Спящий убийца
Шрифт:
– Но мы это выясним, – возразила Гвенда. – Разве не так, мисс Марпл?
– Со временем, запасясь терпением, – ответила мисс Марпл, – мы можем узнать очень много. А пока – вот мой вклад в расследование. В результате короткой, но весьма полезной беседы в магазине тканей я узнала, что Эдит Педжет, служившая кухаркой в доме под названием «Сан-Кэтрин» как раз в то время, когда происходили интересующие нас события, по-прежнему живет в Дилмуте. Ее сестра замужем за здешним кондитером. Думаю, что для вас, Гвенда, будет совершенно естественным навестить ее. Она может многое рассказать.
– Превосходно! – живо отозвалась Гвенда. – Но я придумала кое-что еще. Я намерена оформить новое завещание. Не
– Гвенда, – попросил Джайлс. – Только будь осторожна.
– Составление завещания, – возразила Гвенда, – вполне естественная вещь. И хороший предлог для визита к Фейну. Во всяком случае, я хочу увидеть его. Хочу увидеть, что он собой представляет, и, если сочту возможным…
Она не закончила фразу, и снова заговорил Джайлс:
– Что меня удивляет, так это то, что никто больше не откликнулся на наше объявление. Вот эта Эдит Педжет, например…
– В маленьких городках люди долго обдумывают свои решения в подобных случаях, – сказала мисс Марпл. – Они подозрительны. Они любят все тщательно взвесить.
Глава 12
Лили Кимбл
Лили Кимбл расстелила на кухонном столе пару старых газет, готовясь выложить на них картофельные чипсы, уже шипевшие на сковороде. Напевая популярную мелодию, она бросила взгляд на одно из объявлений в газете, расстеленной на столе.
Она вдруг перестала напевать и окликнула мужа:
– Джим… Джим. Послушай-ка!
Джим Кимбл, пожилой молчаливый мужчина, умывался в это время над кухонной раковиной.
– Ну? – как всегда лаконично отозвался он на зов жены.
– Тут объявление в газете. «Просим тех, кому хоть что-нибудь известно об Элен Спенлав Холидей, урожденной Кеннеди, связаться с мистером и миссис Рид на Саутгемптон-роу»! Наверно, речь идет о миссис Холидей, у которой я служила, когда они жили в «Сан-Кэтрин». Снимали дом у миссис Файндисон, она и ее муж. Ее звали Элен, точно… Да, и она приходилась сестрой доктору Кеннеди, он всегда говорил мне, что надо избавиться от аденоидов.
Последовала короткая пауза, пока миссис Кимбл умелой рукой помешивала картофель на сковороде. Джим Кимбл, вытирая лицо, фыркнул в полотенце, висящее на ролике.
– Конечно, это старая газета, – заметила миссис Кимбл, посмотрев на дату. – Примерно недельной или около того давности. Думаешь, это как-то связано с деньгами, Джим?
Мистер Кимбл уклончиво ответил:
– Ну-у…
– Должно быть, это связано с завещанием или что-то еще в этом роде, – предположила жена. – Как давно это было! Лет восемнадцать назад, а то и больше. Интересно… Интересно, с чего бы это они теперь копаются в этом? А не думаешь ли ты, Джим, что на самом деле тут копается полиция, а?
– С какой это стати? – возразил мистер Кимбл.
