Срубить крест[журнальный вариант]
Шрифт:
В Дом Техники я приехал гораздо раньше, чем мы договорились, и долго болтался у паркинга, поджидая Гусева и Тину — нет, Тину и Гусева. Мне очень хотелось увидеть, как они приедут — вместе или порознь, будут ли идти под руку… Я вспоминал, каким сухарем держался с нею на занятиях в институте, и проклинал себя за то, что раньше не рассмотрел эту удивительную девушку. Интересно, что она нашла в рыжем растрепанном Гусеве, который, пожалуй, ниже ее ростом?.. Тут рыжий растрепанный Гусев хлопнул меня по плечу, а позади него засмеялась Тина — я все-таки прозевал их приезд. Я смотрел на них,
Потом мелодичный перезвон позвал нас внутрь — начинался финал Малого Спора. Я надел свой комбинезон с литерами участника и встал у верстака, где лежал почти готовый Эскалибур. Верстак, напоминавший сказочную птицу, был сделан словно специально для меня — узкая длинная полка из какого-то легкого серовато-серебристого сплава покоилась на изящно изогнутой ножке, которая вверху превращалась в подобие лебединой шеи. Там, где полагалось быть голове, находилась автоматическая кассета, которая сама выдвигала нужный инструмент, едва я протягивал руку. Я коснулся пальцем зажимов, и они намертво схватили меч, а два ярких глаза осветили рабочее место.
Мне понадобилось совсем немного времени — каких-нибудь сорок минут, чтобы доделать разные мелочи. По заполненному людьми залу бесшумно скользили телекамеры. Одна из них подъехала ко мне и заглянула через плечо, другая уставила свой глаз от соседнего верстака. Я как раз вставил в оправу большой рубин, венчающий рукоятку, и снимал с клинка промасленную пленку. Меч засверкал под светом юпитеров, когда я стер с него остатки смазки и стал протирать замшей. Я нажал кнопку на верстаке, и надо мной вспыхнула красная звездочка, означающая, что работа окончена. Сверху, с галереи для зрителей, раздались аплодисменты — это старались Тина и Павел. Меня окружили судьи, меч переходил из рук в руки, что-то говорил диктор телевидения. Тина взмахнула рукой, и ко мне на верстак упала красная роза. Я спрятал ее в нагрудный карман комбинезона и тут с ужасом услышал, что диктор рассказывает обо мне.
— Вы все вчера видели блистательную победу рыцаря Черной Башни над рыцарем Леопарда. Победитель этой схватки сейчас перед вами. Его зовут…
Я не дал ему закончить, быстро шагнул вперед и накрыл микрофон ладонью. Уж эти мне телекомментаторы! Успей он назвать мое имя, мне завтра не было бы прохода от болельщиков и болельщиц… Выдирая микрофон из его рук, я незаметно для всех сильно наступил ему на ногу. Диктор подпрыгнул и от неожиданности наконец-то выпустил микрофон.
— Разрешите, уважаемые телезрители, остаться для вас только рыцарем Черной Башни, — сказал я, улыбаясь телекамере. — Я пока не спешу раскрыть свое инкогнито — извините, что пользуюсь этим своим правом. Надеюсь, что с новым мечом в руках я сдержу не одну победу на Галактических Олимпийских играх, — я вежливо вернул микрофон его хозяину и взял в руки Эскалибур.
— А правда, что таким мечом вы можете развалить надвое человека? — спросил меня комментатор. Он явно разозлился на
— Да, конечно, — ответил я, по-прежнему безмятежно улыбаясь. — Позвольте начать с вас? — и я поднял меч.
Кругом засмеялись, а красный, как рак, комментатор на всякий случай попятился. Сверху мне махала и улыбалась Тина, и я почувствовал вдруг огромный прилив сил.
— Смотрите! — крикнул я и вскочил на верстак.
В сиянии юпитеров меч, как пропеллер, описал в моих руках вертикальный круг. Все смотрели на меня выжидательно— никто не обратил внимания на легкий удар и на то, что перед моими ботинками на верстаке появилась откуда-то поперечная черта.
— Ну и что? — спросил кто-то недоуменно.
Тогда я засмеялся и спрыгнул на пол, и от этого толчка разрубленный мною верстак развалился на две части.
Глава 5. Меня приглашают в Дом Без Окон
За последнюю неделю я несколько раз встречался с Ганелоной — надо было обсудить множество деталей, получить от нее документы на право посещения Изумрудной, потренироваться в языке (их Единый звучал для нас архаично, и мне пришлось ночей пять провести с гипнопедом), разузнать о ритуале рыцарских схваток. Кроме того, я должен был пройти курс прививок и сдать зачет по самопомощи, обязательный перед посещением других планет. С удивлением я узнал, что на Изумрудной существует денежная система. Об этой непременной особенности первобытных цивилизаций я совершенно позабыл, с деньгами обращаться не умел.
— Не смущайтесь, Алексей, — подбадривала меня Ганелона. — Я снабжу вас достаточной суммой, и, кроме того, вы сможете обратиться там к верным людям — я расскажу, как это сделать. Да, кстати, вы не будете возражать, если я дам вам провожатого? — И она показала на робота. — Он теперь просто напичкан разнообразнейшими сведениями об Изумрудной.
Тот вежливо наклонил голову и сказал:
— Я буду польщен, если сумею оказаться вам полезным.
— А что вы умеете? — спросил я с сомнением.
— О, не беспокойтесь. Я сделан надежно и с расчетом на самые неожиданные ситуации. Я сильнее любого человека, не нуждаюсь в еде, питье и атмосфере, хорошо вооружен, имею радиосвязь. Знаю приемы первой помощи, разбираюсь в технике, умею производить многие ремонтные работы, могу служить транспортным средством. Энергией заряжен на полтора года. Кроме того, я ничего не забываю, никогда не сплю, вижу в темноте, могу служить переводчиком с сорока языков, а также расчетчиком, справочником по основным разделам науки и техники…
— Довольно, довольно, — замахал я руками. — Вы меня убедили. Буду рад иметь такого спутника. Но только скажите, пожалуйста, как я должен вас называть? У вас есть какое-нибудь имя, номер или позывные?
— Называйте меня Петровичем, — сказал робот. — Мы, роботы, все считаем себя сыновьями нашего изобретателя, Петра Ивановича Федосеева, и любим, когда нас называют Петровичами.
— Ну-ну, — пробормотал я. — Значит, будем знакомы. Зовите меня Алексеем. И предлагаю перейти на «ты».
— Согласен, Алексей, — ответил он.