Спящий красавец
Шрифт:
Его команда из нескольких ловких плотников и обивщиков совместно с магом-природником могли шутя решить самую сложную и противоречивую задачку. И теперь справились на отлично. Сняли с пола ковры, чтобы огромные стаканы катались как по льду, завесили огромным гобеленом нишу и украсили сами коляски цветочными гирляндами.
Свои цветочки гостьи теперь оставляли в вазах у входа, входили в стакан и мчались к королевскому трону, наивно радуясь этой скорости.
А через тридцать секунд начинали суматошно искать рычажок, который останавливал стакан и, по их представлению, непременно обязан быть под рукой пассажира. И снова не все… девицы, щеголявшие
Он принимал поздравления до самого ужина, а проглотив пару ложечек тягучего сиропа и запив несколькими глотками воды, неожиданно осознал, как сильно устал.
И не удивился, когда, проснувшись утром в своей постели не смог вспомнить, в какой по счету купели уплыл в туманные кущи сна. То ли четвертой, то ли пятой. В этот момент он твёрдо решил сидеть в почти опротивевшем зале с самого утра до темна, безо всяких перерывов на сон и обед, в котором по сути не нуждался.
И сумел донести свое желание до ментала, уже с легкостью угадывавшего его мысли.
Два дня слились в один, длинный и почему-то беспросветно темный, хотя за окнами бушевала всеми красками шальная весна. Неумолчно пели птицы, жужжали пчелы и шмели, витали ароматы цветущего сада и клумб. И звенели голоса и смех заполонивших парк гостий, лились песни менестрелей и танцевальные мелодии.
А мимо короля нескончаемым потоком мелькали женские лица, постепенно сливаясь в одно и он всё сильнее опасался, что от усталости и монотонности этой процедуры не сможет узнать свою травницу, если она проедет перед ним в чужом платье.
В этот вечер он был зол, как разбуженный среди зимы медведь, и ментал, чувствовавший раздражение его величества, потребовал, чтобы банщик ограничился одной купелью. И облегчённо выдохнул, ощутив направленную на себя благодарность короля.
А тот, оказавшись в своей постели, подумал, как хорошо иметь рядом понимающего тебя человека. Пора бы ввести ментала в штат придворных лекарей. О дне рождения, наступавшем после полуночи, Тервальд старался не вспоминать, чтобы не тревожить зря старательного мага. Все равно помочь тот ничем не сможет, только зря будет голову ломать. А ему лучше смириться, раз выпала такая доля, в самый значимый день рождения сидеть на троне бездвижной куклой.
Однако судьба распорядилась иначе.
Проснувшись под утро, Тервальд, как обычно, повернулся на бок, намереваясь взглянуть на большие часы. Вставать он предпочитал с жаворонками. И не сразу понял, почему так удивился привычному действию. Вроде все, как обычно, неяркий рассвет уже выгнал прочь ночную тьму и заодно погасил за окнами расставленные по парку фонари. Сюда, на третий этаж, от них добирались лишь редкие лучики, рисовавшие на потолке смутные узоры.
А потом резко сел и принялся поспешно ощупывать руки и ноги, чтобы наверняка убедиться в их гибкости и чувствительности.
– Линд!
Юный посыльный, после той охоты ставший самым старательным и незаменимым помощником секретаря спал теперь в комнате камердинера и успевал первым примчаться на зов.
– Я тут! – сонно растирая кулаками глаза отрапортовал тот, появляясь в дверях и резко смолк, глядя на короля округлившимися от потрясения глазами, – В-ваше величество! В-вы проснулись!
– Ну да, – с неимоверным удовольствием подтвердил Тервальд, – и хочу есть. Беги на кухню, тащи еды. И не вздумай нести кашу или творожок! Никогда не прощу!
Его величество доедал завтрак, о каком мог только мечтать в эти дни, когда в его гостиную, сонно покачиваясь, ввалился Шэд. Постоял пару минут, вдумчиво изучая сноровисто орудовавшего вилкой и ножом друга, прошлепал к столу и сел напротив.
– Как я счастлив, – выдохнул он с чувством и утащил с блюда одного из последних фаршированных рябчиков. – За эти дни мне раз сто хотелось заболеть лихорадкой или сбежать в горы.
– Там еще снег, – передернул плечами король.
– Пусть. Лишь бы не твои девицы. До сих пор я считал, будто наизусть знаю все их желания и требования. Глупец наивный! Сам, своими руками завязал на шее ярмо, когда объявил, что со всеми вопросами могут обращаться прямо ко мне! Ведь уверен был, что все предусмотрел. Как бы не так. С утра всем нужна горячая вода, просто море воды. Уже на второй день Анцельс поставил огромную бочку с кранами и возвел вокруг огромный шатер с десятками купален и бассейнов. Там постоянно греется вода, поступающая из речки. Но по утрам, задолго до рассвета начинается шум и споры, кто умывается первым, кому сначала делают массажи и примочки, а кому педикюр. Мы с магистром стараемся ходить на цыпочках, прячемся по углам… и все равно попадаемся в ловушки. С нас спрашивают всякие масла и зелья, духи и мыло… как выяснилось, аромат некоторых сортов не сочетаются с другими, создавая невыносимую вонь. Поэтому мы запасаем и выдаем всем мыло, душистую воду и всевозможные снадобья по списку, заверенному придворным алхимиком. Почему ты смеешься?
– Не нужно было позволять своему агенту травить друга, – жестко объявил Тервальд, – не пришлось бы терпеть. Лучше скажи, сколько еще осталось не поздравивших меня гостий? Мне вчера вечером забыли сообщить.
– Около двухсот… – мрачнея, пробормотал граф, – и я не позволял, чем хочешь поклянусь. Доверял ей излишне… это есть. Протеже матушки, как никак. Но научен на всю жизнь.
– Этих двести собери в тронном зале до завтрака, я сам пройду по кругу. А остальные все прибыли?
– Нет. У всех какие-то важные причины, но королева велела привезти, тут разберемся. Больных вылечим, бедных нарядим. Гвардейцы и маги уже уехали собирать.
– Тогда поторопись, пока они едут, посмотрим на последних, – решительно вставая с кресла скомандовал король.
На этот раз в тронный зал впустили всех девушек разом, и некоторые попытались робко протестовать.
– К моему сожалению, – зычно объявил король, – несмотря на обещанные прежде короткие свидания, я вынужден несколько изменить ритуал поздравлений, иначе невольно нарушу расписание и вы не успеете на некоторые из праздничных событий. А их подготовлено очень много, катание на военных кораблях, обед в летнем королевском имении на острове Руаше, танцы на соляном озере Юнь-као и салют над морем. Но несмотря на изменение порядка, каждая из вас успеет сказать самые главные слова.
Ни одна из притихших гостий не стала спорить, все уже отлично знали про стеклянные коляски и понимали, как мало шансов те оставляли девушкам, желающим сказать королю больше, чем он желал услыхать.
И потому они тесной шеренгой покорно стояли вдоль стен огромного зала, а его величество шел мимо, забирая из очередных дрожащих пальцев привядшие цветы. Пристально вглядываясь в глаза, выслушивал короткое поздравление и шагал дальше, а шедший следом граф ловко защёлкивал на запястье счастливицы золотой браслет.