СССР-2061. Том 4[сборник рассказов ; СИ]
Шрифт:
— Я извиняюсь, — проговорил Джозеф Рэймонд. — Глупое любопытство. Это правда, что вы в reborn СССР, работаете бесплатно? Без денег?
— Конечно, нет, — Олег остановился в дверном проеме. — За свой труд я получаю деньги, как эквивалент затраченных усилий.
— О… — сказал Джозеф. — Наверное, вы неплохо зарабатываете здесь?
— Неплохо.
— Значит, вернетесь домой состоятельным человеком?
Олег пожал плечами:
— Большую часть заработанных денег я перечислю в социальные фонды.
Лицо Джозефа стало удивленным:
— А что же вы сам?
— Что я? — в тон ему ответил Олег. — Я сыт, и одет, когда соберусь обзавестись семьей,
— Да, — со странным выражением сказал Джозеф. — Бесплатная медицина — это большое благо. Для многих и многих это очень привлекательный фактор. Хотя к вам в СССР так сложно эмигрировать.
— А как же ваша страховая медицина? — иронично поинтересовался Олег.
— Это очень, очень непросто, — Джозеф махнул рукой. — Страховки, налоги… В вашей системе, наверное есть какие-то плюсы… Но ситуация личными накоплениями?
— А для чего копить?
— Ну, как! Вы работаете на свое правительство. Я тоже работаю на правительство. Но если накоплю денег, то смогу создать свой бизнес. И вы могли бы организовать свое дело…
— А это и есть мое дело, — весело сказал Олег. — Очень нужное дело. Между нами, господин Дэнджер, есть одна большая разница. Вы умеете и любите копить, а мы умеем и любим делиться… И кресла у вас слишком мягкие, — он приподнял рукой воображаемую шляпу. — Success, gentlemen!
Полицейский, засопев вытянулся во фронт. За оградой улюлюкали сторонники свободного предпринимательства.
Пень был здоровый, не меньше пяти метров в диаметре и едва на выше Олега ростом. Ромка похлопал ладонью по узловатой неровной поверхности, ковырнул ногтем.
— Матерый пень, — сказал он уважительно. — Упаримся.
— Нормальный пень, — отозвался Олег. — Похоже, из старых, и древесина не слишком рыхлая.
Он поставил электропилу на желтоватый рассыпчатый грунт и ловко забрался на обрубок огромного дерева. Потопал ногой. Настоящая танцевальная площадка. Прикрыв глаза ладонью, Олег отыскал на расчищенном пространстве жиденькую цепочку из пяти квадроциклов. Ильнур восседал на центральной из машин, как какой-нибудь ближневосточный шах. Качнулись, напряглись будто живые жилы толстых шлангов: пошла глубокая закачка дезактивирующих растворов в засоренный грунт. Спустя сорок секунд начнут подниматься кондукторы буровых агрегатов. Зубчатые валы целиком выйдут из почвы, линия квадроциклов стронется вперед, и через десяток метров вся процедура повторится снова. Кропотливая работа, медленная и доскональная. Оба гекатомобиля, работающие восточнее, ушли далеко вперед.
Справа одна за другой завизжали две цепные пилы; чуть обождав, к хору присоединилась третья. Олег оглянулся. Пологий склон предгорья спускался к береговой линии океана, исчерканной узкими стежками электронной разметки. Границы частных владений. В темноте разметка светится красными точками. Выше, насколько хватает глаз, весь склон утыкан гигантскими пнями, словно сношенный протектор невероятного великанского башмака, выброшенного хозяином на свалку. Сорок лет назад, после принятия конгрессом США экологических поправок, большинство национальных парков перекочевало в частные руки… Двадцать лет неуемных генетических экспериментов, призванных сделать Америку величайшей их лесных держав, вторая волна великих генетических экспериментов… Олег знал об этом времени из учебников, но одно дело — смотреть картинки на экране, совсем другое — видеть последствия воочию. Модификаты, отравившие почву на тысячах акров, были призваны в тысячу раз повысить урожайность секвойных лесов. И в первое время казалось, что все идет по плану. Владельцы лесных массивов ликовали. Они получали сорокаметровое дерево всего за три года. А потом внезапно наступил крах. Джинну из бутылки надоело строить дворцы. Вместо кубометров ценной древесины, тысячи квадратных миль гибнущего на корню леса.
