Срази и спаси!
Шрифт:
Но эти крестьяне кутались в рубища. У некоторых ноги были обмотаны тряпками, а остальные ходили босыми. Исхудалые чумазые лица, спины, сгорбленные от долгих часов работы в поле. Их орудия были истертыми и заржавленными. У некоторых женщин на руках были младенцы, и в их больших глазах принц увидел отчаяние, оледенившее его до мозга костей.
Толпа остановилась. Самый старый, хромая, вышел вперед.
Энн шагнула ему навстречу:
— Я слушаю, Камберт.
— Маленькая Принцесса, — сказал Камберт, — ходят слухи, что ты покидаешь нас.
— Совсем ненадолго, Камберт.
— Не покидай нас, Маленькая Принцесса. Без твоего заступничества мы окажемся в полной власти… — внезапно он умолк, посмотрел через плечо Энн, и глаза у него стали совсем круглыми. — Это же ПРИНЦ ШАРМ!
Шарм улыбнулся и скромно пожал плечами. По толпе прокатился ропот изумления. Энн тоже улыбнулась:
— Да, Камберт, это он.
А Камберт продолжал в страшной панике:
— Принц Шарм явился взять в жены нашу принцессу. Он увезет ее в Иллирию, и мы больше никогда ее не увидим!
Толпа громко запричитала. Мужчины и женщины с минуту неуверенно переминались с ноги на ногу, а затем в едином инстинктивном порыве окружили Энн плотным оборонительным кольцом, вызывающе встав между ней и принцем.
— Господи! — сказал принц. — Мне приходилось слышать о дуэньях, но это уж чересчур!
— Ваше высочество, почему бы вам не побеседовать с моей мачехой, пока я поговорю с этими добрыми людьми?
— Превосходная мысль, — сказал Шарм и отступил через подъемный мост, а между Энн и крестьянами завязался возбужденный разговор. — Потрясающе! Если я покушусь на эту красотулю, меня по возвращении линчуют.
В замке Руби наносила последние штрихи на вычерченную от руки карту.
— Вот тут, — сказала она, — на опушке Черной Дубравы, у подножия Крутых Гор, у Селенья Путника повернете на юг, а потом влево от водопада. Проще простого.
— Хм-хм! — Шарм посмотрел через ее плечо. На карте большим кружком был обведен «X». Рядом с «X» были пометки, сделанные бисерным почерком.
— А эти пометки что означают?
— А! — небрежно сказала королева. — Терновник, и ничего больше.
— Какой еще терновник?
— Возможно, возле замка есть отдельные кусты терновника.
— Ну, живая изгородь мне не помеха. А это что за слово? Начинается с «Д».
— Пустяки.
— Д, — сказал принц. — Д… Д… что начинается с «Д»? Хм-м-м. Д… Д… Д… Дайте сообразить. Ах, черт! Дракон начинается с «Д».
— Ну да. Не исключено, что там водится дракон.
— Не исключено, а? А вы не могли бы заглянуть в свое волшебное зеркало?
— К несчастью, нет. Радиус его действия всего пятнадцать миль. Король Хамфри хотел установить на башне антенну, намереваясь смотреть турниры, но устроители турниров позаботились, чтобы их маги глушили сигнал. — Королева скатала карту и сунула ее в руку Шарма. — Ну послушайте! Такой могучий великан вроде вас — и боится малюсенького-премалюсенького дракончика? Да никогда!
— Могучий великан вроде меня насмешек тоже не боится. А уж тем более от малюсенькой-премалюсенькой балбески, которая никогда даже не видела атакующего дракона. Если там рыщет даже один дракон, вы должны найти очень убедительный довод, чтобы я согласился схватиться с ним.
Руби взяла руку Шарма и прижала ее к своей левой груди.
— Хотя бы раз женщина обмазывала все твое тело теплым медом, а потом медленно-медленно весь его слизывала?
— А, черт! — сказал принц. — Драконом больше, драконом меньше, какая разница?
— Вот именно. А когда вы трое будете готовы отправиться в путь?
— Как только Энн кончит беседовать со своими фанатами.
Злая Королева зашлась в ярости:
— Сучка! Омерзительно смотреть, как они ее обожают! Я королева. Они обязаны питать ко мне верноподданнические чувства. Они должны мечтать о том, чтобы ползать у моих ног. И еще поползают! Когда у меня будет Грааль, я сокрушу… — Она заметила, с каким выражением Шарм уставился на нее. — Ха-ха-ха! Просто шутка. Когда у меня будет Грааль, я обеспечу королевство миром, благоденствием, бесплатным лечением и протезированием зубов и прочими такими же благами.
— Но у вас тут уже царит мир.
— Совершенно верно. И мы его будем хранить и впредь. Непременно.
— М-да. Ну, я вижу, что эта страна в хороших руках, так что нам пора.
Руби вышла следом за ним во двор и смотрела, как они садятся на коней.
— Счастливого пути, юный принц! Да будет удача сопутствовать тебе во всех твоих дерзаниях. Прощай, Венделл.
Энн она ничего не сказала, а Энн даже не посмотрела на нее.
За воротами горожане расступились, давая им дорогу. У некоторых в глазах стояли слезы.
— Доброго пути, Маленькая Принцесса.
— Счастливо оставаться, добрые люди. Счастливо оставаться, Камберт. Я вернусь, обещаю вам.
— Д-е-е-е-рь… — сказал Венделл. — Сматываемся отсюда!
От гор они направились на юг. Венделл с большим облегчением покинул голые скалы и безжизненные леса Тировии и спустился в сочно зеленеющие долины Аласии, где весна неслась карьером, закусив удила. Новорожденные ягнята резвились среди лугов, жеребята гарцевали на еще не окрепших ногах, у самой поверхности ручьев танцевали пестрятки — молодые форели. Кони радовались жизни и легко ступали по жирному чернозему. Погода улыбалась им безоблачными небесами и теплым ветром. Короче говоря, самое благодатное время для путешествий, и Энн, не удержавшись, сказала, что они, по ее мнению, могли бы ехать и побыстрее. Принц даже не счел нужным возражать. — Рыцарские поиски, — объяснил он, — по определению должны быть долгими и исполненными тяжких испытаний. Ни в коем случае нельзя сбегать туда-сюда, словно на рынок за свежим окунем. Это не произведет никакого впечатления на публику. Если с так называемым Граалем вернуться слишком рано, он в их глазах утратит всякую ценность.
Энн подумала, что эта теория, мягко выражаясь, идиотская. Но ей не хотелось навлекать на себя его раздражение в самом начале пути. У нее были собственные планы, ждавшие осуществления. Она еще толком не разобралась, в чем именно они заключались, но твердо знала, что они у нее есть. А потому после первых возражений она привыкла помалкивать, когда принц и Венделл тратили по нескольку часов в день на то, чтобы посмотреть, куда ведет боковая тропа, или чтобы поохотиться, поудить, искупаться, полазить по деревьям, а то и вздремнуть. «Рим не один день строился», — лаконично пояснял Шарм, подсовывая скомканную куртку под голову вместо подушки. Венделл, заматывая леску на крючке в тугой клубок, умудренно кивал. Энн стоически подавляла нетерпение.