– Ну, ты же знаешь, о чем я всегда думаю, – таинственным тоном продолжала миссис Кимбл. – Я говорила тебе еще тогда, когда мы уезжали. Изобразили все так, будто она удрала с каким-то парнем. Говорят, так всегда поступают мужья, когда укокошат жену. Но по всему было видно, что это убийство. Так я и сказала тогда тебе и Эди, но Эди ни за что не хотела мне верить. Никакого воображения у нее. Одежда, которую она вроде бы собиралась взять с собой, была вовсе не та, если ты понимаешь, что я имею в виду. Исчезли чемодан и сумка, битком набитые одеждой, но совсем не той, которую берут с собой, уезжая навсегда. Я еще тогда сказала Эди: «Все сходится, хозяин убил ее и спрятал в подвале». Но на самом деле не в подвале, потому что та самая Лейони, швейцарская воспитательница, она кое-что видела. Из окна. Ходила со мной в кино, хотя ей не разрешалось покидать детскую, но в тот раз я убедила ее, что ребенок никогда не просыпается ночью… она, золотая девочка, всегда спокойно спит в постели всю ночь. «И мадам никогда не поднимается в детскую по вечерам, – сказала я. – Никто не узнает, что ты ускользнешь со мной». А когда мы вернулись, уже вовсю шел скандал. Там был доктор, хозяин, больной, спал в гардеробной, а доктор ухаживал за ним, вот тогда он и спросил меня насчет одежды, и тогда казалось, что было все в порядке. Я подумала, что она все-таки сумела удрать с тем парнем, которым была увлечена, а это был женатый мужчина. Эди сказала, что надеется и будет молиться, чтобы мы не оказались замешаны в какой-нибудь бракоразводный процесс. Так как же его звали? Не могу припомнить. Начинается с М, а может быть, с Р? Боже, память уже подводит.
Тем временем мистер Кимбл, закончив плескаться у раковины и игнорируя все второстепенные проблемы, требовательно вопросил, готов ли ужин.
– Вот сейчас, стечет лишнее масло с картошки… Погоди, я достану другую газету. Эту надо сохранить. Наверно, все-таки полиция тут ни при чем. Столько времени прошло. А может, это адвокаты и за всем этим деньги? Там ничего не сказано о вознаграждении… но может быть… Хотела бы я знать, кого можно спросить об этом. Там сказано, что надо написать по такому-то адресу в Лондоне… но я не уверена, что буду писать… в Лондоне и так полно народа… Что скажешь, Джим?
– Ну-у, – по обыкновению, изрек свое любимое междометие мистер Кимбл, жадно взирая на рыбу с чипсами.
Дискуссия была приостановлена.
Глава 13
Уолтер Фейн
Гвенда смотрела через широкий стол красного дерева на мистера Уолтера Фейна.
Это был мужчина лет сорока, с невыразительной внешностью и со следами усталости на лице. «Встреть такого человека случайно на улице, и ни за что не вспомнишь, что только что беседовала с ним», – подумала Гвенда. Словом, выражаясь современным языком, этот человек был начисто лишен индивидуальности. Когда он наконец неторопливо заговорил, то оказалось, что у него приятный голос. Наверное, решила Гвенда, он – толковый адвокат.
Она украдкой окинула взглядом офис – офис главы фирмы – и решила, что он соответствовал личности Уолтера Фейна. Офис выглядел старомодно, обивка на креслах, хотя и добротная, изрядно потерта. Вдоль стен – ящики с документами, на которых значились имена респектабельных граждан графства: «Сэр Джон Вавасур-Тренч. Леди Джессап. Артур Фолкс, эсквайр. Скончался».
Большие окна с подъемными рамами и довольно грязными стеклами выходили на квадратный задний двор, огражденный массивными стенами примыкающего дома постройки XVII века. В кабинете не было ни одной изящной современной вещицы, но в то же время ничто здесь не вызывало неприязни. На первый взгляд офис казался неопрятным, с этими громоздящимися один на другом ящиками, беспорядком на столе, с множеством всевозможных кодексов, сводов законов, кое-как рассованных по полкам, и тем не менее это был кабинет человека, который точно знает, где что находится, – достаточно протянуть руку, чтобы достать нужный документ или справочник.
Уолтер Фейн отложил наконец перо и, сдержанно улыбнувшись, сказал:
– Я думаю, что здесь все ясно, миссис Рид. Очень простое завещание. Когда вы соизволите зайти, чтобы подписать его?
Гвенда ответила, что в любое время. Особой спешки нет.
– Мы приобрели дом, там, внизу, вы, наверное, знаете, он называется «Хиллсайд».
– Да, вы указали мне свой адрес… – ответил он ровным голосом.
– Очень хороший дом, – добавила Гвенда. – Мы полюбили его.
– В самом деле? – улыбнулся Фейн. – Он на берегу моря?