Олег вздохнул.
— А я сети новую песенку нашел про Америку, — сказал снизу Ромка. — В смысле песенка старая, ей лет сто. Хочешь, спою?
Последние три недели Ромка носился с новым бзиком, теперь он искал в инфосети вместо старых слов старые песни. Олег сел на край пня.
— Нет уж, — сказал он. — Уволь от такого счастья.
— Это почему? — враждебно поинтересовался Ромка.
— Потому что у тебя ни голоса нету, ни слуха. И в сети ты рыться не умеешь.
— За голос — ладно, — Ромка, прищурился, — прощаю. Слух — вопрос спорный, но про сеть ты загибаешь. Кто слово "делянка" нарыл? Теперь весь лагерь так говорит. Ты сам наш участок делянкой называешь.
— Называть-то, называю, — скептически протянул Олег. — Только берут меня сомнения насчет правомерности термина.
— А как же еще? — Ромка аж глаза выпучил. — Конечно, делянка! Мы же тут делом занимаемся… Слышь, комиссар. По-моему, там вертушка в воздухе.
— Где? — Олег вскочил на ноги.
В прозрачном голубом небе действительно маячила какая-то темная точка. Олег с пня, а Ромка с земли, задрав головы, до боли в глазах всматривались в бездонную синь, пока точка не начала принимать очертания большого винтового трансформера.
— Они?! — радостно заорал снизу Ромка.
— Они, — подтвердил Олег.
В кармане завибрировал коммуникатор. Олег достал складной экранчик.
— Да, — почти закричал он, не сводя глаз с вертолета. — Делянка на связи.
В коммуникаторе откашлялись, и незнакомый голос хрипло сказал:
— Я борт сто двенадцать дробь два. Идем с грузом. Садимся по маркерам?
— По маркерам, — счастливо подтвердил Олег. — Сколько у вас груза?
— Дюжина стволов и еще разная мелочь.
— Дюжина? — сказал Олег. — Здорово!
— Класс, — воскликнул жадно слушавший снизу Ромка. — Теперь умоем буржуев. Я сейчас погрузчик подгоню.
— Не говори гоп, пока не перескочишь, — крикнул ему вслед Олег.
Переключив коммуникатор, он вызвал Фиделя с Витькой, велел им бросать пилы, брать второй погрузчик и дуть к аэродрому.
Когда Ромка, лихо развернул погрузчик у маленькой посадочной площадки, двигатели трансформера еще работали. Вертолет стоял в облаке мелкой желтоватой пыли. Олег на ходу спрыгнул с погрузчика и вприпрыжку припустил к долгожданному транспортнику. Навстречу ему из прозрачной кабины выбрался пилот в короткой рыжей куртке. Они горячо пожали друг другу руки. Пилот улыбался, блестя зубами.
— У нас короткий коридор! — крикнул он, нагибаясь к Олегову уху. — Так, что по-быстрому разгружаемся и уходим. Марк уже открывает грузовой отсек.
— Жаль! — крикнул Олег. — Я хотел вам поселок с делянкой показать!
— Ничего, — пилот похлопал Олега по плечу. — В следующий раз. Теперь мы у вас часто будем бывать. Меня зовут Иван, моего штурмана Марк.
— Олег! — Олег ткнул себя пальцем. — А это Роман… Значит, дюжина стволов?
— Точно.
— Значит сто двадцать контейнеров, — Олег почесал макушку, он знал привычку пилотов мерить груз на десятки.