Сражения Космического Десанта
Шрифт:
— Скажи, что ты думаешь об этом, — поинтересовался Великий Волк.
Вирмблейд наклонился поближе, внимательно изучая фрагмент.
— Доспех Адептус Астартес, — сказал жрец.
— Наполовину правильно.
Вирмблейд нахмурился и снова посмотрел. Он провел рукой по краю разорванного керамита, обратив внимание на странность текста. Когда палец коснулся поверхности, последовал легкий щелчок, словно от разряда статического электричества.
— Возможно ли…
— Доверься своим чувства, — посоветовал
— Легионес Астартес.
— И не какого-нибудь Легиона.
Вирмблейд пробежался взглядом по странным буквам, и хотя не смог прочесть слова, очертания были тревожно знакомыми.
— Просперо, — прошептал волчий жрец. — Но это не совпадает с тем, что нам рассказывали.
— Они маршировали в алом, — согласился Железный Шлем.
— Так ты видел его? — спросил Вирмблейд. — Живым?
Великий Волк рассмеялся резким низким смехом.
— Живым? Я не знаю. Он не разговаривал, но все еще мог пользоваться клинком.
Он прислонился к краю стола.
— Возможно, они существовали со времен Осады. А может быть, их создали в наше время. Если Инквизиция знает о них, они никогда не скажут нам. Какой бы ни была правда, очевидно одно: Легион все еще жив. Их будет больше. Мы должны уничтожить их, истребить, где бы они ни обитали. Они не просто колдуны — они сами предатели.
Вирмблейд почувствовал легкую тошноту. Он позволил фрагменту упасть, и тот перевернулся лицом вверх.
— Символы могут быть фальшивкой. Доспех…
— Это были они, жрец. Я был там, вместе с Фреем и моей ротой. Разве я не говорил об этом, споря до хрипоты на советах Камня?
Железный Шлем разнервничался.
— Теперь они выслушают. Должны будут, даже Ойя и его бесстрастная Двенадцатая. Это мне показывал вюрд.
Вирмблейд внимательно посмотрел на повелителя. Слишком много вероятностей проявилось и слишком быстро. Часто он находил уверенность Харека тревожной.
— Так зачем ты показываешь это мне? — спросил он. — Ярлы…
— … образумятся. Им придется.
На лице ярла мелькнула легкая улыбка.
— Возьми его. Ключи к нашим анналам в твоих руках, и ты знаешь все саги. Изучи текст — здесь ключ к нему, я уверен в этом.
Вирмблейд едва не рассмеялся.
— Ты хочешь подарить это мне? Лорд, ты знаешь мое мнение. Я не верю в эту охоту и говорил об этом раньше.
Непоколебимый Железный Шлем кивнул.
— Верно, брат, но ты верен и служишь знанию. Такой шанс ты не упустишь.
Он толкнул фрагмент к Вирмблейду.
— Здесь есть секреты. Голоса, запертые в доспехе. Ты можешь их почувствовать, и отгадаешь загадку лучше любого из нас.
Вирмблейд больше не смотрел на кусок брони, но чувствовал его злобное присутствие, пульсирующее ниже линии зрения, как марево в воздухе.
Железный Шлем еще раз криво усмехнулся и
— Забудь пока про другое задание. Сделай все, что сможешь с этим. Мне нужны ответы.
— Здесь нет ответов, достойных знания.
— Ты знаешь, что это не так.
Харек повернулся и вышел из святилища телотворца.
Вирмблейд посмотрел ему в след. Затем его взгляд медленно скользнул вниз. Фрагмент доспеха лежал там, где его оставили — под ярким светом натриевых ламп.
Он был злым и что-то излучал, словно мог обжечь при касании, хотя Вирмблейд прекрасно знал, что артефакт не теплее его собственной кожи.
Фрагмент следовало сжечь, бросить в самый глубокий кузнечный горн и забыть. Железного Шлема явно не беспокоила собственная одержимость, но жрец не мог этому потакать. Иначе весь Орден собьется с пути.
Но Вирмблейду дали приказ, а это чего-то стоило. И когда он посмотрел на золотой шрифт — тусклые образы погибшего мира — он почувствовал, как проснулись старые эмоции — желание знать, восстановить немного из того, что было утрачено.
Его первые движения были неуклюжими, почти неохотными. Вирмблейд протянул руку к фрагменту. Коснулся один раз, затем снова и снова. А вскоре нес его в более глубокие склепы, где хранились камни саг и свитки. Если с этой вещью и можно было что-то сделать, то только там.
Пока он шел, внутри него пылало чувство, похожее на отвращение.
— Его следует сжечь, — продолжал повторять Тар Хралдир, зная, что это никогда не случится.
Они собрались в Зале Аннулюса. Присутствовало семь волчьих лордов, остальные охотились далеко от Фенриса. Были здесь и железный жрец Рендмар с Штурмъяртом. Отсутствовал только Вирмблейд. После возвращения Железного Шлема его не видели два дня, и двери в его покои оставались запертыми.
Волки стояли вокруг огромного круга, вырезанного в гранитном полу. Беспокойное пламя жаровен заливало светом эмблемы Великих рот, а к темным сводам поднимались тонкие кольца дыма от ритуальных факелов.
Железный Шлем стоял на почетном месте, возвышаясь над эмблемой Волка, Крадущегося меж Звезд. Полученные на Арвионе раны исцелились благодаря силе генетического наследия, и под холодными взорами стоящих вдоль стен зала каменных волков он выглядел как всегда смертоносным.
— Итак, мы снова вернулись к этому вопросу, — заявил Великий Волк.
Напоминавший скрежет металла по углям голос выдавал предвкушение. Желтые глаза блестели, руки находились в постоянном движении. Все собравшиеся на совет ждали: некоторые настороженно, другие с аналогичным пылом. В пустоте, оставленной Тринадцатым Камнем, только лицо Аркенджо — скрытое тенями, в одном месте от Великого Волка — оставалось бесстрастным.