Срочно нужен гробовщик (Сборник)
Шрифт:
Его внимание вдруг привлек непонятный запах, он потянул носом и обескураженно спросил:
— Куда делся аптекарь?
— Отлучился вниз, — ответил инспектор безо всякой задней мысли. Подошел к Конгриву, вложил пузырек в руки старика и, повернув его к двери, прибавил: — Приходите позже. Осторожнее — здесь ступеньки.
Едва мистер Конгрив ступил на тротуар, как к дому подъехала полицейская машина, из нее выскочили несколько солидного вида мужчин и поспешно проследовали в аптеку. Последнее, что увидел Люк, был блестящий, возбужденный взгляд Конгрива и вздрагивающий пузырь оттопыренной нижней губы —
Кампьен дотронулся до рукава Люка, и оба поспешили пройти на заднюю половину сквозь туннель, образованный горами коробок и заканчивающийся в полной тьме наполовину застекленной дверью, — надо было поскорее освободить поле деятельности для вновь прибывших. Ударом ноги Лагг распахнул дверь и провозгласил:
— Вот как он жил. Что это была за жизнь, а? С утра до ночи со своими склянками, — с этими словами он обвел комнату пухлой рукой, приглашая Кампьена самого убедиться в беспросветности жизни бедняги аптекаря. Комната напоминала лабораторию алхимика, созданную театральным бутафором; единственным признаком человеческого жилья была узкая кровать в углу. Все остальное пространство было заставлено бутылями, бутылками, пузырьками, кастрюлями, чайниками, в беспорядке громоздившимися на простых викторианских столах и стульях.
— Ничего нет удивительного, что его приятельницы долго здесь не задерживались, — осуждающе произнес мистер Лагг. — Даже для Беллы это оказалось уж слишком. Сюда не пойдем. Это кухня, в ней тот же бедлам. В доме только одна интересная комната, на втором этаже. У нас есть, наверное, несколько минут? А то ведь эти слоны сейчас поднимутся и затопчут все следы.
— Очень верное замечание, — согласился Кампьен, пересек комнатушку и увидел в открытую дверь темную лестницу.
— Я обошел весь дом — есть каморки, куда годами ни одна душа не заглядывала. — Лагг поднимался по лестнице отдуваясь, но чувствовал себя на седьмом небе. — На самом верху нежилая, совсем пустая комната, а на этом этаже, — сказал он, останавливаясь на второй площадке, — во-первых, что-то вроде спальни, настоящий рассадник моли. А во-вторых, еще одна комната. Я буду не я, если она вам не приглянется.
Лагг пошел первым через площадку и распахнул настежь левую дверь. Внутри было абсолютно темно, но он нащупал выключатель, и неожиданно яркий свет от единственной лампы, свисавшей с потолка, затопил комнату. Это было длинное узкое помещение с одним окном, наглухо забранным досками, и почти пустое. Кампьен огляделся: пол голый, вдоль дальней стены длинный стол, сбоку старое плетеное кресло, на котором несколько диванных подушек, и больше ничего, кроме двух простых стульев. Они стояли посреди комнаты на некотором расстоянии друг против друга.
Кампьен еще раз огляделся.
— Да, это кое о чем говорит.
— О чем же? Может, думаете, это веселый отельчик? — спросил Лагг, не скрывая сарказма. — Две подружки, сидя на стульях, играют в веревочку на пальцах, а парень развалился на подушках в плетеном кресле и любуется ими.
— Нет, я так не думаю. Ты нигде не заметил в доме упаковочного материала — вроде минеральной ваты?
— Внизу за кухней кладовка, там полно стружек. Но здесь ни завитушки.
Кампьен промолчал. Прошелся по комнате, внимательно вглядываясь в пол, который был сравнительно
— Я вам скажу одну вещь, шеф, — таинственно проговорил он. — Могу спорить, здесь был Джелф.
— Откуда ты это заключил? — Кампьен посмотрел на него с любопытством.
Пухлые белесые щеки толстяка слегка порозовели.
— Прямых доказательств нет. Во всяком случае, таких, как отпечатки пальцев. Но вы гляньте на эти подушки, вон на кресле. Аптекарь-то был тощий. А на них сидел явно кто-то поувесистей.
— Это идея, — улыбнулся Кампьен. — Я бы тебе посоветовал написать монографию на эту тему. Совсем новая область криминалистики. Нуждается в большом количестве фактов. Представишь ее Йео, что он скажет, к его мнению стоит прислушаться. А еще что заметил?
— Он был здесь, — настаивал Лагг. — Он курит такие маленькие сигаретки. Когда я первый раз сюда вошел, я уловил их запах. Теперь он выветрился. Вы не верите, что он был здесь?
Кампьен помедлил с ответом, странно возвышаясь между двумя стульями.
— Да, был, — сказал он наконец. — И не один раз. Вопрос только в том, что он туда упаковывал.
— Куда туда?
— В ящик, — ответил Кампьен и рукой описал его форму. Ящик получился длинный и узкий, и оба его конца опирались на сиденья стульев.
15. Два дня спустя
Палата была совсем крошечная. Майк Даннинг был еще очень слаб. То и дело накатывала тошнота, сопровождаемая бредом, но который он уже начал воспринимать как бред, поэтому часто замолкал и виновато улыбался, как пьяный.
В дверях стоял сержант Дайс, на белой железной кровати по обеим сторонам сидели Люк и Кампьен, но видел он только их очертания. Зато молодая сестра, которая днем походила на красотку с рекламы, зовущей отдыхать в Девоншире, высилась в ногах отчетливо и вполне узнаваемо. Ее шапочка белела так располагающе, что Майк иногда забывался и рассказывал свою историю, обращаясь к ней.
— … Клайти, — повторял он, — я должен думать о Клайти. Она ничего не понимает в жизни. Ее так воспитали. Вы не можете этого представить. — Он хотел было покачать головой, но не смог — боль была еще сильная. — Она очень хорошая и совсем ребенок… Когда я ее нашел, она вообще ничего не понимала. Мне стало за нее страшно. Ей явно угрожала опасность… Почему вы отослали ее?
— Она вернется, — сказала сестра, — расскажи этим джентльменам, как тебя ударили?
— Не мешайте мне, пожалуйста. — Его темные глаза из-под жестких светлых ресниц смотрели тревожно. — Вы не знаете этих Палинодов. Они снова запрут ее в своем ужасном доме, и она вырастет такая же, как они. Поэтому я и стал охранять ее, должен.
— Голова его слегка качнулась, и застенчивая, виноватая, даже слегка глуповатая улыбка тронула мягкие мальчишеские губы. — У нее нет никого, кроме меня.
— Кто тебя ударил? — спросил Люк в пятый раз.
— Не знаю, — ответил Майк, немного подумав. — Смешно, но я действительно не знаю.
— Ну, хорошо. Ты, значит, ушел от хозяйки и решил переночевать возле своего мотоцикла.
— Верно, — удивился Майк. — Старая калоша выгнала меня. Я очень рассердился, ведь был уже первый час ночи. — Он опять замолчал и, подумав, прибавил: — Я, должно быть, шел оттуда пешком.