и последовавших вслед за ним солдат, поверхность окна несколько секунд не могла успокоиться, словно негодуя на посмевших потревожить ее зыбкий покой людей, затем напоминающее рябь на воде волнение стихло…
— Тридцать секунд… — неизвестно зачем прокомментировала Обира, И обреченно выдохнула: — Все…
— Нет! — словно в ответ ей разнеслось над площадью. — Стой, сука!!!
Обира и генерал одновременно повернули головы — как раз вовремя, чтобы увидеть рванувшегося к начинающему затухать телепортационному каналу Муделя. Кричал Монгол, не уследивший
Спецназовец Крюк, оказавшийся ближе всех ко входу, сделал отчаянную попытку перехватить фельдфебеля, это ему почти что удалось, "о в последнюю секунду нога Муделя (как, впрочем, и всегда в моменты крайнего напряжения) предательски подломилась и рука спецназера схватила воздух над тем местом, где только что была его всклокоченная голова… Падающий Мудель издал странный булькающий звук и головой вперед влетел в почти что угасший портал. Перед глазами застывших людей мелькнули подошвы его подкованных солдатских сапог — и бравый солдат фюрера навсегда исчез из этого мира… Перламутровый энергетический цилиндр удовлетворенно вспыхнул и окончательно погас…
Наступившую тишину прервал виноватый бас Мелова:
— Пистолет у меня спер, гнида… Извините, товарищ генерал, вы сказали всем быть — ну я его и притащил с собой… Кто ж знал, что он, гепард хромоногий, такое выкинет?! Извините…
Юрий Сергеевич искоса посмотрел на совершенно обалдевшую, но зато в одночасье вышедшую из ступора Обиру и неожиданно даже для самого себя громко расхохотался…
Ни он, ни хохочущие вместе с ним солдаты обеих союзных ныне армий даже не представляли, что только что, буквально на их глазах, в очередной раз изменилась история. И причиной тому был — тоже в очередной, заметьте, раз! — глуповатый фельдфебель, решивший таким неожиданным способом искупить свою вину за имевшее место два дня назад досадное недоразумение, причиной коего был, как вы помните, он сам…
Никому из сущих не дано предугадать заранее, что (или "кого") изберет судьба очередным инструментом своего не подвластного человеческому пониманию Промысла. Так вышло и на сей раз — перманентное решение Муделя "быть рядом с господином капитаном" оказало на весь ход дальнейших событий самое радикальное воздействие — и вряд ли кто-нибудь из героев этой истории мог бы впоследствии пожалеть о появлении Муделя… Впрочем, обо всем по порядку…
Хранительница все-таки несколько ошиблась, и портал выхода открылся в метре над полом одного из многочисленных ярусов станции. Поэтому телепортировавшийся первым Анаболик, пройдя сквозь зыбкую завесу вне пространственного окна, провалился, как ему показалось вначале, в никуда. Но уже в следующее мгновение он по-кошачьи мягко опустился на четвереньки и сразу же откатился в сторону, едва не врезавшись при этом в стену теряющегося во тьме коридора. Привстав на одно колено и вскинув перед собой автомат, прапорщик резко крутанулся вокруг своей оси, осматривая периметр. Никого. Бесконечный, освещаемый лишь всполохами портала коридор — и все. Пустота и темень. И, кстати говоря, здесь есть чем дышать… Славненько… Значит, будем ждать боевого друга Окуня с остальными товарищами… Анаболик надвинул на лицо БПНВ и, не опуская автомата, поудобнее устроился на полу…
Впервые за последний миллион лет и во второй раз за все время существования боевой станции на нее ступила нога человека. Как и тогда, давным-давно, этот человек был воином и пришел сюда с единственной целью — победить врага и защитить свою планету… Защитить и победить…
Часть третья
СТАНЦИЯ
1
— Все в сборе… — подытожил Московенко, оглядев свой небольшой отряд. — И мы дышим… — Он потянул воздух носом, словно желая удостовериться в правоте собственных слов. Дышалось легко, [58] хотя окружающий воздух и имел какой-то необычный, резковато-пряный запах. — Значит, в этом Обира не ошиблась. Если так пойдет и дальше, наши шансы на благополучный исход, возможно, возрастут! — повеселевшим голосом закончил он. — Сверим часы — сейчас ровно восемь. Запомните: калитка домой откроется ровно через двенадцать и двадцать четыре часа, поэтому…
58
Содержание кислорода в атмосфере станции превышало земное примерно в полтора раза