Среднеградск
Шрифт:
Спасибо Вам, Иван Васильевич, что Вы меня тогда с нашего предприятия к себе в горсовет выдернули. Тут всё не просто, разумеется, было и есть. Но мне тошно подумать даже, что было бы со мной, если бы я там так и осталась. А здесь я и квартиру успела получить, и даже замуж вышла. Фамилия у меня теперь самая простая – Петрова. У меня сын в следующем году школу заканчивает.
– Да, я слышал от кого-то об этом. Рад за Вас.
– А я за Вас рада, что Вы сюда всё-таки решили вернуться.
Нинель Спиридоновна понизила голос, немного нагнулась над столом, чтобы приблизиться к Крестову: «Я, если честно, за Среднеградск рада. Может, Вам удастся разгрести тут эти авгиевы конюшни».
Но
Крестов засмеялся.
– Нинель Спиридоновна, никогда не думал о себе как о Геракле. Да и эти конюшни не авгиевы, их за один день не вычистить, даже если, как тот герой, реку через них пустить. Но свежие струи и потоки нужны, конечно, без этого не обойтись…
Вот, например, почему бы эту закрытую столовую не превратить в открытую, чтобы не только муниципальные люди здесь есть могли, и чтобы не только два часа в день она работала…
– Иван Васильевич, на советскую традицию покушаетесь.
Столовка эта же здесь с горкомовских времён, забыли? Мы же с Вами здесь и познакомились, когда Привалов собирал лекторов общества «Знание», чтобы им партийную установку давать – о чём и как лекции свои читать.
А закрытый пищевой распределитель – это ведь непременный атрибут нашей власти до сих пор. Это у нас, видимо, вечно. Ох, не советую Вам эту тему трогать пока.
Ну, ладно, я побежала, а то у меня там еще целая кипа писем не разобрана. А сейчас ведь прокуратура за сроками ответов бдит ещё как. Удачи Вам!
«Она всегда так обедает – кефир с булочкой? Фигуру блюдёт? Денег на суп с котлетой нет? Вряд ли. Скорее специально приходила подсесть-поговорить, о себе напомнить. Да, это в стиле Нинель».
Пирожок с капустой и компот были хороши. Впрочем, как и суп-пюре, и салат.
«Готовят прилично. Обедать здесь вполне можно. По вторникам и четвергам точно, когда в бассейн буду ездить. Но что-то с ней придумывать всё равно придётся. На встречах с избирателями про столовку эту несколько раз очень зло спрашивали. И я обещал вникнуть и решить… Надо будет сейчас с председателем эту тему затронуть хотя бы для начала… А потом нужно, чтобы и волки сыты, и овцы целы».
Крестов встал, отнёс поднос с посудой и глянул на часы – 20 минут можно было еще подышать воздухом. Он быстренько вернулся в кабинет, надел куртку и вышел на улицу.
13
Прокурор Среднеградска Виктор Иванович Давыдкин частенько обедал в трёх минутах ходьбы от службы в этой бывшей заводской столовой, после приватизации превратившейся в кафе с несколькими залами и единой кухней – почти по-домашнему вкусной и относительно недорогой. В город он по своим личным делам выходил, меняя мундир на цивильный костюм, на телевидение его было затащить практически невозможно, фотографию свою на официальном сайте ставить не давал – поэтому его мало кто узнавал за пределами «городского силового здания», в котором размещались прокуратура, УВД и УФСБ. Как правило, за обедом Виктор Иванович сортировал в уме текущие проблемы и поэтому ценил это время не только за вкусовые ощущения и утоление голода. Но сегодня на совместный обед напросилась Нонна, поэтому ему предстояло сортировать её слова.
– Привет, Витя. Твоё меню неизменно: солянка, гуляш, чай и пирожное, – как обычно нежно-вкрадчивым голосом сказала Червоных, разгружая с подноса свой обед на его стол.
