Срезанные цветы
Шрифт:
– Скорее всего, – согласился Наполеонов. – Анастасия, а что вы можете сказать о Геннадии Владимировиче Замоскворецком?
– О Гене? – удивилась девушка.
– Да, о нем.
– Гена очень хороший человек, любящий сын, отец и муж.
– Какие отношения у него были с Аллой?
– Какие у них могут быть отношения? – недоуменно пробормотала Светлова. – Родственные.
– Родственные отношения бывают разными.
– Хорошие были у них отношения. В детстве они дружили, потом стали реже видеться, у всех свои дела.
– Понятно…
– А! – догадалась Настя. – Наверное, Гена приставал к вам с генеалогическим древом.
Наполеонов кивнул.
– Не берите в голову. Гена помешан на составлении родословных. Это у него и работа, и хобби.
– А вам он, если не секрет, составлял его?
– Да чего мне составлять-то, – отмахнулась Настя, – у нас все были из крестьян. После революции прапрадед перебрался в город, встретил суженую, ну и…
– А я уж подумал, что Геннадий Владимирович только моей родословной заинтересовался.
– Его могла привлечь ваша фамилия.
Наполеонов кивнул.
– Да, он что-то говорил мне об этом, – и придвинул к ней протокол.
Светлова, не читая, подписала его.
– Как я теперь буду жить без Аллы? – снова всхлипнула Анастасия.
– Я думаю, что ее родителям сейчас намного тяжелее, – заметил следователь.
– Да, – согласилась свидетельница, – я завтра же поеду в больницу к тете Свете. Сегодня меня к ней все равно не пустят.
Когда Светлова ушла, в кабинет заглянул Ринат и сказал:
– Всех отпустили, остался только тамада.
– Зови его.
Ипполит Матвеевич Табуреткин вошел в кабинет торопливым шагом и спросил:
– Я сяду?
– Да, конечно, присаживайтесь.
– Вроде я вам все уже рассказал.
– Придется повторить под протокол.
– Понимаю.
– Тамада – это ваша официальная работа?
– Можно сказать и так, – кивнул Табуреткин, – до этого я был массовиком-затейником, а начинал свой трудовой путь конферансье.
– Ипполит Матвеевич, вы ездили с молодыми в загс?
– Нет, я сразу приехал в ресторан к оговоренному сроку.
– Было ли что-то необычное на этой свадьбе?
– Убийство, – вздохнул тамада.
– Я имею в виду до случившегося.
– Я понял. Только ничего не припоминаю. Хотя, – неожиданно сказал он, – невеста отказалась от выкупа.
– Какого выкупа?
– Ну, знаете, на свадьбе принято просить за невесту выкуп у жениха и дружков, его сопровождавших. А Алла наотрез отказалась, сказала, что она не корова.
– А жених?
– Он согласился. И вообще эта пара отвергла все шутки, прибаутки, можно сказать, оставила меня без работы, и я выкручивался как мог, стараясь хоть где-то вклиниться.
– А как на это реагировали гости?
– Да никак не реагировали, – махнул рукой тамада.
– Но, насколько я понимаю, пир все-таки был горой? – спросил следователь.
– Да, веселились от души, но на спиртное особо не налегали.
– Странно…
– Что странно? – заинтересовался тамада.
– Вы вот говорите, что на спиртное гости не налегали, но никто из них не приметил на свадьбе постороннего.
– Может быть, его и не было…
Следователь терпеливо ждал, когда тамада продолжит свою мысль.
И тот проговорил:
– Ведь в туалет мог пройти кто угодно и не из этого зала.
– Да, мог, – не стал спорить Наполеонов. Но свои мысли он оставил при себе.
– Ипполит Матвеевич, а вы не заметили, к невесте никто не подходил? Может, кто-то пытался вызвать ее на улицу?
Тамада помотал головой:
– Нет, ничего такого не было, я бы точно заметил. Подходили только свои.
– Может быть, Алла была чем-то встревожена?
– Если и так, то по ней этого не было заметно. Она выглядела очень счастливой, – грустно вздохнул Табуреткин. И добавил: – Она была очень красивой.
– А каких-либо ссор или просто недоразумений между кем-то из гостей вы не заметили?
– Нет. – Табуреткин пригладил свои усы и проговорил, глядя куда-то поверх головы следователя: – Мне только показалось, что сестра жениха недолюбливала невесту…
– Показалось?
– Конечно, – кивнул тот, – в этом деле нельзя быть уверенным.
– Возможно, она хотела выдать за брата свою подругу? – спросил Наполеонов.
– Милую девушку Женю? – Глаза тамады осветились мягким светом.
– Милую? – переспросил Наполеонов.
– Конечно, Женя очень мила, просто от природы ей не досталось ярких красок, и никто не научил ее, как быть привлекательной.
– А это возможно?
– О! Вы не знаете возможностей современной косметологии, – усмехнулся Табуреткин.
– Да, в этом я некомпетентен, – признался следователь.
– В наше время любая девушка может выглядеть привлекательной.
– Странно, что яркая Юлия не преподала ей несколько уроков красоты.
– Я думаю, что Женя просто не интересуется всякими новомодными ухищрениями.
– Даже ради завоевания любимого мужчины?
– Вы имеете в виду Вадима Кустодеева? – Темно-серые глаза тамады стали серьезными.
– Да, мне показалось, что Евгения неравнодушна к нему.
– Наверное, так и есть. Но у Жени, скорее всего, занижена самооценка, и она считает себя недостойной его внимания.