США: История страны
Шрифт:
Ограничивая инициативу федеральной власти в одних вопросах, Эйзенхауэр расширял функции правительства в других сферах. Большое внимание президент уделял вопросам социального обеспечения. При нем было создано министерство здравоохранения, образования и социального обеспечения, а также увеличен размер минимальной зарплаты и государственного пособия по безработице. Республиканцы финансировали ряд крупных проектов по общественным сооружениям – такие как прокладка глубоководного фарватера реки Святого Лаврентия длиной в 2400 миль. В 1956 году правительство Эйзенхауэра начало строительство общегосударственной системы автомагистралей. С экономической точки зрения эта система должна была ускорить перевозку пассажиров и грузов между штатами. В военно-стратегическом плане она решала задачу доставки ракет и военного снаряжения, а также облегчала эвакуацию городского населения в случае возможного ядерного нападения. Руководствуясь соображениями государственной коммерции и национальной
С самого начала Айк стремился снизить правительственные расходы, однако к концу президентства уровень затрат повысился на 30 % по сравнению с моментом его вступления в должность. За это время число работников, занятых в области социального обеспечения, удвоилось. И в течение пяти из прошедших восьми лет администрации приходилось мириться с дефицитом бюджета. Такова была плата за блага, которыми наслаждалась нация в течение правления Эйзенхауэра – мир, скромный, но все же рост экономики и низкий уровень инфляции.
Нельзя сказать, чтобы президентство Эйзенхауэра возвеличило или, наоборот, умалило идею государства всеобщего благосостояния. Скорее оно подвело итогполувековым реформам прогрессистов. Спокойствие, выдержка и осторожность Эйзенхауэра пришлись по сердцу американским избирателям, успевшим за последние два десятилетия устать от международных и внутриполитических кризисов. И хотя большинство граждан радовались недолгой передышке в сплошной череде столкновений и перемен, нашлись и те, кто порицал президента за самодовольство и успокоенность. Чаще всего они принадлежали к неблагополучным слоям населения, которые нуждались в постоянной опеке властей. Этим людям было нечего бояться и нечего хранить, и они ждали, чтобы на политическом небосклоне Америки появился новый лидер с запасом кипучей энергии и энтузиазма.
Кеннеди и «новые рубежи»
И такой лидер не замедлил появиться. Уже в предвыборной борьбе за президентский пост Джон Фицджеральд Кеннеди продемонстрировал смелость, динамизм и энергию. Все то, что прежний президент, переваливший за седьмой десяток, уже не мог дать Америке, самоуверенно обещал молодой (ему едва минуло сорок), перспективный кандидат. Если соперник, вице-президент Никсон, постоянно оглядывался на правление Эйзенхауэра, то Кеннеди был устремлен вперед, к «новым рубежам». Он обвинял прежнюю администрацию – и Эйзенхауэра, и Никсона – в том, что они недостаточно интенсифицировали американскую экономику, мало сделали для развития государства всеобщего благосостояния, не довели до нужного уровня ядерный потенциал страны и, вообще, похоже, проспали весь президентский срок. Время требовало перемен во всем – в стиле руководстве, в риторике и самом направлении движения. Удастся ли молодому кандидату в корне изменить американскую политику – о том избиратели могли только гадать, однако говорилон так, будто сам в это верил.
Многое было непривычно в Кеннеди: его молодость, католическое вероисповедание, наконец, его личная харизма. Он выглядел таким обаятельным, когда выступал с экранов телевизоров! Кеннеди привел с собой в Белый дом целую команду помощников и советников, причем, в нарушение традиции, это были не представители крупного бизнеса, а люди из академических кругов. В Вашингтоне шутили: мол, теперь у нас правят не «денежные мешки», а «юные вундеркинды». При всем своем необычном имидже Джон Кеннеди придерживался достаточно традиционных «центристских» взглядов – почти как предыдущий президент. За спиной у него была довольно рядовая карьера в Конгрессе, где он не отличился ни как ярый правозащитник, ни как энергичный борец с маккартизмом. Во время предвыборной кампании, в своей инаугурационной речи, да и в первые годы президентства Джон Кеннеди проявлял гораздо больше интереса к международным делам, чем к вопросам внутренней политики. На «домашнем фронте» он ограничивался призывами расширить и углубить уже существующие социальные программы, не тратя сил на изобретение новых. В его оправдание можно сказать, что тогда, на выборах 1960 года, он не получил подавляющего перевеса голосов, который бы обеспечил ему мандат на проведение решительных перемен. К тому же Кеннеди приходилось работать с Конгрессом, который лишь номинально являлся «демократическим», а на деле же, по своей идеологии, явственно тяготел к консерватизму.
