Срезы
Шрифт:
Лента неожиданно остановилась, Колян вздрогнул. Женщина выпрямилась, уперев руки в бок, прогнулась хрустнув позвонками, и протяжно зевнув подошла к «инженеру». Тот наклонился и мягко поцеловал ее в лоб.
— Вечером тебя ждать? — проскрежетал фасовщик.
— Не знаю, — тут она покосилась на Коляна, и едва слышно проговорила, — тут есть вторая смена… — остальные звуки поглотил шум фабрики.
— Кефка, — проорал раскатистый мужской голос, — никогда меня не ждет, всегда строга со временем. Никакой переработки, все по заветам Майрона.
Из-за огромного агрегата, непонятного для Николай назначения вышел скособоченный парень, в сером халате.
Парочка
— Гляди что у меня есть, — он резко развернулся правым боком, вместо руки торчал какой-то обрубок железного протеза, — МЕК 24, ха. Съела. Теперь то я разойдусь, ха.
Он посторонился от ленты, и следом за ним пришли еще двое волоча нечто похожее на сплав генератора и ветряка, только с одной лопастью, и все это добро обильно залито маслом. Парочка работяг под пристальными взглядами всех присутствующих споро отсоединила ручку, что ранее крутила Кефка, и аккуратно и с неким почтением присоединили приволочённый агрегат. После парня с видом призера олимпийских игр подошел к устройству чуть присев, вставил в обрубок рукоять. После здоровой руки дернул, за верёвку заводя генератор, тот тихо и как-то по-кошачьи заурчал, лента дернулась и мерно поехала.
— Ха, вот вам и фабрикант, только из мехлабы, — горделиво заявил вновь прибывший.
Женщина снова промолчала, а «инженер» лишь сокрушено покачал головой. А Колян на фоне всего этого впал в растерянность, из черного зева выехали два квадрата желтого цвета.
— Кидай в ведро, когда заполниться браком подними флажок, — проходя мимо, дала дельный совет Кефка.
— Спасибо, — благодарность ударилась в мускулистую спину удаляющейся женщине.
— А, не бери в голову она у нас гордая. А меня Своном зовут, я бы руку подал, но ха, я теперь часть фабрики, — весело заговорил вновь пришедший парень.
И далее Свон принялся балагурить, ни на миг не закрывая рот, поминутно напоминая всем и каждому о своем улучшении. Как по Коляну так проще было бы установить просто генератор без человека. Но спустя час болтовни фабриканта он понял, в этом Срезе механизмы без человека то ли невозможным, то ли под запретом и чуть ли не еретические. И еще он понял, что получения протеза — это повышение, а высшие благо — вообще слиться с фабрикой в один организм. От подобной перспективы его прошиб пот. Если ранее Коляну только, казалось, что фабрика некий живой организм, то сейчас стало ясно так и есть. Даже ленточный механизм перед ним содержит разум живого существа.
Легкий ужас от происходящего сжимал сердце неопытного скитальца, и только мысли о скором бегстве позволяли сохранять некое спокойствие. Но при этом в страхе и отвращении не была замешана сожаление. Он даже где-то радовался новому походу в аномалию Среза. Да не повезло попасть вот сюда на фабрику, но ведь в другой раз он уже сам выберет куда идти и что делать.
Неожиданно по цеху пробежал гул трубы, люди неохотно стали заканчивать рабочий процесс, и рассеянно шевеля ногами потянули к коридору с белой стрелкой и цифрой три.
— Ха, люди на кормёжку идете, а мне ха, фабриканту уже все влили вот сюда, — и он стукнул себя в грудь.
Николай последовал примеру большинства, идти на эту самую кормёжку не хотелось, хоть желудок и требовал подкрепить организм. Употреблять в пищу что-либо в аномалии не самая умная идея, но выделяться из толпы еще глупее. Он поймал взглядом спину долговязого «инженера», и последовал за ним, мимоходом прикинув, а что будет делать в одиночестве Свон.
Путь их до столовой оказался на удивление коротким, десять метров
Колян кривясь, нашел свободный столик, и занял место с краю, стоило опуститься на лавку, как углубление перед ним с мерзким хлюпаньем наполнилась желтой массой. Нет, такое есть точно не вариант, разве что под пытками или вместо них. Немного покрутившись, он обнаружил ложку, лежащую в небольшом отсеке под столом. Для виду помешивая желтую бурду, Николай неожиданно наткнулся носком ботинка на все тот же цилиндр. Нагнулся, поднял. С виду медь, грамм двести не больше…
— Брось ты эту мерзость на пол, — за спиной послышался бодрый голос Ивара. Николая незамедлительно исполнил приказание, — что аппетита нет? Бывает, помниться, когда я из мехлаба вышел, первый раз так две смены ни ел и не пил. Ты не печалься это пройдет. Значит сходил я в лазарет, там о тебе и не слыхивали.
Николай, не найдя что сказать пожал плечами, а внутри весь сжался вот и вскрылось что он иномирянен. Вроде здоровяк один пришел, и руки заламывать не спешит. Значит и сопротивляться пока не стоит, а вот когда окажутся наедине, тогда и следует предпринимать активные действия для освобождения.
— Значит так, — необычайно тяжелая ладонь легла Коляну по плечо, — завтра после обеда придет главный по цеху с ним и порешаем что далее делать. Сам должен понимать, мы люди занятые и раньше твою проблему никак не сможем разрешить.
Колян снова кивнул, Ивар легонько хлопнул его по плечу и пошел дальше по столам разговаривая то с одним, то с другим, и все как один были не довольны присутствием крепыша.
— Ты политруку не верь, — напротив взволнованного парня, уселся странный тип половину лица почти до самого носа закрывала стальная пластина, как он видел, оставалось загадкой, — все они буржуйские гниды. Но ничего белое движение уже в цехах, еще две приемки, и мы поднимем головы. Ты не волнуйся, держись нас и все будет хорошо, мы рабочий класс в обиду не даем…
— Кулин свалил от сюда, — басом пророкотал долговязый «инженер», парень вжал голову в плечи и неохотно сместился на другой край стола, — эти не врут, помогут, когда прижмет, но очень уже от них много мороки. А политруку не верь.
— Ладно я в цех, — после паузы сказал Колян, в тайне надеясь, что пока никого нет ему удастся добраться до спасительного выхода.
Но увы все планы рухнули, злопакостный Ивар крутился возле выхода, активно что-то разъясняя старику в грязно желтом халате. Пришлось вернуться на свое рабочее место, Свона на месте не оказалось. Пока Колян ожидал возвращения остальных, набрал в карманы особо крупные цилиндру из меди. Хоть что-то ценное вынесет из Среза надо. Более рассматривать фабрику он не хотел, она отчего-то вызывал у него противоречивые чувства. Желание тут остаться и предаться труду, и некое физическое отторжение, более всего похожее, на насильно засунутый в рот сочный стейк после обжорства, вроде и вкусно, но тошнит. И сам ты понимаешь, в любое другое время с удовольствием, а сейчас увы нет.