– Привет. Стабильность – признак мастерства, – ответил между двумя ложками солянки Давыдкин. – Ты, я смотрю, тоже разнообразием не отличаешься: салат, сырники да сок. Всё потолстеть боишься?
– Не боюсь, а знаю, что моё лишнее за столом сразу превращается в лишнее на животе.
– Да ладно тебе: я вот пока ничего лишнего на тебе не замечаю. И не только на животе. А ведь уже месяц прошел с последней нашей встречи: так что если бы появилось, точно бы заметил.
– Ничего ты не замечаешь, а не только лишнего.
– Новое не лишнее. Эти туфли, блузку и брошку я на тебе вижу в первый раз. Всё в твоём стиле и очень даже неплохо.
– Ой, правда! Ты, в самом деле, так считаешь?
– Правда, правда. Что за срочный разговор-то у тебя сегодня? – закончил солянку Виктор Иванович и принялся за гуляш.
– Хочешь сказать, что лирики достаточно, давай про дело, – с театральной обидой в голосе произнесла Нонна Савельевна, но тут же переключилась на деловую волну. – А то ты не понимаешь! Сегодня Крестов на работу вышел. Хочу тебе на всякий случай информацию о нём, в том числе и связанную со мной, рассказать. Ну и договориться о координации наших надзорных стратегий на предстоящие 5 лет нам бы не мешало.
Давыдкин мысленно поморщился: его одноклассница Нонка Пискарёва никак не могла признать их разного нынешнего статуса и вести себя соответственно хотя бы в разговорах про дела, а этого признания и учёта ему хотелось даже в тет-а-тет общении с нею. Ну и что с того, что они выросли в одной деревне Черемшанка самого дальнего и бедного района Приокской области? Ну и что с того, что они 10 лет учились в одном классе, сидели за одной партой и менялись на большой перемене пирожками, испечёнными их мамками? Ну и что с того, что он бегал за ней как пёсик с 8-го по 10-й классы, а потом каждый праздник мчался из Харькова в Черемшанку в надежде на то, что и она приедет из своей Москвы? Сейчас-то он всё-таки прокурор города. И он уже давно привык к тому, что у большинства его собеседников горло сухое и голос дрожит.
– Как за Дьяконовым надзирал, так и за Крестовым буду – процедуры эти, слава Богу, от изменения ФИО мэров не меняются. Стратегия моя в федеральном законе прописана.
– Витя, ну я же серьёзно хочу поговорить об этом, а не формально. За Крестовым, как за Дьяконовым, у тебя не получится, поверь мне. С Дьконовым его не равняй, какими бы неизменными ваши процедуры на бумаге не были. В Среднеградске ты всего-то четвёртый только год прокурорствуешь. Ты тогда еще в Сибири по карьерной лесенке только начал перспективно подниматься, когда он тут сначала председателем горсовета был, а потом первым мэром стал. А я-то сама наблюдала, как Крестов твоего предпредпредшественника в ваши же процедурные рамочки быстренько и крепенько вставил сначала, а потом того уже через полгодика и сменили. Так что мой тебе совет в твою федеральную стратегию – лучше с ним дружить осторожно.
– Нано, не надо меня мэрами пугать, я не вчера из института, – довольно резко среагировал Давыдкин, но Червоных этой резкости даже и не заметила, потому что он её назвал школьным прозвищем, которое сам сконструировал еще в 9-м классе, переставив слоги в имени, и применял, исключительно только когда они были вдвоём. Тогда конструкция получилась в грузинском стиле, а теперь она ещё была и модной приставкой в разных умных разговорах.
– Не пугаю, Витя, а предупреждаю и советую. Мне вовсе не хочется, чтобы тебя куда-нибудь отсюда перевели перед твоей пенсией. Я тебе сейчас про Ивана Васильевича кое-что полезное для ваших будущих взаимоотношений расскажу, чего ты, вполне вероятно, можешь и не знать.