Что бы ни говорили о Кеннеди, он с самого начала дал понять, что намеревается возродить один из главных принципов прогрессизма, а именно: активное президентство. Он откровенно наслаждался своим лидерством – энергично, вызывающе, порой даже демонстративно. Кеннеди надеялся использовать президентский пост для того, чтобы привлечь общественное внимание к национальным проблемам, пробудить творческую мысль и вдохнуть новую энергию в страну, которая последние восемь лет жила на автопилоте. Белый дом при Кеннеди стал средоточием кипучей энергии и активности. Чего
В вопросах внутренней политики Кеннеди делал основную ставку на экономический рост. Полагаясь больше на рыночные механизмы, чем на правительственные организации, он верил: успешное экономическое развитие в конечном счете обеспечит населению большие доходы и откроет перед ним новые перспективы. В планы президента входило резкое снижение личного и корпоративного подоходного налога. Если в карманах американцев будет оседать больше денег, рассуждал Кеннеди, то им не надо будет помогать, они смогут самостоятельно обеспечить себе процветание в любой области. И действительно, в пору его президентства экономика развивалась более быстрыми темпами, чем при Эйзенхауэре – при сохранении низкого уровня инфляции. Правда, правительственные расходы и дефицит бюджета тоже росли.
Осенью 1963 года стало ясно: президент – несмотря на всю свою активность – не многого добился в законодательной области. Ему удалось достичь некоторой либерализации социального страхования, повысить пособия временно безработным и расширить программу строительства социального жилья. Однако законы о медицинском обслуживании и образовании были заблокированы консервативными демократами в Конгрессе. Та же участь постигла закон о гражданских правах и помощи беднейшим слоям населения. Чтобы укрепить поддержку со стороны южан, Кеннеди решил предпринять поездку в Даллас, штат Техас. Двадцать второго ноября 1963 года, когда президент в сопровождении своей жены Жаклин проезжал в открытом автомобиле мимо ликующей толпы, раздались роковые выстрелы. С тех пор прошел не один десяток лет, но пожилые американцы и поныне вспоминают те трагические дни: где они были, что делали, когда разнеслась страшная весть о смерти президента. На какое-то время жизнь в стране остановилась. Припав к экранам телевизоров, американцы жадно ловили сообщения из Далласа, затем наблюдали за траурной церемонией в Вашингтоне и расстрелом предполагаемого убийцы Кеннеди. Последний акт трагедии – похоронная процессия на Арлингтонском национальном кладбище; можно без преувеличения сказать, что вся страна провожала своего президента в тот скорбный путь. Миллионы глаз, которые на протяжении тысячи дней следили за энергичным, полным жизненных сил лидером, теперь увлажнялись слезами при виде гроба с мертвым президентом.
«Великое общество» Джонсона
Эстафету подхватил вице-президент Линдон Бейнс Джонсон – именно ему предстояло довести до конца то, что не успел доделать Кеннеди. Джонсон также являлся сторонником активного института президентства, но не обладал ни блеском, ни умом, ни очарованием своего предшественника. Зато у нового президента имелись собственные достоинства: он умел добиваться поставленных целей, страстно любил политику и обладал талантом договариваться с неудобными игроками. Джонсон тоже был родом из Техаса, что позволяло ему сохранять тесные связи с конгрессменами-южанами. Годы, проведенные в сенате (в качестве лидера правящей партии) не прошли даром. Джонсон доподлинно знал, как надо проталкивать нужные законы. Он представлял собой образец ловкого, реалистично мыслящего дельца: где надо – очаровывал собеседника, не скупясь на улыбки и рукопожатия, где надо – использовал угрозы и нажим, и в результате очень скоро прибрал к рукам народных представителей. На выборах 1964 года Джонсон без труда победил своего соперника, консервативного кандидата Барри Голдуотера, получив в прямом голосовании такой значительный перевес голосов, что побил все рекорды Соединенных Штатов. Он максимально использовал все преимущества: приверженность «новому курсу» и «справедливому курсу», а также возможность апеллировать к тени своего безвременно погибшего предшественника.
Подтвердив право на президентский пост, Джонсон активно принялся воплощать в жизнь заявленную программу. Прежде всего он добился уменьшения подоходного налога, которое предлагал провести еще Кеннеди. Джонсон сознательно шел на временное снижение федеральных доходов и увеличение бюджетного дефицита, поскольку наградой должен был стать долгосрочный подъем экономики.
В качестве более глобальной задачи Джонсон запланировал углубление прогрессивной реформы через программы социальной справедливости. Прежде всего следовало искоренить расовое неравенство. Принятый в 1964 году закон о гражданских правах запрещал дискриминацию по цвету кожи при трудоустройстве и в прочих житейских ситуациях. Он же лишал федерального финансирования те общественные организации, которые отказывались подчиняться этому закону, и уполномочивал министерство юстиции рассматривать дела о расовом неравенстве. В дополнение к закону была принята Двадцать четвертая поправка к конституции, запрещавшая взимание подушного избирательного налога, который на протяжении многих лет использовался белыми членами общества для того, чтобы не допускать на выборы малоимущих афроамериканцев.