Средневековая история. Тетралогия
Шрифт:
А вот оказывается, нужен.
Ганц рассказывал. Предъявил в доказательство двойную бухгалтерию Эдора. Протоколы допроса солдата, пиратов и семейства Грисмо. Сообщил, что все виновные уже определены в тюрьму.
Когда он замолчал, Эдоард жестом попросил тишины и принялся машинально чертить на листке бумаги. Тем самым пером из Иртона. Удобная штука…
— М-да… Ганц, а твои личные впечатления от графини? Что бы ты о ней сказал? Глупа? Скандальна?
Эдоард понимал, что его вопросы нелогичны в свете всего
Ганц позволил себе легкую улыбку.
— Госпожа графиня — очень умная и добрая женщина. Скандальна? Никогда, ваше величество, я не видел ее повысившей голос.
— Ее муж другого мнения…
Ганц позволил себе легкую улыбку. Джерисону Иртону он ни разу не сочувствовал. Еще чего!
Заносчивый самодовольный красавчик раздражал всех окружающих. Джес был так непоколебимо уверен в своем превосходстве, что Ганцу хотелось иногда устроить графу несчастный случай. Да, у него были предпосылки для этого. Молодость, красота, богатство… даже определенные таланты. Но… будь ты хоть Альдонай — если думать, что все остальные черви — рано или поздно огребешь. И Ганц наслаждался своим триумфом. Хотя и небольшим.
— Ваше величество, возможно, лучше об этом расскажет сама графиня? Я могу изложить только то, чему был свидетелем…
И Ганц еще о многом умалчивал. Ни к чему рассказывать ни о лекарях, ни о том, как графиня сама перевязывала раны, ни о ханганах, ни о том, что вирмане скорее друзья, чем наемники…
Ни к чему… это не касается его поручения. А вот хозяйственность и мудрость графини он расхвалил по полной программе.
Эдоард слушал, мрачнея с каждой минутой. Уточнял подробности, переспрашивал…
А когда Ганц наконец выговорился — кивнул.
— Скажи секретарю, что я приказал устроить тебя во дворце. Я пришлю за тобой.
Ганц раскланялся и исчез за дверью.
Его величество задумчиво повертел в руках кубок. Почти произведение искусства.
Красиво.
И умно.
Несколько подарков из тех, которые часто будут рядом с ним. Кубок ему понравился. Игра позабавила. Кружево восхитило тонкостью и изяществом работы. Будь ты хоть трижды король… разве это плохо — такие украшения? Ничего лишнего. Все очень просто и красиво.
А зеркало…
Лилиан как бы намекала, что знает многое.
Но как?! Как это могло увязаться?
Джес уверяет, что в Иртоне все в порядке?
Там обнаруживается вор-управляющий, работорговцы и янтарный пласт.
Говорит, что Лилиан — глупа и истерична?
А Ганц (и король в глубине души верил ему больше, чем сыну) всячески расхваливает графиню. Уверяет, что Миранда Кэтрин ее обожает. Да и ее решения… такие не примет дура и истеричка.
А эти новинки?
Даже если графиня где-то прочитала и запомнила…
Простите — сделать тоже не так легко.
И кружево…
Его
Что же получается?
Джес врет? Или всерьез не видит того, что у него под носом?
Не желает видеть?
А покушение на его жену, нет, ну наглость какая! Эдоард решительно настроился на верфи Августа — с корабелом во главе производства. А тут все ставится под угрозу, потому что Джес огулял не ту кобылку и не натянул поводья.
К супружеским изменам Эдоард был терпим (сам грешен). Но Джессимин в жизни не мечтала отравить Имоджин и стать королевой.
Так-то… да спал бы мальчишка с кем хотел! Но сразу оговорил, что я на тебе не женюсь. Есть жена, нет жены…. Ты — не в очереди!
И все было бы в порядке.
Эдоард коснулся колокольчика. Вошел слуга.
— Капитана стражи ко мне.
И когда тот явился, отдал кратенькое приказание.
Взять за химок кузена Аделаиды Вельс — и выбить из него всю правду о покушениях. Можно — ногами. Что вообще за наглость — к графине убийц подсылать?! Кто ты такой?!
Эдоард собирался разобраться в этом. А пока…
Его величество придвинул к себе пергамент.
Погоди у меня, сынок… решил, что самым умным стал? А такой бриллиант под своим носом проглядел?
И в такую навозную кучу его засунул… будет тебе на орехи с повидлом!
Торий Авермаль сердито посмотрел на супругу.
— Нет, нет и нет. Я разрешил тебе оставить то, что графиня подарила нам. Но остальное…
— Но Мариэтта теперь на меня обижена!
Торий рассмеялся.
— Милая, твоей Мариэтте это просто не по карману! Пусть дуется, сколько пожелает. Зато ты сможешь купить себе новое платье у Марион Альси…
Супруга немного погневалась, но перспектива покупки нового шикарного (а то ж!) платья, при виде которого подруга позеленеет от зависти еще больше, заставила ее смягчиться.
— А кому продал ты?!
— Уэльстерскому купцу. Ивернейскому дворянину. Хангану.
— Так много?
— Милая, у одного человека не хватило бы денег заплатить за эти диковины. За одно зеркало мне дали четыре его веса золотом! А что мне даст твоя Мариэтта? И ее муж-безземельник?
Супруга надула губы. Но уже не гневалась. А сам Торий тем более не был настроен на домашний скандал. Ему перепало немало золота, а что уж говорить о Лилиан Иртон? Даже страшно посылать такую кучу денег в Иртон. Но Торий собирался рассчитаться с ней абсолютно честно. Таких женщин не обманывают. Они сами на вес золота.
Спустя десять дней Ганц опять стоял перед Его Величеством.
Эдоард был весьма недоволен.
— Куда мог деться этот лекаришка?
— Как в воду канул.